Почесав затылок, Длинный Эрс был вынужден согласиться с доводами Стинко. Похоже, что тот не зря затеял эту кутерьму с Няньками и малышней, а иначе как еще доказать старикам, что главными в подземельях были именно они. Ведь это им приходилось сидеть по самым дальним углам с малышней и постоянно быть начеку, чтобы запрятаться еще глубже, если, вдруг, появятся ублюдки. Добытчикам, Разведчикам и всем остальным было легче, не связанные по рукам и ногам малышней, они могли довольно легко избежать опасности, ведь ублюдки были прогнозируемы, как часы. Стрелочникам тоже не приходилось особенно нервничать, ведь они занимались лишь тем, что прокладывали безопасные маршруты к Убежищу Старика Кертиса, да, инструктировали Проводников, а это была, в общем-то, не очень хлопотная работенка.

Проводники, для которых вся трудность заключалась лишь в том, чтобы уметь читать знаки на стенах, тоже не особенно рисковали, так как Стрелочники прокладывали для них самые безопасные маршруты. Самой опасной считалась работа у Разведчиков, ведь это именно они собирали малышню по подвалам и сдавали её Нянькам. Они же и вели разведку на поверхности, наводя Добытчиков на те дома, где можно было раздобыть еду, одежду, медикаменты. Добытчики так же были в чести и считались едва ли не самыми рисковыми ребятами. К тому же их очень любила малышня, ведь именно от них зависела их жизнь. До того, как стать Добытчиком, Стинко Нуркиз был Нянькой и сдал Проводникам не одну группу малышей и именно поэтому его так любили все те маленькие бидрупцы, которые некогда прошли через его руки.

Но в действительности самыми важными людьми были именно Няньки и видя то, что с ними собираются обойтись не самым лучшим образом, Стинко решил устроить парад по своему. Нэкс и Бэкси отнеслись к его затее с пониманием и были готовы помочь ему, чем только можно. Точно так же отнесся к проблеме Нянек и Веридор Мерк, он был готов лично побеседовать с родителями ребятишек, но Эд и Натали сочли, что Стинко должен привыкать к самостоятельности и решить эту задачу сам, без посторонней помощи. Лишь в крайнем случае в бой должна была вступить тяжелая артиллерия.

Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, звездная система Алтейр, планета Бидруп, мегаполис Бидруп, проспект Роже Бидрупа.

К одиннадцати часам утра к проспекту Роже Бидрупа собралось едва ли не все население огромного мегаполиса. На всем протяжении проспекта, проезжая часть которого имела в ширину почти двести пятьдесят метров, были устроены многоярусные гостевые трибуны, украшенные кассовыми автоматами. Бидруп никогда не отказывался взимать плату за зрелища.

Все отели Бидрупа были переполнены до отказа, так как на планету прилетело более полутора миллиардов туристов, а вот тут уже поработал Гарри Томпсон, который, также, как и бидрупские выжиги, не мог упустить такого великолепного шанса подзаработать на страсти людей лично присутствовать на всяческих торжествах. Гарри снова проявил себя настоящим профессионалом, но, не смотря на то, что его контора первой огребла кучу денег, бидрупцы тоже не остались внакладе.

Военно-политическое шоу обещало быть не только престижным из-за огромного наплыва высокопоставленных особ, но и на редкость красочным. С раннего утра "Молния Варкена" летала над городом в сопровождении эскорта столь же красочных крейсеров и из её трюмов сыпались вниз миллионы букетиков живых цветов, из которых торчали все флаги коалиции. Каждый букетик был снабжен крохотным кольцом-антигравом и не опускался ниже двух метров. Над городом постоянно летали десантно-штурмовые крейсера, украшенные гигантскими полотнищами флагов тех миров, которые послали на Бидруп свои войска и корабли-госпиталы, украшенные терилаксийскими флагами. И эти корабли так же осыпали Бидруп красочными листовками с портретами солдат и офицеров и различными мелкими сувенирами. Ничто не успевало даже коснуться тротуара и схватывалось людьми на лету.

Государственный праздник был объявлен не только на Бидрупе, но и во всей Терилаксийской Звездной Федерации. Да, и шутка ли сказать, на Бидруп прилетели президенты почти шестнадцати тысяч миров. Такого просто не бывало за всю историю Галактического Человечества. Битва за Бидруп была единственным событием, о котором знали во всей галактики и не только в Галактическом Союзе, но даже и в Закрытых Мирах, которые, хотя и не присоединились к нему, имели со многими мирами тесные контакты. Бидруп относился к числу таких миров и потому правители некоторых планет из Закрытых Миров присутствовали на гостевых трибунах на вполне официальных основаниях, ведь Бидруп хотя и находился в зоне влияния Терилакса, считался независимым от него миром.

Все ждали начала парада и гадали, кто его откроет. В небе над Приморским парком застыли в парадном строю бидрупские ударные дивизии космического десанта, но они должны были завершать парад и потому большинство космодесантников выбрались из своих сверхтяжелых скафандров и эти парни спокойно загорали на солнышке, попивая пивко. Все равно снизу было трудно разобрать, сидят они внутри своих грозных аппаратов или лежат на открытых люках. За ними, над морем, в тесно сомкнутом строю, зависли штурмовики, вежливо пропустив вперед пеструю, сияющую на солнце "Молнию Варкена", но никто не взялся бы утверждать, что именно антальские дивизии откроют парад, скорее уж Звездный Князь поручит это вольным торговцам, которые нестройной толпой роились в воздухе чуть ниже бидрупских дивизий, роняя вниз пустые бутылки, банки из под пива и оранжевые канистры.

Когда часы на башне кафедрального собора Универсальной Церкви пробили ровно час дня, в самом начале проспекта Роже Бидрупа появилось две тысячи пятьсот семьдесят три огромных, круглых, антигравитационных платформ, которые парили всего в метре от брусчатки. Платформы, медленно поворачиваясь вокруг своей оси, не спеша поплыли по проспекту в сторону президентского дворца. Веселый гул голосов на трибунах стал быстро стихать.

На платформах, которые обычно применялись в карнавальных шествиях, были установлены не красочные декорации, а мрачные нагромождения бетонных и железных, проржавевших от старости и сырости, конструкций, покрытых бурыми наплывами известковых отложений. С арок свисали сталактиты, по бетонным стенам текла вода, а на полу валялся всяческий древний мусор. Все это было пыльным, грязным и совершенно непрезентабельням для такого торжественного действа, как военный парад в честь победы над врагом.

Среди этих мрачных подземелий, возились детишки, опекаемые своими Няньками. Когда зрители рассмотрели этих детей через электронные увеличители, то по трибунам пронесся тяжелый, горестный вздох мужчин и громкие, истерические рыдания женщин. Дети были одеты в грязные лохмотья, младенцы были замотаны в какое-то тряпье и куски пластиковой пленки. Четырех, пятилетние малыши нянчили младенцев, поили их чем-то мутным из банок из под пива, совали им в руки вместо игрушек какие-то комки из пластика и фольги. Все они были молчаливы и сосредоточены и, что было самое страшное, они не играли эту роль, они снова жили в этом чудовищном, совершенно непригодном для существования, мире.

Мальчишка лет семи, вооружившись какой-то железкой, отгонял от группы детишек поменьше здоровенного, песочно-бурого крысоглава, который истерично пищал и яростно бросался на него. Наконец, юный охотник изловчился и размозжил этой твари голову, после чего поддел полуметровое тело на железку, попугал этой мерзкой тварью малышей, а затем вышвырнул её с платформы. Дети варили себе похлебку в котелках, сделанных из каких-то мятых жестяных коробок, на жутковатых, чадящих копилках и ели её из грязных, пластиковых мисок. Девочка, лет восьми, бинтовала руку трехлетнему малышу и бинт этот вызывал отвращение, так как весь был покрыт бурыми пятнами засохшей крови. Внезапно, наверху появились трое мужчин в боескафандрах с бластерами наизготовку и мальчуган лет одиннадцати резко взмахнул рукой. Дети мгновенно попрятались по каким-то норам. Трое малышей постарше, подхватили котелок и коптилку, другие похватали младенцев и, зажимая им рты, быстро скрылись с глаз, их Нянька покинул свой сторожевой пост последним.