— Мило, мило. А кто делал?

— Да чуть ли ни сам Швед… Дай-ка я проверю… А! При участии Рица. Из нашего хранилища это пока не выйдет, я надеюсь.

— Не надо печалиться, вся жизнь впереди! Вся жизнь впереди! Надейся и жди! — внезапно запел Гелий.

Марго аж подскочила.

— Где ты берешь это старье?

— В голове, где же еще. А старье-то никуда не девается. У нас, помнится, на первом курсе была в программе очаровательная вещь — лагоболон.

— Что это?

— Зайцебойка. Изобретение уважаемой диффузной зоны. Они там тоже какими-то внешними источниками вдохновлялись. Ровно такая же штука, только менее симметричная. Применялась для того же самого. И тоже со словами, что можно чего-то у нее из горба вырастить. Но куда-то она потом делась. А давай глянем, может, остались еще следы в библиотеках?

Но в библиотеках ничего не нашлось, на что Гелий глубокомысленно заметил, что всё ценное надо хранить в голове.

В корпус органических систем допускали через двойной контроль. Первая рамка пропустила нас со Шведом совершенно спокойно, как собратья по сектору мы имели допуск. А вот вторая начала мучительно размышлять, разрешать нам проход или нет. Но потом прокашлялась и пропустила.

У сто тридцать пятой было три входа, один для зрителей, второй для испытателей, третий для служебного персонала, который заносил туда материал для испытаний. Ни в какие девять часов, конечно, ничего не началось, потому что пришел глава отделения оргсистем и заставил вынести из помещения коробки с управляющими кристаллами, и заносить в помещение только то, что будет подвергаться тестированию. Персонал заныл, что это ж таскать туда-сюда, но Карбон остался непреклонен, и заставил запереть ненужное в помещении напротив. И поставить там пост.

Я вздрогнул, когда увидел, что на половине коробок стоит логотип корпорации отца. Вот как неприятно. Хорошо, что не я сегодня всё ломаю, а то неловко получилось бы, если б получилось.

Мы со Шведом сели перед самым силовым экраном и надели рабочие очки, чтобы лучше всё видеть, вскоре к нам набились все наши. Никто не отказался. Еще через несколько минут появилась Марго, а с ней два мужика, Швед сказал, что один — это наш министр Астахов, а второй — его советник Вальтон, которого я уже видел раньше. Обоих надо знать в лицо и вести себя с ними прилично.

Астахов внезапно захотел сидеть не наверху, где рассаживалось начальство, а прямо рядом с нами, и Вальтона за собой потащил. Крокодилообразный советник, похоже, был совсем этому не рад, но сопротивляться не стал.

Еще через полчаса все наконец расселись, и шоу началось. И было это гораздо круче модного показа, простите мой французский. Первым делом занесли стойку с первым набором кристаллов Атата Электроникс, на стойку поместился целый ящик, потом вывели увеличенное изображение на экран над площадкой, чтобы нам было видно, что происходит, потом персонал скрылся за дверью, и пятикурсники начали метать свои элементы в кристаллы. Летело всякое. И в том числе наш бумеранг, который мы со Шведом загрузили в университетское хранилище для местных испытаний только вчера.

— Это ж наше? — шепнул я Шведу

— Ага.

— Как они успели?

— Думаешь, они хуже тебя? Нужное быстро находят.

Я прямо испытал гордость наше изделие. Я не успел заметить, кто из элементов оказался самым зловредным, но часть кристаллов была разрушена в результате атаки.

— Приемлемый результат, — проскрипел голос сзади.

— Подождите, сейчас будем смотреть второго производителя, а потом уже в сборе.

Это был министр со своим рептилоидным спутником.

Эта стадия испытаний остановилась, сломанное и несломанное унесли. Внесли стенд с кристаллами с завода моего отца. И на них посыпался элементный дождь.

Тут меня охватили смешанные чувства. С одной стороны, мне хотелось, чтобы штука, которую сделали мы со Шведом, оказалась бы достаточно эффективной и показала бы всем кузькину мать, с другой стороны, мне было бы обидно, если бы кристаллы Муром Инк. не выдержали давления. Ведь это же папа! Я привык им гордиться несмотря на всё.

Кристаллы устояли, стойку унесли. Я немедленно ощутил себя говном. Что ж я не могу каких-то кристаллов порушить?

— Это базовая проверка, — прокомментировал Швед. — Подобное давление они просто обязаны выдерживать. Вот в установленном виде это будет сложнее, и никто не ждет стопроцентного результата.

— Почему? — удивился я. — Не все ли равно?

— Нет. Потому что кристалл взаимодействует с внутренними структурами самих устройств, и там возможны всякие дисбалансы. Если какое-то устройство продемонстрирует особую неустойчивость, его просто изымут. Потому что кристаллы не могут нести ответственность за все косяки мира.

Логично. Тут началась уже вторая часть испытаний, и в помещение занесли первую пару дронов с установленными кристаллами. Я глянул на свой комбраслет. Ого! Мы здесь уже два часа. Как время летит!

— А они снова будут всю партию кристаллов тестить? — спросил я Шведа.

— Не. Кристаллы уже проверены, теперь тест устройств. Иначе для чистоты эксперимента придется проверять их во всех возможных комбинациях.

Я хмыкнул. Да, если так, то мы останемся здесь до второго пришествия.

Первым делом проверили следящие дроны, которые мотались по кампусу до их изгнания, в некотором количестве. Пятикурсники метали в них ловчие сети несколько более агрессивного дизайна, чем то, что использовал я во время того инцидента на собрании со Студсоветом. Дронам было хоть бы что. Они висели в воздухе и вроде бы даже исполняли свои прямые обязанности, снимая всё, что их окружало. Тогда пятикурсники снова перешли на атаку элементной базой, и снова наш бумеранг пошел в дело. Опять ничто. На этом испытание этих дронов было завершено, и внесли следующую пару таких же дронов, но с начинкой второго производителя. Всё было прекрасно, ничего не произошло, и я даже соскучился.

Но следующим номером были дроны-садоводы, те самые, которые в прошлый раз рехнулись самым беспардонным образом. И если атаку сетью они оба выдержали, то как только в них влетел наш бумеранг, они оба закрутились винтом и упали на пол. Тут я оценил, зачем нужен силовой экран — один из них подкатился аккурат к нему. И несмотря на то, что дрон больше признаков жизни не подавал, я бы все равно не хотел, чтобы эта штука оказалась на нашей стороне. Да и к пятикурсникам ее тоже бы лучше не пускать.

Садоводов вынесли, и тут же внесли пару других. Я аж вздрогнул: что? опять? А, ну да, теперь дело за папиными кристаллами.

Здесь результат оказался половинным. Сеть не сработала так же, как и с первой парой, а вот удар бумеранга выдержал только один дрон. Второй бесславно рухнул на пол.

— Я полагаю, здесь больше претензий к производителю дронов? — услышал я голос министра.

— Да, — ответила ему Марго. — Будем отказываться от них. Придется найти какое-то другое средство стрижки кустов.

Я втайне был доволен. С одной стороны, продукция отца показала себя хорошо, с другой стороны, я немножечко ее победил. Ну не совсем, при поддержке дурацкого оборудования. Хороший размен.

Потом мы посмотрели на испытания дронов-снегочистов, потом я соскучился, а потом объявили перерыв.

Я выкатился на улицу и решил не возвращаться. Всё в принципе понятно. Сел на скамейку и написал отцу, что его кристаллы супер и гораздо лучше Атата Электроникс. Вдруг ему будет приятно. Потом прикинул, не надо ли мне в библиотеку, посмотрел список домашек и решил, что нет, вечером успею всё доделать. И побежал в инкубатор.

В инкубаторе я сначала заскочил в нашу трилобитскую лабу, удивился, что никого нет, а потом вспомнил, что народ, наверное, еще на испытаниях. Или на обеде. Да и мне надо доделать задание, которое выдал Антон на прошлой неделе. И я закрыл дверь и двинулся назад в основную инкубаторскую лабу. Дошел до поворота и услышал голоса. И лучше б я этого разговора не слышал.