Испытывать такое от прикосновений совершенно незнакомой мне девушки было как минимум дискомфортно. Вот только что я мог поделать? Вскочить на ноги и устроить истерику насчёт того, что она воздействует на меня магией?

Так она и должна так делать, она ведь лекарь, это её прямая обязанность. Именно за это я собираюсь платить ей деньги.

Осознание того, что я обязательно вернусь к Марише, хотя бы для того, чтобы разобраться в том, что тут вообще происходит, свалилось на меня совершенно неожиданно и заставило растеряться.

Именно в этот момент я ощутил резкую колющую боль, такую, словно в плечо пырнули ножом. Я не удержался и дёрнулся, а вторая рука Мариши тут же успокаивающе погладила меня по щеке.

— Тихо-тихо! Уже всё прошло! Я быстро и осторожно сломала, и сейчас буду заживлять. Там были ещё какие-то старые травмы, но сейчас всё будет даже лучше, чем раньше, — девушка смотрела мне в глаза и успокаивающе разговаривала. Я же не мог оторвать от неё взгляда, я буквально тонул в её глазах, голубых, но с маленькими коричневыми вставками вокруг зрачка.

И во всём белом свете не было ничего прекраснее этих глаз, из которых, казалось, сейчас прямо на меня льётся лечебная магия совсем другого толка. Такая, о которой я даже не знал, что она вообще мне нужна.

Но вот Мариша отвела взгляд, и ощущения пропали, а затем я почувствовал её. Её магию, она гибкой, осторожной волной входила в тело, мягкой пружиной разнося какую-то невероятную сладость по венам.

— Ну вот и всё! — внезапно сказала девушка, а я очень удивился. Как всё? Уже всё?

Этого просто быть не может! Мне было мало. Мне было буквально необходимо получить больше, раствориться в ней, почувствовать её силу внутри меня. И не только силу, но и тело.

Если так на меня действуют только пальцы, то что же будет от соприкосновения тел?

От одной только этой мысли меня буквально током прошибло, а за ним последовала вполне естественная физическая реакция ниже пояса. Разумеется, Мариша заметила — она ведь не слепая! А я был готов буквально сквозь землю провалиться от охватившего меня стыда.

— Геральд, тебе совсем не стоит беспокоиться. Такое бывает, когда налаживается работа магических потоков. Наоборот, это говорит о том, что у тебя есть все шансы на очень быстрое исцеление и возвращение в свою нормальную форму.

Если я только что считал, что хуже и быть не может, то я очень ошибался. Может. Ещё как может. Потому что одно дело, когда ты совершенно неуместно продемонстрировал интерес к даме (о том, что она ведьма и этот интерес лишний, мы умолчим), а совсем другое, когда девушка ещё и умудрилась подумать, что это просто эффект от её лечения. И вот что мне теперь делать? Говорить, что нет, это вы мне просто нравитесь? Вот же позорище. Не выдержав охвативших меня чувств, я еле слышно застонал.

Вот только это вновь восприняли совсем не так.

— Геральд, всё в порядке? Тебе что, больно? Что-то пошло не так? — Мариша тут же бросилась ко мне, осторожно ощупывая и только ухудшая моё состояние.

— Со мной всё в порядке! Тебе не стоит беспокоиться, — я старался, чтобы в голосе не было раздражения, но давалось мне это явно не так легко и просто.

— Хорошо, — а вот у Мариши получалось сохранять спокойствие, что раздражало ещё больше. Неужели она совсем ничего особенного не почувствовала от соприкосновений со мной?

Только одна такая мысль больно била по моему чувству собственного достоинства. И нет, я не был бабником, но почему-то сейчас мне было очень важно знать, что именно вот эту девушку я волную как мужчина.

— Я думаю, нам стоило бы не откладывать сеансы и начать уже завтра, точнее, уже сегодня вечером. У тебя есть такая возможность?

Я даже не сразу понял, что именно она имеет в виду, настолько был погружён в свои эмоции и переживания. А когда понял, не смог не улыбнуться. Мариша переживала о моем финансовом положении. Это было мило и очень приятно. А ещё захотелось утащить её куда подальше, лучше сразу в свой замок и осыпать драгоценностями и подарками, пока она не поймёт, что никаких проблем с деньгами у меня нет.

Ведьма Мариша

Геральд и Вадир ушли только после того, как я три раза перепроверила его руку, и совсем не потому, что мужчина сомневался в том, что я смогла всё срастить. Нет, просто я в буквальном смысле не могла оторвать от него своих рук. Не знаю, чувствовал ли он что-то подобное, но для меня было несравненным удовольствием просто до него дотрагиваться.

Невероятно, видимо, со мной случилось то самое, о чём меня предупреждали. Психоз лекаря. Редкая штука, которая может произойти, когда лекарь вливает в больного свою магию, а его каналы каким-то образом эту самую магию отражают. Именно от этого создаётся ощущение, будто ты влюблен в своего пациента. Разумеется, это проходит со временем, обычно как только больной выздоравливает и его магические потоки выравниваются. Самым страшным было осознание того, что это совсем не любовь, а просто навождение, которое проходит. Бывало и не раз, что за время лечения лекарь и его пациент умудрялись стать не только любовниками, но и иногда вовсе мужем и женой, а потом оказывалось, что все эти чувства были лишь иллюзией. Стоит ли говорить, что ничем хорошим это не заканчивалось?

Вот и я сейчас пыталась убедить себя в том, что мне всё это только кажется и вообще Геральд совершенно не в моём вкусе. Меня и правда никогда не тянуло на огромных мужчин с магическими отклонениями. Стоит ли говорить о том, что в таком расстройстве чувств и брожении мыслей было совершенно невозможно заснуть.

Я ворочалась с боку на бок, не в силах сомкнуть глаз. А ведь мне надо было как следует отдохнуть, потому что уже ближе к вечеру Геральд должен был вернуться, и на этот раз мне хотелось встретить его не только с полным резервом, чтобы заняться распутыванием того клубка, в который превратились его магические каналы, но и выглядеть при этом не как пугало. Вот только размышления о том, что я могу надеть из своего скромного гардероба и как уложить волосы, ничуть не улучшали ситуацию. Даже наоборот, они её однозначно ухудшали.

— Ты чего не спишь? — в мою спальню тенью скользнул Винсент. Надо сказать, что приход Вадира явно пошел ему на пользу, точнее всей квартире. Пьянка-гулянка не только прекратилась, но и магисса заставила моего фамильяра всё убрать, аргументируя это тем, что к нам повалили пациенты, в том числе в неурочное время, а значит устраивать бардак больше не вариант. Коту не оставалось ничего другого, как убирать за самим собой устроенное им же свинство. Это явно не поднимало настроения котику, и сейчас я предполагала, что он пришел ко мне жаловаться.

Наверное, стоило бы притвориться спящей, вот только Винсент, как и любой фамильяр, чувствовал такое.

— Думаю, — многозначительно ответила я. Открывать свои размышления коту я совсем не торопилась, он был ещё той язвой.

— Запала на этого Геральда или просто любовных романов начиталась? — тут же поспешил воткнуть свою шпильку в самое больное кот.

— А ты зачем пришёл? — тут же взъярилась я.

— Я решил, что сегодня у меня не хватит сил на кошечек, а спать один я не привык, так что буду спать с тобой. Давай подвинься, чтобы мне места хватило, — нагло заявил этот паршивец.

Я же тихо подвинулась, но совсем не потому, что молча проглотила яд своего фамильяра, а потому, что знала, что в последний раз Винсент вот так пришёл ко мне спать, когда у него умерла мама. И точно так же тогда он не говорил мне настоящей причины. Так что я просто не стала допытываться. Захочет — сам расскажет. Просто повернулась на бок, а кот тут же поспешил устроиться рядом и даже замурчал, а я сама не заметила, как наконец провалилась в спасительный сон.

Несмотря на все старания, утро началось намного раньше, чем я планировала, а всё потому, что к нам в дом ввалился почтальон, который к тому же наотрез отказался отдавать письмо Винсенту, хотя он как мой фамильяр вполне мог выполнять подобные мелкие поручения. Даже больше: во многих банках фамильярам выдавали деньги со счёта их хозяев. Но этот почтальон упёрся, что письмо должно было быть отдано лично мне в руки. В результате меня, вновь похожую на чучело, вытащили из постели.