Но в нашем случае прототип нужен был не столько для боя. Изначально я брал его «на всякий случай», но в рамках узнанного на нём строился весь план спасения. То, что заложника убьют, в случае если проигрыш станет очевиден — восемьдесят шесть процентов. Отклонения в десять процентов плюс-минус погоды не делают.

А мы с Глорией, да и не только мы, физически не сможем пробиться к Синицыну достаточно быстро: штурм займёт не меньше получаса, скорее всего — больше. Слишком много противников и защитных систем, причём автономных систем, как установили паучки-разведчики. То есть их даже под контроль можно брать по одному, что совершенно не сделает погоды — проще и быстрее уничтожать.

Так что, одновременно с полётом флаера, камнегрыз вгрызся в почву, направляясь к подземной камере, где содержался заложник. Освободить он Синицына вряд ли сможет, да и не в этом его задача. Смысл этого маневра — защитить Леонида от возможных убийц в переломный момент схватки.

При этом Стая… ну точнее, часть стаи и паучки-турели заняли позиции с противоположной от нас стороны особняка. Откуда, кстати, вылетел и флаер, заложивший дугу. Нам нужно, чтобы максимально возможное внимание защитников было отвлечено от нас, и чем позже нас обнаружат — тем быстрее и больше мы накрошим противников.

И, соответственно, повысим шансы на освобождение Леонида.

— Марк… — начала было Глория, но тут у защитников не выдержали нервы.

Или сработала автоматика — тоже возможный вариант. Из одного из центров ПРО вылетела ракета, и заложив дугу взорвалась, дырявя флаер металлическими шариками. Что и было нужно — ну разве что двигатель прощально «чихнул», подправляя полёт на центр управления ПВО и ПРО. Последний был под землёй… но это ему не помогло.

Ярчайшая высокотемпературная вспышка взрыва, с последующим поднимающимся в небо «грибом» облака была красива. А данные от наблюдателей — приятны. Системы управления и связи у защитников больше нет, более того, взрыв получился удачным и вывел из строя несколько единиц бронетехники и несколько десятков бойцов.

— Марк… я НИКОГДА не буду с тобой летать, — севшим голосом сообщила Глория.

— Почему? — заинтересовался я.

— Сколько взрывчатки составляло нам «компанию» в полёте⁈ Это слишком безумно даже для тебя!

— Хм-м-м… Давай по порядку. Взрывчатка в нашем полёте была только в наших боеприпасах и боеприпасах роботов.

— Марк, что ты несёшь⁈ Там взрыв близок к атомному!

— Не дотягивает. И ионизирующего излучения нет. Почти.

— ПОЧТИ⁈

— Глория, прекрати кричать. Самое опасное в нашем полёте был… полёт. А никак не взрывчатка, которой не было. Я, чтобы достигнуть нужной скорости, вывел реактор флаера на закритический режим.

— Он мог так же взорваться?

— В полёте — нет. Но был шанс на разрушение невзрывное. Тогда мы бы не долетели и пришлось бы пользоваться спасательными средствами.

— А что так взорвалось? — уже с интересом, а не претензией уточнила Глория. — Реактор?

— Он самый. Всё равно после нашего полёта там ресурса осталось на считанные дни. А подобная диверсия — оправдана… Хотя так использовать реакторы мне бы не хотелось.

— Учитывая их стоимость — могу понять. Но даже не знала, что они ТАК могут.

— Они — не могут. Я могу, если мне дать время и реактор.

— А там — Стая? — обратила внимание на начинающуюся перестрелку Глория.

— Она и пауки-турели. Сама посмотри, доступ к карте у тебя есть.

— Зануда, — опять буркнула Глория, заинтересованно разглядывая карту.

А я сосредоточился на оценке ситуации, корректировке действий паучков-наблюдателей, ну и само собой — пригляде за камнегрызом.

— Начинаем? — уже деловито уточнила подруга.

И, кстати, наше предыдущее… общение было некоторой «местью» с её стороны. Скачки гравитации почти в пять Же нашего полёта сильно ей не понравилось, да и я от этого был не в восторге, если начистоту. Но данное решение было оптимально, с учётом потраченного времени на подготовку, а наши доспехи не дали получить повреждений.

И тут выходило, что семейная жизнь менталистов… почти идеальна. Глория, скажем так, срывала накопленный негатив в колкостях, бурчании — ну почти скандале, если смотреть со стороны. Но я знал причины и прочее, а главное — что она думает и чувствует, и не раздражался. А она — знала, что я знаю, как и то, что я тоже отвечал колкостями, хотя в гораздо меньшей степени.

В результате то, что могло выглядеть как скандал — было игрой, во время которой мы сбрасывали напряжение. И даже получали некоторое удовольствие. Хотя и не совсем игрой и не полностью… Сложно, но довольно занятно, в общем.

А вот сейчас, считая, что битва вот-вот начнётся, Глория перешла в боевой режим, без пререканий, вопросов и прочего. Шутить в бою она себе позволяла крайне редко… в отличие от меня. Я тоже не постоянно, но, контролируя бой полностью, я имел такую возможность.

— Рано. Пока они не оттянулись к тому крылу в достаточном количестве.

— А если не оттянутся… то нам же проще! Мы просто пройдём через остатки, — довольно заключила она.

— Не думаю, что всё будет так просто. Но в любом случае, пока Стая и паучки справляются достаточно эффективно.

Пока так и было: противопехотное оружие, используемое защищающимися, было не слишком эффективно против робопсов и паучков, чего противник даже не мог понять: роботы постоянно кружили, укрываясь за деревьями, ведя огонь и крайне редко кидаясь в ближний бой из засады.

А вот защитники поступали правильно… но идиотски. Несколько отрядов продвигалось через лес, по направлению к предполагаемому месту старта флаера. И, естественно, гибли. Это не говоря о том, что обстрел гранатомётами крыла особняка продолжался. И через какое-то время к атакуемой части выдвинулись части защитников с артиллерией, которой они лишились вместе с жизнями.

Правда, сократив Стаю, как выстрелами, так и тем, что некоторые робопсы подрывались в особо удачные моменты.

Вот только главного не происходило: три подземных этажа не выпустили ни одного защитника. Впрочем, как только Стая закончит с теми, кто наверху…

— Задница, — выругался я. — Глория, к особняку, бегом!

Она, как и я, спрыгнула с сосны, направляясь к дому. По пути сшибли несколько турелей, отряд защитников я разметал гранатой, а добежавшая Глория прикончила клинками. Вот только ситуация менялась не в лучшую сторону.

— Марк, ты уничтожил центр связи. Как? — ровно поинтересовалась Глория.

— Кабель. Спутник. Время связи, — лаконично ответил я.

Проблема была в том, что к особняку приближались два десантных флаера. При этом «светиться» на спутниках и перед ними я не хотел, что было бы неизбежно, примени я средства ПВО на сосне. Так что применять пришлось из особняка. Что не лучшим образом сказалось на результате: один флаер удачно свалился и хорошо взорвался в лесу.

А вот второй, обесточенный шаром, просто упал в лес, ломая деревья. Да, с вырубленной электроникой, но бойцы внутри, скорее всего, выжили. А направлять к ним… просто некого. Как нельзя и идти в лес, ввязываться в затяжные бои: помимо того, что это опасно, так ещё и давать сведения о нашем вооружении и количестве не слишком хочется. Лишняя информация — лишняя, а в особняке я смогу обеспечить её… нераспространение.

Но сценарий пошёл по худшему варианту: вне зависимости ни от чего, подкрепления у противника будет, и ещё не одно. Это ещё чертовски повезло, что основные силы штурмуют Синицыных… Впрочем, не штурмовали бы — тут бы был их замечательный «Финист», а освобождение заложника нас бы никак не затронуло.