С у р е н. Всегда так рано встаешь?
Н а р и н е. Всегда… Крестьяне говорят: если рано не встал, считай, день пропал… (Смеется.) Хитрая у тебя бабушка, в это время в сельсовете никого не бывает… Я вспомнила, как я в шутку тебя толкнула, а ты свалился в речку и заплакал. (Смеется.)
С у р е н. А не помнишь, как я из речки вышел и тебя отлупил?
Н а р и н е. Ну нашел чем хвастаться.
С у р е н. И я кое-что вспомнил из нашего детства.
Н а р и н е. Ну-ка скажи.
С у р е н. Вспомнил, какой ты была худой и страшненькой.
Н а р и н е (обиженно). Неправду говоришь, я страшненькой не была.
С у р е н. Что ты обиделась?
Н а р и н е. Как ты можешь это помнить, когда после второго класса тебя и на каникулы сюда не присылали… Иногда только приезжал в гости. Ну я пойду, мне на работу.
С у р е н. Можно проводить?
Н а р и н е. Не надо: если кто увидит, тут же начнет сплетничать.
С у р е н. Тогда один вопрос. (Смотрит на кольцо на пальце Нарине.)
Н а р и н е. Пожалуйста, спрашивай.
С у р е н. Давно?
Н а р и н е. Это подарок. Чуть было не забыла… (Достает из сумки склянку.) Передай бабушке.
С у р е н (берет). Это против чего?
Н а р и н е. Витамины.
Входит А н а и т.
А н а и т. Нарине… Нарине…
Н а р и н е (подходит к ней). Что случилось?
А н а и т. Муж… Ой, я тебя не узнала. С приездом, Сурен-джан.
С у р е н. Здравствуй, Анаит, как ты?
А н а и т. Живем потихоньку. Может, за нашей Нарине приехал?
Н а р и н е. Ну что болтаешь?
А н а и т. А что я плохого сказала? Надо тебе создать семью. У меня уже пять сыновей.
С у р е н. Пять?
А н а и т. Пятый в этом году родился. Хочу стать матерью-героиней. Только, Сурен, мы Нарине тебе не отдадим.
С у р е н. Кто — мы?
А н а и т. Наше село.
С у р е н. Почему так строго?
А н а и т. Так ведь ты ее увезешь в город?
Н а р и н е. Анаит, говори, что тебе надо!
А н а и т. Ой, заболталась я, а там муж лежит и стонет от боли.
Н а р и н е. Что случилось?
А н а и т. Наверное, ногу подвернул.
Н а р и н е. Врач уже смотрел?
А н а и т. Не хочет он врача. Говорит, позови нашу Нарине.
Н а р и н е. Почему вам всем кажется, что у меня больше знаний, чем у врача? Я училище закончила, а он институт.
А н а и т. Ты наша, местная.
Н а р и н е. Пойдем-пойдем! Прости, Сурен, до свидания.
А н а и т и Н а р и н е уходят.
С у р е н. До свидания… (Задумчиво.) Нарине, Нарине… Подруга моего детства. Что это со мной? На сердце как камень.
КАРТИНА ВТОРАЯ
Ночь. Единственная электрическая лампочка слабо освещает комнату. С у р е н сидит задумавшись. Входит М а р о. Сурен встает и идет ей навстречу.
С у р е н. Добрый вечер, бабушка.
М а р о. Здравствуй.
С у р е н. Не сердись, бабушка! Я обещал помочь тебе — и исчез. Я поехал взять отпуск и отдохнуть здесь. Почему ты так смотришь на меня?
М а р о (уходит в другую комнату и возвращается, держа в руках дорожную сумку Сурена). Возьми ее и уходи.
С у р е н. Баб, но…
М а р о. Ничего не хочу слушать.
С у р е н. Куда я пойду среди ночи?
М а р о. Куда хочешь. Я не позволю тебе уронить честь твоих предков.
С у р е н. Я до сих пор носил имя деда и не собираюсь его ронять.
М а р о. Не морочь мне голову. Ты еще успеешь на последний автобус.
С у р е н. Хорошо. (Берет сумку.) Будь здорова, бабуля.
М а р о. Погоди… Ну-ка погляди на меня… не отводи глаз, смотри на меня.
С у р е н (отворачивается). Уеду, сию же минуту уеду.
М а р о (хватает его за руку). Сядь, сядь, говорю тебе! Мужчина, называется! Готов расплакаться.
С у р е н (взволнованно). Мужчина! Не из камня же они?
М а р о. Запомни, внук. Слезы мужчины, кроме него самого, никто не должен видеть! Если при других захочется плакать, плачь в душе! Теперь отвечай: что случилось, почему дома ты поднял шум?
С у р е н. Я спорил с братьями, отец вмешался, я ему сказал… А ты откуда знаешь?
М а р о. Позвонила — узнала. Ты оскорбил отца. Сказал, что он не человек.
С у р е н. Это правда.
М а р о. Я его родила — значит, и я не человек, да?
С у р е н. О нет, баб, никто на селе не пользуется таким уважением и почетом, как ты.
М а р о. Постарела. У нас уважают старость.
С у р е н. А десять лет тому назад? А двадцать?
М а р о. Вернись и попроси прощения у отца.
С у р е н. Никогда.
М а р о. Я говорю, попроси!
С у р е н. Нет, бабушка. Ты не должна этого требовать от меня.
М а р о. Конечно. Кто я тебе? Бабка, которую ты даже в году один раз не удосуживаешься повидать.
С у р е н. Кто виноват в том, что я редко навещаю тебя?
М а р о. Хватит, дорогой, не вороши старое, помирись с отцом.
С у р е н. А из-за чего мы поспорили? Из-за того, что они так относятся к тебе…
М а р о. Не преувеличивай. Это их жизнь. И не надо проводить тут отпуск. Когда уедешь, я себя почувствую вдвойне одинокой. Уезжай и займись своей машиной.
С у р е н. Мне не нужна эта жестяная коробка.
М а р о. Дело твое… Но скажи, почему ты так внезапно исчез?
С у р е н. Я же сказал: поехал взять отпуск, чтобы здесь отдохнуть.
М а р о. Нет. Ты скажи правду. Я предчувствовала, что ты вернешься… Видишь мои руки?
С у р е н. Вижу.
М а р о. Всмотрись хорошенько.
С у р е н. Всмотрелся. (Целует руки Маро.)
М а р о. Ну-ну. (Отводит руки.) Жизнь выжала из них все соки, оставила лишь кожу и кости. Но если ты обидишь девушку, я… Понял?
С у р е н. Понял. Я шел мимо клуба, у стены сидели старики, вспоминали моего деда. Это правда, что он был самым сильным мужчиной в селе?
М а р о. Наверное, правда… Кузнец не может быть слабым. (Глубоко вздыхает.) Твои дядья тоже росли такими же богатырями, но война унесла их.
С у р е н. Да… Боль, причиненная войной, никогда не утихнет…
М а р о. Пусть бы вы не испытали войны.
С у р е н. Это зависит от людей, бабушка.
М а р о. Погоди, Сурен, не отвлекайся…
С у р е н. Баб, родная… Если бы у меня в мыслях было соблазнить Нарине, я остался бы.
М а р о. Но вернулся, потому что побоялся упустить случай.
С у р е н. Нет-нет, бабушка. Тысячу раз нет. Ты помнишь, одна из твоих овец беспокойно металась во все стороны? Я спросил: что с ней? Ты ответила: белены объелась.
М а р о. Но ты же не белены объелся?
С у р е н. Нет. Влюбился в Нарине.
М а р о. Мало у меня горя, еще ты прибавил.
С у р е н. Почему горя, баб? Она меня любит.
М а р о. Сама сказала?
С у р е н. Нет. Ее глаза.
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
С у р е н, в фартуке кузнеца, стоит у стола, на котором лежат инструменты. Входит М а р о, медленно подходит к Сурену.
М а р о. Сурен…
С у р е н. Доброе утро, бабушка.
М а р о. Доброе утро. Я вчера запретила тебе брать инструменты деда.
С у р е н. Может, они давно стосковались по солнечному свету.
М а р о. Они стосковались по работе.
С у р е н. А как фартук дедушки? Мне идет?
М а р о. Да, идет. (Хочет идти.)
С у р е н. Погоди, баб, я хочу у тебя одну вещь спросить.
М а р о. Ну?
С у р е н. Для чего ты сохранила все инструменты деда?
М а р о. Как память. Это не фотография. Они вечные.
С у р е н. Ты надеялась?
М а р о. Я мечтала, что твой отец продолжит дело своего отца. Но он удрал в город.
С у р е н. Погоди, баб.
М а р о (садится). Говори.
