ВОПЛЬ КУСТАРЯ Товарищ писатель, о себе ори: «Зарез — какие-то выродцы. Нам надоело, что мы кустари.— Хотим механизироваться». Подошло вдохновение — писать пора. Перо в чернильницу — пожалте бриться: кляксой на бумагу упадает с пера маринованная в чернилах мокрица. Вы, писатели, земельная соль — с воришками путаться зазорно вам. А тут из-за «паркера» изволь на кражу подбивать беспризорного. Начнешь переписывать — дорога́ машинистка. Валяются рукописи пуд на пуде. А попробуй на машинистке женись-ка — она и вовсе писать не будет. Редактору надоест глазная порча от ваших каракулей да строчек. И он напечатает того, кто разборчив, у которого лучше почерк. Писатели, кто позаботится о вас? Ведь как писатели бегают! Аж хвост отрастишь, получаючи аванс, аж станешь кобылой пегою. Пешком бесконечные мили коси́,— хотя бы ездить по таксе бы! Но сколько червей накрутит такси, тоже — удовольствие так себе. Кустарю действительно дело табак — богема и кабак. Немедля избавителя мы назовем всем, кто на жизнь злятся. Товарищ, беги и купи заем, заем индустриализации. Вырастет машинный город, выберемся из нищей запарки — и будет у писателя свой «форд», свой «ундервуд» и «паркер». ЛУЧШЕ ТОНЬШЕ, ДА ЛУЧШЕ
Я не терплю книг: от книжек мало толку — от тех, которые дни проводят, взобравшись на полку. Книг не могу терпеть, которые пудом-прессом начистят застежек медь, гордясь золотым обрезом. Прячут в страничную тыщь бунтующий времени гул,— таких крепостей-книжи́щ я терпеть не могу. Книга — та, по-моему, которая худощава с лица, но вложены в страницы-обоймы строки пороха и свинца. Меня ж печатать прошу летучим дождем брошюр. ВРАГИ ХЛЕБА Кто не любит щи хлебать? Любят все. И поэтому к щам любому нужны хлеба́: и рабочим, и крестьянам, и поэтам. Кому это выгодно, чтоб в наши дни рабочий сытым не́ был? Только врагам,— они одни шепчут: «Не давай хлеба…» Это они выходят на тракт, меж конскими путаются ногами, крестьянину шепчут: «Нарушь контракт — не хлебом отдай, а деньгами…» Это они затевают спор, в ухо зудят, не ле́нятся: «Крестьянин, советуем, гарнцевый сбор им не плати на мельнице…» Это они у проселка в грязи с самого раннего часика ловят и шепчут: «В лабаз вези, цена вздорожала у частника…» Они, учреждения загрязня, стараются (пока не увидели), чтоб шла конкуренция и грызня государственных заготовителей. Чтоб вновь, взвалив мешки и кульки, воскресла мешочная память, об этом стараются кулаки да дети дворян с попами. Но если тебе земля люба, к дворянам не льнешь лисицей, а хочешь, чтоб ели твои хлеба́ делатели машин и ситцев,— к амбарам советским путь держи! Чтоб наша республика здравствовала — частнику ни пуда ржи, миллионы пудов — государству! |
