— И очень неприятно. Ладно, хватит об этом, — Ит поднялся на ноги, потянулся. — Пойду, веток наломаю, а ты камень другой возьми, и ещё подержи. Вроде бы отёк поменьше стал.

— Нога отдыхает, вот и стал, — Скрипач тяжело вздохнул. — Видимо, придется завтра идти помедленнее. Сам видишь, если так быстро, то получается такая фигня.

— Вижу. Будем идти медленнее, — пообещал Ит.

В путь отправились с рассветом — ночь выдалась холодная, и они замёрзли, а движение худо-бедно, но всё-таки согревало. За ночь отёк спал, повязку сделали более плотную, поэтому двигаться Скрипачу стало гораздо легче. Идти предстояло по склону, постепенно спускаясь вниз, чтобы не выходить из леса — выше лес заканчивался, и начинались скалы.

О странном захоронении они больше не говорили — тема была неприятной, и о ней решили поскорее забыть. Своих проблем хватает, заметил Скрипач, и чужие нам сейчас совершенно ни к чему.

— Жалко, что мы в такой хреновой форме, — заметил Ит, когда они после часового примерно перехода присели отдохнуть. — Если бы можно было подняться, и пройти хотя бы часть дороги через плато, получилось бы проще. К тому же на плато полно воды, — добавил он. — А здесь её искать приходится каждый раз.

— Найдем, — Скрипач зевнул. — Что-то я совсем не выспался, — пожаловался он. — Всю ночь трясся, да и ты тоже. Слушай, может, стоит идти ночью, а спать днём, когда тепло?

— Ноги переломаем, — возразил Ит.

— Мы же не люди, в темноте нормально видим.

— Не до такой степени, к сожалению, — Ит вздохнул. — К тому же, днём повышается вероятность кого-нибудь увидеть.

— Пока что мы никого не видели, — справедливо заметил Скрипач. — Может быть, мне кажется, но раньше тут летали чаще.

— Из-за часовни, — пожал плечами Ит. — Вот чего я совсем не понимаю, так это что случилось с часовней. Не из-за пожара же её замуровали.

— Ага, я тоже не понял, — признался Скрипач. — Допустим, гипотетически пока, что наши с кем-то поссорились по какой-то непонятной причине, и получилось то, что получилось. Их тут нет. Но часовня-то при чем? Во-первых, она в стороне от дома, до неё от нас идти и идти, почти полчаса. Во-вторых, туда летали тысячи лет, и из Саприи, и из местных поселков. Это было одно из мест для главных свиданий. Если парень девушку приглашал слетать к часовне, считай, предложение сделал, можно свадьбу ждать. Гадание, опять же. Коптские свечи. И на тебе, никого нет, свечей нет, поляна заросла травой, да еще и вход замурован. Чертовщина какая-то.

— У меня есть предположение. Возможно, это из-за того, что часовня связана с нашей семьей, — осторожно сказал Ит.

— Кто про это знал? — справедливо возразил Скрипач. — Откуда тут появились Лин и Пятый, в курсе были только священники и мистики. Ну и руководство, которое давало мощности, потому что энергии было нужно больше, чем много. Для всех прочих, если ты помнишь, делалась легенда, что они иммигранты. Прилетели, и остались. Причем прилетели с Тингла, откуда Рэд лодку свою привез. У Рэда с локализацией всё было в полном порядке, и никаких вопросов ни у кого не возникло.

— Помню, конечно, — Ит задумался. — Может быть, кто-то выдал. Те же мистики вполне могли это сделать.

— Но зачем? — удивился Скрипач.

— Понятия не имею, — развел руками Ит. — Пока не дойдем до Саприи, ничего не узнаем. Мы пока что гадаем на кофейной гуще, потому что не знаем совсем ничего. Понимаешь, рыжий, ты сейчас говоришь очевидные вещи, но, сдается мне, всё не настолько просто, как хотелось бы. Ответы, которые лежат на поверхности, тут явно не годятся, к тому же мы не знаем главного — исходной причины того, что случилось. Двести с лишним лет всё-таки стали для Окиста большим сроком. Раньше мне казалось, что жизнь здесь гораздо более медленная. Но чтобы столько изменений и событий за такой период… ммм… это необычно.

— Да тут тысячи лет ничего не менялось, — зло сказал Скрипач. — Не сотни, именно что тысячи! Тот же Саприи у Лина и Пятого никакого шока не вызвал, если ты помнишь.

— Разумеется, помню. Они там бывать не любят, но про какие-то радикальные изменения ничего не говорили, никогда. Законсервированная планета, и мы с тобой лучше многих знаем, почему это произошло.

— Это да, — покивал согласно Скрипач. — Это дом Вара, и это Стрелок, который планету включает в свою систему.

— Именно, — Ит помедлил. — Здесь есть демиург, и он в подобных вещах не заинтересован от слова «совсем». Психотип Вара в «Азбуке» подобных событий не предполагал вовсе. Помнишь, как там всё было устроено? Аполлинария, Даарти, и Вар всех расселяли по своим комнатам, и для каждой комнаты были свои определенные правила, которые должны в обязательно порядке соблюдать все, кто в комнатах поселился. Мы, сообразно концепту «Азбуки», живем в отдельной гостиной, тараканы — в дальней части коридора, голуби — в комнате с окном в лес, и так далее. Тут главное не кто где живет, а то, что все занимают свои места, и не мешают ни друг другу, ни Вару. А нападение на нашу отдельно живущую и никого не трогающую семью — это явное нарушение границ условных комнат, и нарушение концепта, которого придерживается Вар.

— Поговорить бы с ним, — хмыкнул Скрипач. — Это более чем любопытно получилось бы.

— Ага, как же. Здешний демиург, если он вообще разумен, а не существует так, как прочие, до диалога с нами вряд ли снизойдет, — покачал головой Ит. — Аполлинария, логический узел, действительно разумна, а на счет демиургов у меня большие сомнения. Да и сам Вар, даже в книге, был существом странным. Здесь он для Пятого и Лина ничего не делал, хотя мог бы, а что про нас говорить.

— Боюсь, что ты прав, — вздохнул Скрипач. — Так, нога получше вроде. Пойдем дальше?

— Пойдем, — Ит встал. — И надо всё-таки поискать воду, день опять жаркий.

— Надо, — согласился Скрипач. — Ладно, двигаем.

На этот раз они нашли не ручей, а маленькое озерко, вода в котором выглядела сомнительно, но выбирать не приходилось. Ит снял майку, и воду они пусть и немного, но профильтровали через неё, однако толку от этого было чуть — вода всё равно была мутной, несвежей.

— Чёртовы зайцы, — ворчал Скрипач. — Единственный пруд во всей округе был, и тот загадили.

— Не факт, что это были зайцы, — возразил Ит. — Тут и другая живность водится. Ладно, сейчас пьём, что есть, а ближе к вечеру спустимся ниже, и поищем там, может, что и найдем.

— Уверен? — прищурился Скрипач. — Не лучше будет пока идти верхом? Внизу могут быть заросли, снова замедлимся.

— Внизу и будут заросли, потому что там влажность выше, — пожал плечами Ит. — Зато воды уж точно больше.

— Опять дилемма, — Скрипач нахмурился. — Либо скорость, но мы подыхаем от жажды, либо вода, но тащиться придется дольше.

— Давай так. Сперва максимально долго идём по верху. Если найдем воду, хорошо. Если нет, спускаемся вниз, но двигаемся наискось, чтобы хоть какое-то расстояние получить в плюс, — предложил Ит. — И ещё момент. Тут полно расщелин, некоторые бывают здоровенными, как ты помнишь. Пока что нам везет, попадались только мелкие, но если на пути будет большая…

— Тогда её придется обходить, — закончил за Ит Скрипач. — А это значит что?

— Ничего это не значит, — Ит кое-как натянул мокрую майку. — Где будет обход, там и обойдем.

— Ты не псих, Ит. Ты идиот, причем плохом смысле слова, — заявил Скрипач. — Если бы не эта чёртова нога, я бы всё-таки поднялся на плато. Может быть, попробуем завтра?

— Голову подними, — миролюбиво посоветовал Ит. — Это вот туда ты собираешься подняться завтра? Кто ещё тут идиот. Всё, заканчиваем нести бред, и пошли уже дальше.

Расщелин по дороге не попалось, зато попался чистый ручеек — в этот раз им повезло. Очередную стоянку сделали рядом с ним, чтобы далеко не ходить, Ит снова наломал веток для лёжки, они съели по корню топинамбура, и легли. Но сон почему-то всё не шел, причем ни к одному, ни к другому. Скрипач ворочался, пытаясь устроить больную ногу удобнее, а Ит, не выдержав, сперва сел, а потом и вовсе встал, поняв, что спать ему пока что абсолютно не хочется. Скрипач, глянув не него, тоже сел — видимо, понял, что уснуть не получится.