- Одевайся и уходи.
И скорее ощутил, нежели увидел, как она приподнялась, села…
И невинным голоском произнесла:
- Ты что, даже не познакомишь меня с мамой?..
Ее вопрос звучал, как настоящее издевательство.
Он стиснул крепче зубы, процедил…
- Повторять не стану. Или ты сама уходишь или я тебе помогу.
Те мгновения, когда она одевалась, показались ему бесконечно долгими, нескончаемыми, мучительными. Хотелось даже подскочить к любовнице, самому натянуть на неё эту и без того немногочисленную одежду и просто выставить прочь, чтобы…
Чтобы что? Он понятия не имел, что теперь будет. И это пугало сильнее всего.
Вздох облегчения все же вырвался из груди, когда Алина оделась и в своей привычной манере, вызывающе покачивая бёдрами, направилась к двери.
Но просто уйти не торопилась. Бросила ему напоследок…
- Надеюсь, в следующий раз ты нормально представишь меня своей маме. До свидания, Наталья Ивановна. Как жаль, что все вот так вышло…
Мать удивленно обернулась к ней и в этот момент сам Николай едва узнал собственную любовницу – она так мило, так скромно улыбалась, что казалась настоящим ангелом.
И он сам мог бы поверить на миг в её невинность, если бы не этот развратный ошейник, который она даже не попыталась снять.
Когда Алина все же упорхнула, он несколько мгновений пытался понять, с чего начать разговор с матерью.
Отчаянно искал слова, которые убедят её в том, что то, что она видела… нужно попросту забыть. И никогда не вспоминать.
Больше всего его пугала мысль, что обо всем может узнать Ксюша.
Но когда он позволил этой мысли открыто прозвучать в своей голове, внезапно понял…
Нет повода паниковать. Это ведь его мама. Она его не выдаст, не предаст.
- Мне очень жаль, мам, - произнёс наконец Николай. – Прости, что тебе пришлось такое увидеть…
Мать повернулась к нему. Но осуждения на её лице не было. Напротив – во взгляде светилось любопытство, которое даже показалось ему… каким-то нездоровым. Ненормальным в данной ситуации.
- Кто она? – поинтересовалась мать, подходя ближе.
Он тряхнул головой. Возникло ощущение, что лучше бы она его осуждала, презирала, кричала, чем с этим алчным интересом во взгляде спрашивала о том, что не имело никакого значения.
Николай поморщился.
- Это неважно, мам. Такого больше не повторится.
Произнёс эти слова – и сам себе до конца не поверил. Если бы он мог слезть с этой зависимости, которую породила в нем Алина – наверно, сделал бы это уже давно…
Но в одном он не солгал – больше он никому не позволит застать себя врасплох. Снимет в следующий раз отель или вообще отдельную квартиру в каком-нибудь отдалённом районе, где не будет риска нарваться на кого-то из знакомых…
Эта мысль породила в нем резкий, внезапный вопрос, который пришёл на ум только теперь, хотя должен был возникнуть сразу же.
И очередная ледяная волна ужаса жёстко хлестнула его по позвоночнику.
- Ты её любишь? – продолжала, между тем, настойчиво расспрашивать мать.
Николай перебил:
- Подожди, мам. А почему ты вообще вернулась так рано?! И где… где мой сын?!
Последние слова пробкой застряли в горле. Господи, как он вообще мог забыть про Тимура?! Неужели сын тоже что-то видел?!
Взгляд заметался по квартире, словно ребёнок мог выскочить внезапно откуда-то из-под кровати. Голос сорвался, перейдя на крик:
- Где Тимур?!
Мать почему-то отвела в сторону глаза. Пробормотала растерянно… или виновато?..
- Я его в прихожей оставила…
Николай ощутил, как холодеют кончики пальцев.
Если его сын все ещё стоит там, у двери, как чужой, неприкаянный, то он точно заметил Алину, когда она уходила…
Но уже одетую. И, может быть, это наоборот уберегло ребенка от того, чтобы увидеть что-то похуже…
Николай бросился в прихожую. И едва успел ужаснуться тому, что сына там нет, как в дверь громко, дико, требовательно забарабанили…
Он открыл на автомате. Сердце скакнуло к горлу и застряло там камнем, когда обнаружил на пороге всклокоченную, словно бы обезумевшую Ксю…
- Что тут у вас творится?! – накинулась на него жена, вцепляясь в его плечи и встряхивая с силой, какую порождает лишь дикое отчаяние. – Где Тимур?!
Глава 11
«Мамочка, забери меня! Пожалуйста, забери!»
Голос сына непрерывно звучал в моих ушах, перемежаясь бешеным стуком сердца, все то время, что добиралась до дома свекрови. Что он находится именно там – то немногое, что успел сообщить мне Тимур.
Сын плакал. Заикался от страха. И никакой иной информации мне от него получить не удалось.
Так сильно, как в эти мгновения, я прежде боялась лишь раз в жизни. В сходной ситуации, когда был риск потерять своего долгожданного, буквально выстраданного ребёнка…
После того, что тогда пережила, я некоторое время боялась доверить сына хоть кому-то другому. Боялась с ним расстаться дольше, чем на час. Все казалось – что-нибудь непременно случится, если меня не будет рядом…
Но постепенно я преодолела это состояние, сумела победить желание контролировать все, что касалось Тимура…
И вот теперь – это. Именно тогда, когда отпустила сына побыть с бабушкой.
В те примерно десять минут, что мне понадобились, чтобы буквально сбежать с работы и доехать до квартиры свекрови, которая, по счастью, была недалеко от моего местоположения, я успела придумать себе миллион кошмаров и сама же их развеять.
Тимур ведь позвонил мне сам. Значит, был, как минимум, жив и здоров. Просто что-то его напугало. Или кто-то?..
Неужели Наталья Ивановна все же дошла до того, чтобы навредить внуку мне назло?
Я с усилием отмахнулась от этой мысли. Не хотелось думать так плохо, когда ничего ещё толком не знала.
Оказавшись на нужном этаже, я нажала на звонок и следом забарабанила в дверь, даже не пытаясь быть деликатной. Не могла ждать, не могла терпеть. Мне нужно было увидеть своего ребёнка. Сейчас же!
Открыл мне, к моему удивлению, Коля. Как он тут оказался? Приехал забрать сына? Или Тимур позвонил и ему тоже?
- Что тут у вас творится?! – выпалила сходу. – Где Тимур?!
Выражение лица мужа меня напугало. Он и сам выглядел каким-то растерянным и беспомощным. Будто понимал, что происходит, ничуть не больше моего.
Окончательно потеряв терпение, я отодвинула его и шагнула дальше в квартиру. В зале обнаружилась лишь свекровь. Я метнулась на кухню…
Уже подумала было, что Тимура вообще нет в квартире, когда сын бросился мне навстречу… появившись откуда-то из-под стола.
Он обнял меня, я – крепко, но бережно, сжала его в ответ. Тимка дрожал, но не говорил при этом ни слова…
- Солнышко, любименький, что случилось? – спросила ласково, склоняясь над ним, стремясь защитить каждой клеткой своего тела.
Он всхлипнул, но ничего не ответил.
В кухне появился Коля. Подошёл к нам, попытался обнять меня и сына…
Я оттиснула его одним плечом. Хмуро бросила…
- Как ты мне объяснишь тот факт, что наш сын сидел под столом, а теперь его всего трясёт? Что твоя мать с ним сделала?!
- Ничего я не делала, - заявила свекровь, тоже заходя на кухню. – Сама не можешь нормально воспитать ребёнка, вырастила из него какого-то дикого Маугли и теперь всех вокруг обвиняешь!
От таких слов, ещё и сказанных при самом Тимуре, я вспыхнула. Эта женщина, похоже, вообще не отдавала себе отчета в том, что несла.
- Выйдем, Наталья Ивановна, - холодно, непререкаемо произнесла я, осторожно передавая сына мужу.
- А ты чего раскомандовалась? – возмутилась свекровь. – Это, вообще-то, моя квартира!
- А это – мой сын, за которого вы передо мной отвечаете, - парировала решительно. – И лучше вам по-хорошему со мной поговорить.
- Мам, ну послушай Ксю, - вмешался в разговор Коля. – Объясни, что произошло, Ксюша ведь мама, она волнуется. Только давай… аккуратно.
Последние слова прозвучали, как предупреждение, что показалось мне довольно странным. Но думать об этом было некогда.
