Шу поразил врага с такой силой, что шлем его смялся чуть ли не в лист, башка же просто-напросто лопнула. Во все стороны брызнули кости, мозги, темная кровь. Покачнувшись, Громостоп рухнул на землю прямо под ноги Шу. Завидевшие первого убитого Всадника воины Святого Войска встретили победу Шу радостными воплями и принялись с еще большим рвением рубить демонов и дикарей.

Рукоять молота выскользнула из его пальцев, упав на землю, сам же он медленно опустился рядом с поверженным врагом, держась за бок, и чувствуя, как сквозь пальцы бегут не ручьи — реки крови. Вместе с тем боль вдруг ушла, оставив лишь усталость. Глаза Шу медленно смыкались, дыхание становилось все более тихим и прерывистым. Ведь ничего не произойдет, если он немного передохнет? Пару мгновений, не более. А потом вернется в бой с прежними силами. «Да, — подумал он. — Думаю, можно немного выдохнуть. Ведь как говорил мастер Вэн…».

Однако додумать мысль Шу так и не успел, так как погрузился в мягкую перину тьмы. Боль же полностью исчезла, как и все звуки вокруг вместе с мыслями о словах мастера Вэна.

***

Кенджи с Королем мерили друг друга взглядами, не шевелясь и не произнося ни звука. Со стороны они наверное походили на две статуи. Король сумел пробить доспех Кенджи и нанести ему глубокий порез, но зато взамен лишился шлема, что принял на себя удар и спас жизнь хозяину, но стал совершенно бесполезен. Кенджи уже не пытался использовать Волю. Двойников, что он призывал на помощь, Король развоплощал одним движением руки. Дракон прожил немногим дольше и погиб, едва сумев сформироваться. Оставалось полагаться только на свои умения и силы.

— Беру свои слова назад, — нарушил молчание Король. — Ты стоишь больше, чем любой другой из тех, кого ты приволок с собой на смерть.

— Они все пошли со мной добровольно, чтобы защитить своих близких, — ответил Кенджи. — Тебе подчиняются лишь из-за страха. Меня же слушают из-за уважения. Знаешь, мне даже немного жаль тебя…

— Тебе? Жаль? Меня?! — улыбка медленно сменилась гримасой злобы, на скулах же Короля заиграли желваки. — Мы строили дома высотой с гору, когда вы, людишки, еще прятались по пещерам, не зная, как добыть огонь. И ты говоришь, что жалеешь меня?!

— Да, — кивнул Кенджи. — Уж не знаю, по какой причине тебе и твоим сородичам пришлось покинуть родной дом, но вряд ли вы сделали это по доброй воле. И вот ты остался совершенно один, в теле существа, которое презираешь всей душой. Пускай даже я умру — но я знаю, что смерть моя будет ненапрасной. Твоя же победа не подарит тебе ничего. Ты воистину станешь править лишь пеплом. Это ли то, чего ты ожидал, ступая на землю другого мира?

Какое-то время Король молчал, не сводя Кенджи злобного взгляда, а после поднял перед собой меч. Он тоже принял боевую стойку, но не успел никто из них и пошевелиться, как рядом с Королем возникли два Всадника. Один из них — высокий и чуть нескладный — был вооружен длинным копьем, вокруг наконечника которого отплясывали молнии, второй же — невысокий крепыш — мял висевший пред ним в воздухе водяной шар.

— Ветролов, Шторм, — Король по очереди взглянул на Всадников. — А я все думал, когда же вы появитесь.

Проклятье! А это уже могло стать проблемой. Очень серьезной проблемой. Но тут рядом с Кенджи встали Белый Лис и Кума. Старик был с ног до головы перепачкан кровью, ровно как и его широкий меч, ученик же Кенджи сжимал в руках двуручное канабо, которым, судя по бордовым пятнам, успел проломить не одну голову.

— Ты же не думал, что мы оставим все веселье тебе? — сказал Белый Лис.

— Учитель, если мы сегодня умрем, знайте — за время, проведенное рядом с вами, я узнал куда больше, чем за всю предыдущую жизнь, — пропыхтел Кума.

— И узнаешь еще больше, — произнес Кенджи, глядя прямо в глаза Короля. — Например, что нужно делать с ублюдком, который пытается захватить твой мир.

Спустя миг все шестеро бросились друг на друга и в воздухе загремела сталь.

***

Земля вокруг Макото и Факела вскоре оказалась выжжена дотла в пределах трех десятков шагов вокруг, не меньше. Под горячие руки — в прямом смысле этого слова — попались парочка демонов и с десяток айров, что было бросились на помощь Всаднику, но превратились лишь в кучки пепла, прочие же предусмотрительно держались подальше от схватки.

Обоих бойцов покрывал слой сажи, Факел сумел нанести Макото несколько довольно глубоких порезов своей двусторонним нагинатой, он же взамен почти вскрыл ублюдку брюхо. Правда, Факел, похоже, и вовсе не чувствовал боли от рваной раны на животе, из которой сочилась какая-то густая темная жижа. Во всяком случае, движения его были столь же быстры, как и прежде.

Отправив на землю длинный плевок, Макото перехватил меч и снова бросился в атаку. Наверное, ни до, ни после — хотя судить об этом можно будет лишь спустя время, да и то, если он переживет сегодняшний день — он никогда не двигался столько ловко, дерясь буквально на пределе своих возможностей. Однако Факел будто бы мог предвидеть каждое движение противника еще до того, как он о нем задумается. При этом использовал Факел до удивления знакомую технику, которую Макото уже прежде где-то видел, причем неоднократно… Страшная догадка, пришедшая ему в голову, заставила Макото на миг опешить, что едва не стоило ему жизни.

Ведь именно так двигался Кер.

Те же финты, любовь к обманным замахам и на первый взгляд хаотичные удары, которые на деле были продуманной комбинацией, которую оттачивали не день и не два. Макото множество раз наблюдал за тренировками старшего брата и его стиль боя успел выучить наизусть. Чего уж таить — некоторые приемы Макото украл без зазрения совести и потом использовал в реальном бою, например, Острые Искры, не без помощи которых был повержен о́ни Гуло.

Макото стиснул зубы. Нет, даже если сознание Творца и заняло тело Кера, перед Макото теперь стоит не его брат, пускай даже и дерущийся как он. Это был не тот Кер, который как-то привез младшим Макото и Ичиро из столицы игрушечных самураев, у которых двигались руки и ноги, не тот Кер, что постоянно заступался за братьев перед строгим отцом. В горящих глаза Всадника не было добродушной веселости Кера — лишь пылающая злоба Факела. И лучший способ почтить память брата для Макото — отправить Всадника туда, где ему самое место.

На тот свет.

Макото чуть ли не рыча бросился в атаку. Факел, явно не ожидавший подобного напора, лишь защищался, кое-как отводя удары катаны, которой Макото орудовал просто с невообразимой скоростью. Меч покрыло пламя, лезвие которого раскалилось добела, летящие во все стороны искры делали больно глазам, в очередной раз занеся катану над головой, Макото перерубил нагинату Факела ровно пополам, вонзил меч ему в живот, отпустил рукоять и выхватил пистолеты:

— Это тебе за моего брата, говнюк!

Вопль Макото слился с грохотом выстрелов, едва не заглушая их. Какое-то время Факел еще стоял, покачиваясь и сжимая в руках обломки оружия, но вот свет его глаз медленно погас и он рухнул на спину. А через пару мгновений упал и Макото.

«Маи меня убьет», — только и успел подумать он пред тем, как потерять сознание.

***

Дезр заметил Аза лишь когда тот уже замахнулся топором. К его удивлению и досаде, двигался Дезр на удивление скоро для такой жирной туши и яри орудовал весьма умело. Хотя глупо было надеяться, что столь старый о́ни, погубивший сотни, если не тысячи жизней айров и других демонов, добился своего положения только благодаря лишь злобе и хитрости. Рано или поздно какой-нибудь чуть менее смышленый, но зато куда более сильный о́ни попробует сместить своего сородича и даже если тому удастся каким-то образом отстоять свое место, то будет лишь до следующего амбициозного соплеменника.

Уклонившись от ответного удара, Аз отскочил назад. Дезр же пророкотал: