ТОВАРИЩИ ХОЗЯЙСТВЕННИКИ! ОТВЕТЬТЕ НА ВОПРОС ВЫ — ЧТО СДЕЛАНО, ЧТОБ ВЫРОСЛИ КАЗАНЦЕВЫ И МАТРОСОВЫ? Вы на ерунду миллионы ухлопываете, а на изобретателя смотрите кривенько. Миллионы экономятся на массовом опыте, а вы на опыт жалеете гривенника. Вам из ваших кабинетов видать ли, как с высунутыми языками носятся изобретатели? Изобрел чего — и трюхай, вертят все с тобой вола и назойливою мухой смахивают со стола. Планы кроет пыльным глянцем, полк мышей бумаги грыз… Сто четырнадцать инстанций. Ходят вверх и ходят вниз. Через год проектов кипку вам вернут и скажут — «Ах! вы малюточку-ошибку допустили в чертежах». Вновь дорога — будто скатерть. Ходит чуть не десять лет, всю деньгу свою протратя на модель и на билет. Распродавши дом и платье, без сапог и без одеж, наконец изобретатель сдал проверенный чертеж. Парень загнан, будто мул, парню аж бифштексы снятся… И подносятся ему ровно два рубля семнадцать. И язык чиновный вяленый вывел парню — «Простофон, запоздали, премиальный на банкет растрачен фонд». На ладонях гро́ши взвеся, парень сразу впал в тоску — хоть заешься, хоть запейся, хоть повесься на суку. А кругом, чтоб деньги видели — укупить-де можем мир,— вьются резво представители заграничных важных фирм. Товарищ хозяйственник, время перейти от слов к премиям. Довольно болтали, об опытах тараторя. Даешь для опыта лаборатории! Если дни опутали вести сетью вредительств, сетью предательств, на самом важном, видном месте должен стоять изобретатель. ЭТО ТЕ ЖЕ
Длятся игрища спартакиадные. Глаз в изумлении застыл на теле — тело здоровое, ровное, ладное. Ну и чудно́ же в самом деле! Неужели же это те,— которые в шестнадцатичасовой темноте кривили спины хозяйской конторою?! Неужели это тот, которого безработица выталкивала из фабричных ворот, чтоб шел побираться, искалечен и надорван?! Неужели это те, которых — буржуи драться гнали из-под плетей, чтоб рвало тело об ядра и порох?! Неужели ж это те, из того рабочего рода, который — от бородатых до детей — был трудом изуродован?! Да! Это — прежняя рабочая масса, что мялась в подвалах, искривлена и худа. Сегодня обмускулено висевшее мясо десятью годами свободного труда. |
