— Ме-е-е, сопливые клише, — скорчила Зара недовольную рожицу, в тайне мечтая, чтобы однажды какой-нибудь парень именно так и сделал. Желательно, высокий, умный, симпатичный, заботливый, щедрый и… любимый.

— Почему опаздываем? — остановила наставница новенького, только что вошедшего в круг и собравшегося уже тихо-мирно сесть где-нибудь с краю.

— Опаздываю? Я?

Низкий голос тут же заставил всех девчонок — включая уже чуть ли не замужнюю Адель — встрепенуться и бросить взгляд на его обладателя. Потрепанные кеды, пыльно-синяя толстовка с поддернутыми рукавами, каштановые, осветленные на концах кудри, чуть прикрывающие уши, и…

Голубые глаза. Мой любимый цвет!

— Мы собрались здесь еще семь минут назад, — предъявила парню Дарья, сверля его взглядом поверх очков. — Что, так горишь желанием отправиться убирать костюмерную?

— Вы не назначали конкретное время сбора, — спокойно ответил тот. — Просто сказали, что после обеда. Вот я и пришел.

— «После обеда» значит «сразу после обеда». Не думала, что таким взрослым и вроде как ответственным детям это стоит пояснять.

Парень натянуто улыбнулся, не произнеся ни слова. Только сильнее сжал пальцами карманы брюк. По руке прокатились вены.

— Имя, фамилия, — рявкнул Цербер в футболке «Луча». — Занесу тебя в список провинившихся.

— Александр Булатов, — нехотя представился парень.

— Еще одна промашка, и отправишься на исправительные работы, — предупредила она, записывая что-то в блокнот. — Что стоишь? Садись уже. И так заждались тебя.

Парень едва заметно ухмыльнулся. Развернувшись, он направился было к свободному месту с краю, как его внимание вдруг привлекла девушка с сиреневыми волосами. Его взгляд задержался на ней лишь на пару секунд. Но этого Зарине вполне хватило, чтобы вопросительно вскинуть бровь в ответ и поселить легкое смущение на лице парня.

— Вообще-то, она его не ждала, — прошептала Заре на ухо Адель. — Посчитала всех нас и даже не заметила, что одного человека не хватает. Тоже мне! А еще нам втирает про ответственность.

Зарина, чье внимание было сейчас всецело занято тем парнем, лишь хмыкнула в ответ.

— Что ж… Раз уж мы наконец-то все в сборе, я от лица интеллектуального лагеря «Луч», лучшего образовательного учреждения России, занимающегося выявлением и развитием талантов у одаренных детей, поздравляю вас с началом новой смены! — торжественно произнесла Дарья заученную речь. — Очень рада видеть здесь уже знакомые лица и ничуть не меньше — новые. Добро пожаловать в нашу команду лучиков! Ну а теперь предлагаю узнать друг друга поближе. Расскажите о себе. Как зовут, чем занимаетесь, что любите, что ждете от этой смены… Пойдем по кругу. Будем передавать свечку. Говорит только тот, у кого она в руках. Начнем, пожалуй, с этой стороны.

В руке наставницы сверкнул какой-то светящийся предмет, а в следующее мгновение, пролетев с полметра, он уже оказался на коленях у парня в синей толстовке.

— Всем привет! Как вы уже знаете, меня зовут Александр. Или Алекс, — дернул он уголком губ и помахал ребятам рукой, свободной от электрической свечки. — Люблю музыку, играю на гитаре. Кстати, взял ее с собой,

Гитарист? Высокий? Голубоглазый? Серьезно? Ну все! Встречайте, Александр — звезда лагеря, многократный чемпион по покорению женских сердец и просто клише ходячее. И ведь ведутся же на такого!

— Еще люблю общение. Ради него в основном и приехал сюда. Ну и ради саморазвития, конечно. В общем, не буду вас утомлять, передаю слово следующему. А вы это… заглядывайте в 310, если что, — произнес он и, посмотрев на Зарину, вдруг подмигнул ей.

Зараза, — подумала девушка и улыбнулась в ответ.

— Я та, что умрет последней, — устрашающе прошептал кто-то. Зара перевела взгляд на говорившую, низенькую брюнетку с косичками у висков. Теперь огонек сверкал у нее в ладошках. — Надежда.

Сменив тон на более дружелюбный, девушка принялась рассказывать о себе и двух своих пассиях: роллах и BTS. Точнее не двух, а… восьми? десяти?

Чин, Чимин, Чим-чим… Ну-ка, стоп. Последний — это же соус вроде какой-то?

Отчаявшись сосчитать перечисленных Надей корейских айдолов, Зара вздохнула и отстраненно уставилась перед собой. Краем глаза она замечала, как свечка перемещалась из одних раскрытых ладоней в другие. Потом в третьи, в четвертые… С каждым новым человеком огонек замедлял ход. Следующий говорил чуть больше предыдущего, упоминал все более интересные детали, которые нечасто доставались из закромов души даже перед лучшими друзьями, не говоря уже о компании незнакомцев. Но здесь, похоже, сама атмосфера располагала к откровению. Волна искренности, зарождаясь в начале круга бледной, чуть шелестящей пеной, в конце накрывала говоривших с головой. Кому-то эта волна могла показаться опасной, ведь она была способна в одно мгновенье заставить человека целиком погрузиться в воды искренности, упустить момент — или лишнее слово — и захлебнуться.

Но Зара ее вовсе такой не считала. Она не боялась стихии. Когда та бушевала, она наслаждалась ее красотой и силой. Наблюдала за тем, как волны приносят из глубин океана бесценные россыпи жемчужных мыслей и перламутровых чувств. Не идеально ровных и гладких, но зато настоящих. Она обожала смотреть, как люди выворачивают свои души наизнанку.

Зарина ухмыльнулась, оторвала взгляд от Алекса и…

Алекса? Плим! Я ведь сквозь него смотрела, а не на него. Вот только со стороны-то этого не понять! Подумают еще, что втюрилась.

Ну и ладно… Интересно, он заметил?

Тем временем свечка дошла до Зары.

— Меня зовут Зарина, и я очень рада, что наконец попала в этот лагерь, —произнесла она, сжимая в ладонях искусственный огонек. — Уверена, эта смена станет незабываемой. Мы с вами обязательно ее такой сделаем. Разобьем пару окон, подожжем шторки… Шучу, — примирительно улыбнулась она, ловя на себе хмурый взгляд наставницы. — Не так, но все же повеселимся, пообщаемся и переживем кучу ярких мгновений. Яркие мгновения — вот что я люблю. Ну и еще рассветы, музыку и шоколадные печенья. И вечерние посиделки под гитару! Желающие в них поучаствовать могут приходить в нору №314.

И, найдя взглядом Алекса, она бесцеремонно подмигнула ему в ответ.

Чужой среди своих — polnalyubvi

Зарина сбросила кроссовки, прошла в комнату и со вздохом упала на кровать. Идеально белый потолок. Как лист бумаги. Записать бы сейчас на нем все мысли, роящиеся в голове, выпустить бы их на свободу и успокоиться.

Нет-нет-нет! Прекращай подавать своей сверхспособности такие идеи! Не хватало еще потолок испортить! Мало ли, слова и вправду запишутся…

Зарина крепко зажмурилась, будто бы это могло ей помочь взять под контроль свою способность и не дать эмоциям вырваться наружу. Ее пугала чрезмерная самостоятельность ее дара. Иногда Заре удавалось его подчинить и записать с его помощью конспекты, к примеру. Но по большей части это все же он управлял ей. Дар чувствовал любые ее внутренние изменения и тут же норовил отобразить их снаружи. Заре вечно приходилось заметать за ним следы: прятать листы бумаги, испещренные признаниями в любви или, наоборот, пожеланиями кому-нибудь поскорее сломать шею. Она сминала их, рвала, сжигала. А потом в каком-нибудь чудом уцелевшем блокноте находила слово гнев. И ладно, если в такие моменты она была в комнате одна. Но ведь порой ее сверхспособность просыпалась в совершенно неподходящее время. К примеру, в диалоге с учителем, которой все никак не хотел давать Заре дополнительное задание, хоть та и скакала вокруг него с милой улыбочкой уже битый час, заливая о том, как жаждет потратить на это злосчастное задание все свои выходные. Исключительно из интереса к предмету, конечно же, но никак не чтобы исправить оценку. Где-то в середине устроенного тогда Зарой циркового представления, дар не выдержал и решил подшутить над упертым Игнатом Исааковичем — назвать его Игнатом Ишаковичем. Надпись вспыхнула в тетради прямо перед носом учителя. И последствия шутки оказались нешуточными… В тот день Зара получила выговор от завуча, взбучку от родителей и в качестве бонуса хроническую неприязнь Ишаковича. Последнее было особенно печальным фактом, ведь из-за этого исправить оценку Заре так и не удалось.