— Неужели все современные авторы, — цокнул языком Алекс, пренебрежительно откладывая в сторону телефон с открытой вкладкой Wattpad, — и впрямь такие бездари?

— Ну не сказала бы, — протестующе сложила руки на груди Алина. — Многие мои коллеги пишут не хуже классиков.

— А ты сама, — вскинул бровь Алекс, — как оцениваешь свои работы?

Алина тяжело вздохнула, отводя взгляд от пронизывающих голубых глаз. Она не любила подобные вопросы, потому что сама на них не знала ответа. Порой ей казалось, что ее книги — величайшие шедевры, идеальное воплощение всех ее фантазий, пропитанное самыми глубокими и искренними чувствами. А порой ей хотелось утопить все изданные экземпляры в собственных слезах и мыслях о том, что она не так талантлива и успешна, как другие авторы. Но стоило хоть одному читателю оставить положительный отзыв о ее книге, как синдром самозванца тут же исчезал, вновь уступая место неудержимому желанию творить.

— Я думаю, оценивать работы писателя должна его аудитория, а не он сам, — ответила за Алину Зара и, почувствовав на себе ее благодарный взгляд, мягко улыбнулась. — Кстати, о твоей книге, Аля, где ее можно прочитать?

— Вообще роман есть в продаже в нескольких крупных магазинах, — тут же загорелась Алина. Она обожала говорить о своем литературном детище. — Первый тираж уже почти весь раскупили, но скоро будут печатать второй. А пока можешь почитать мой экземпляр, я взяла его с собой. Потом поднимемся в комнату, и я тебе его дам, — она взглянула на наручные часы-компас. — Ой, оказывается, ИОК закончился еще семь минут назад.

— Прости, Алекс, но, видимо, тебе придется дописывать сочинение самому, — похлопала его по плечу Надя, поднимаясь из-за стола.

— Ничего, думаю, как-нибудь справлюсь, — Алекс поднялся и, наклонившись к Наде, обнял ее. — Спасибо за помощь!

Низенькая и хрупкая, она привстала на носочки, пытаясь не уткнуться носом в его белую футболку, но все равно достала лишь до плеча.

— Тебя сейчас тоже обниму, — чарующе улыбнулся Алекс, ловя на себе изумленный взгляд Алины. Затем посмотрел на Зарину и добавил: — И тебя.

— Ну, нет, спасибо, я в очереди стоять не намерена, — шутлива закатила она глаза. На самом деле ей хотелось обнять парня, но лишний раз выпендриться, показав, что она «не такая, как все», ей хотелось больше. — Я подойду позже, — подмигнула она Алексу и, не дожидаясь ответа, демонстративна вышла из холла.

До вечернего дела оставалось всего полтора часа, что, по мнению наставницы, было более чем достаточно, чтобы успеть выбрать тему постановки, написать сценарий, распределить роли, выучить реплики, найти костюмы, сделать декорации, отрепетировать сценку и, желательно, еще поужинать. Когда Зарина попыталась высказать свое недовольство по этому поводу, Алина лишь снисходительно улыбнулась. На ее взгляд, времени было, как она любила говорить, крейсер и маленькая яхта.

— Уже придумала, что будешь дарить тайному другу? — спросила Алина Зарину.

Пару минут назад на отрядке наставница раздала им листочки с именами ребят из гильдии и кратко объяснила правила игры: тому, чье имя выпадет на бумажке, нужно будет в течение нескольких дней тайно подкидывать в комнату различные подарки или просто приятные записки.

— Пока нет, — ответила Зара, проходя в комнату Алины. Подруга позвала ее сюда, чтобы отдать обещанную книгу.

— А кто тебе попался?

— А разве можно говорить? — удивилась Зара.

— Если ты не мой тайный друг, то да, — улыбнулась Алина, выдвигая ящик и доставая оттуда свою книгу. — Главное, чтобы не знал тот человек, которому ты даришь. Остальным говорить можно. Даже нужно, потому что все время подкидывать подарки самой очень сложно. Да и небезопасно — попасться легко. Лучше просить кого-нибудь передавать, сообщая, что это сюрприз от тайного друга. Кстати, поможешь мне с этим, пожалуйста?

— Ты что, уже подготовила первый подарок? — изумленно уставилась на нее Зара, округляя свои желтые глаза до двух маленьких солнц. — Когда ты успела?

— Нет-нет, пока не подготовила, — поспешила успокоить ее Аля, добродушно рассмеявшись. Порой ее забавляла испуганно-удивленная реакция новеньких на привычные ей лагерные устои. — Просто курьера обычно бронируют заранее. Человека, который будет доставлять твои подарки, — на всякий случай пояснила она. — Так кто тебе выпал?

— Какая-то Света Милютина.

Света Милютина была тихоней, которая никогда не отвечала на мастер-классах, не вступала в бурные обсуждения резиновых сосисок на выходе из столовой и всегда отмалчивалась на огоньке, стараясь как можно быстрее передать свечку следующему по кругу, будто электрический огонек и вправду мог ее обжечь. Света любила яркие цвета и в прошлом месяце даже сделала скрытое радужное окрашивание, но никогда не забирала волосы так, чтобы его было видно. Бабушка, с которой она росла, учила ее быть сдержанной, одеваться элегантно и всегда помнить, чья кровь течет в ее жилах. «Пра-прадедушка твоей тети был графом, дорогая. Знай себе цену и не позорь семью», — говорила она каждый раз, когда видела на внучке пестрый гранжевый свитер или футболку с ручной вышивкой. Не желая расстраивать бабушку, но и не собираясь облачаться в блузки с фонариками и душащими воротничками, Света просто носила все серое. Может, иногда разбавляла черным. Она нашла лучший способ сохранить в ценности и сохранности репутацию своего рода — не привлекать к себе внимание, превратившись в тень.

Общалась Света с такими же тихими и скромными девочками, как она сама: с Ниной и Зиной, сестрами Понамаревыми. Нина была старше Зины на год, но в школу девочек отдали в один класс. Поступать в университет сестры тоже панировали вместе — на филологов. Нина и Зина вечно ходили парой, с томиками Толстого подмышкой. В любую свободную минуту они открывали их на страницах, отмеченных синими стикерами, и начинали зубрить цитаты. При этом они благоговейно закатывали глаза и шелестели губами так, будто читали молитву. Стоящая рядом с ними Света в такие моменты обычно принималась с отстраненным видом изучать пол, словно невольная монахиня, пытающаяся на службе вспомнить, за какой именно иконой в своей келье она спрятала новый романчик Дарьи Донцовой.

Словом, Света со своими чудаковатыми приятельницами была явно не из тех, с кем Зара общалась или планировала начать общаться. Зарина была бы куда больше рада стать тайным другом Адель, Алины или, может, человека, который, она чувствовала, мог бы стать для нее близким, но у которого для этого пока не было особых поводов. Алекс, например.

— Знаешь, я тут заметила, что Алекс, — вдруг произнесла Алина, словно читая ее мысли, — похож на одного моего героя. И по характеру, и по внешности. Он такой же симпатичный, и заботливый, и… — она смущенно прикусила губу, заставив себя остановиться. — Честно, я пока не знаю, какой он, этот Алекс, но мое подсознание, пользуясь некоторым сходством, уже приписало ему все черты моего героя. Оно создало вокруг него определенный кокон моих фантазий. И порой мне кажется, что это вовсе не фантазии, что все реально… Представляешь, у них даже фамилии совпадают! Тот персонаж — капитан Булатов, а я ведь тогда даже не знала Алекса.

Она крепко сжала книгу и тяжело вздохнула, опуская свои темные, как морская пучина, глаза. Взгляд пробежал по серебристому якорю, чуть сместившемуся по шнурку вбок. Алина машинально поправила подвеску, явно думая о другом, а затем вдруг насмешливо улыбнулась.

— Ты, наверное, считаешь, что я какая-то чокнутая, — шутливо пробормотала она. — Все эти образы, герои, ожившие фантазии…

— Да нет, — почесала бровь Зара, неловко улыбаясь. — Мои подруги не раз влюблялись в книжных героев, а потом искали в жизни подобных.

Признаться, что она когда-то так дела сама, Зарина не решилась.

— Я как-то раз нашла, — тут же помрачнела Алина. — Подобного, но все же не такого. Лучше разрушай коконы сразу — мой тебе совет. Поверь мне, не стоит ждать. Из кокона фантазий настоящей бабочке не вылупиться.