Диана схватила меня за руку и энергично потащила к шкафу. Вытащила из него свой шелковый элегантный шарфик — тонкий, струящийся, глубокого черного цвета с серебристой бахромой — и аккуратно обвязала его вокруг моей шеи.

— Эм... А это обязательно? — осторожно поинтересовалась я, разглядывая неожиданное дополнение к моему облику.

— Конечно! — убежденно выпалила Диана. — Это будет твоя фишка!

Я и так чувствовала себя неуверенно, а с этим шарфом на шее — вдвойне. Но деваться некуда: я обреченно вздохнула и потащилась за Дианой.

Вечеринка проходила в баре — да, на территории Академгородка был даже он. Я там была один раз, в самом начале первого семестра. Мне не понравилось — шумно, темно, ничего и никого не слышно и не видно, в том числе себя. Воздух был пропитан дымом сигарет и алкоголем, создавая густую непроницаемую пелену. А еще разъедающий сознание бит и много-много людей, каждый из которых норовит толкнуть тебя.

Так было и на этот раз. Бар встретил нас мощным ритмом музыки, вибрирующей в теле каждой клеточкой. Толпа пульсировала, двигаясь хаотично и бессистемно. Смесь звуков и запахов вновь вызвала головокружение и раздражительность. Как тут можно вообще что-то ощутить или почувствовать, среди чужаков?

— Не теряйся, ладно? — прокричала мне на ухо Диана. — Я танцевать!

Она бросилась прямо в сердцевину беснующейся толпы, и к ней тут же примкнул Алекс, ее альфа.

Оставшись в одиночестве посреди зала, я растерянно огляделась по сторонам. Танцевать я не любила — оставалось наблюдать. Пространство вокруг было наполнение хаосом движения, ярким светом и громкой музыкой. Я попыталась ощутить хоть что-то — запах, вибрацию, энергию. Но ничего. Только музыка, свет, движущиеся люди вокруг.

Прошло минут пять. Может, десять. Или все два часа. Все вокруг веселились, а я застряла в ощущении, будто вот-вот что должно измениться.

Наконец мне это надоело. Я подошла к барной стойке и заказала какой-то коктейль — расслабиться бы мне не помешало.

Потягивая напиток, я все так же оглядывала взглядом зал. Здесь собрались десятки омег, похожих на меня: их глаза также беспокойно метались по пространству, выслеживая потенциального партнера. Одни самозабвенно дергались в такт бешеной музыке. Другие, как и я, стояли в сторонке, устремив взор вдаль, выжидая сигнала или знамения.

Некоторые, как Диана с Алексом, пришли парами. В общем, все праздновали окончание занятий и начало сессии — сомнительный повод для веселья, но как есть.

Задумчиво выдохнув, я примирилась с неизбежностью провести вечер в таком духе. Надо было пережить это — а потом все пойдет по накатанной. Но глубоко внутри теплилась робкая надежда: вдруг именно сегодня я почувствую его. А он — меня.

Впрочем, надежда эта вскоре растаяла, как и лед на дне моего бокала. Медленно продвигаясь в сторону уборной, я внимательно прислушивалась к организму — нет ли какого-то импульса? Смешно, ведь я знала о том, что это должен быть за импульс, лишь теоретически.

Однако никакие признаки присутствия истинного не проявлялись. Испытывая знакомое разочарование, я закрылась в кабинке. Сделав свое дело, я уже мыла руки, когда дверь туалета распахнулась, и туда ввалились трое альф.

Их появление пахло опасностью. Альфы вошли стремительным шагом, раздувая широкие ноздри и жадно втягивая воздух — как хищники, готовящиеся к охоте.

Я ни разу не видела этого вживую, но поняла, что период гона близок. Их гормоны явно били ключом, а инстинкты были на пределе. Рядом с этими альфами стало трудно дышать: как будто кислород сгорал в воздухе, уступая место сильному животному запаху тестостерона и адреналина.

За несколько дней до начала гона альфы и омеги были обязаны принимать особые успокаивающие препараты. Эти биомагические средства снижали гормональный фон, предотвращая агрессивные проявления. Затем альф и омег на неделю размещали в изоляторе. Там за ними — нами — непрерывно наблюдали специалисты.

Судя по всему, эти альфы по какой-то причине не приняли препараты, предназначенные для смягчения симптомов наступающего гона. В таком состоянии альфы были возбуждены, непредсказуемы и опасны.

Мне стало очень страшно. Однако я изо всех сил постаралась скрыть испуг, сохраняя внешнее спокойствие. Быстро закончила мыть руки, с каменным выражением лица повернулась к выходу, намереваясь пройти мимо альф, преграждавших дорогу.

— Куда это ты, крошка? — осклабился один из них. Если абстрагироваться, он был привлекателен: высокий рост, ярко-зеленые глаза, густые каштановые волосы. В любой другой день я бы назвала его симпатичным, но сейчас в лице алчно мерцала хищническая жажда обладания, искажающая всю его красоту.

Резко оттолкнувшись от стены, я сорвалась с места, стремясь покинуть душное помещение, переполненное гормонами. Однако второй альфа неожиданно преградил выход, крепко ухватив меня за тоненький шелковый шарф и подтянув вплотную к себе.

Его облик был не таким обманчивым. Этот альфа отличался мощным торсом и широкой грудью, покрытыми буграми мышц. Лысая голова, нижняя челюсть квадратной формы, тяжелый подбородок, острые скулы и глубокие складки около носа придавали ему грубовато-звериный вид.

Лицо альфы исказилось от желания, глаза вспыхнули звериным блеском, выдающим сильное сексуальное возбуждение. Исходящий от его тела запах поражал своей силой и интенсивностью, проникал в дыхательные пути и заполнял разум. Этот аромат был далек от приятного — наоборот, он действовал удручающе, пугая и подавляя нервную систему, создавая жуткое ощущение зависимости и невозможности сопротивляться.

Третий альфа тут же оказался рядом и потянулся к моей шее, желая вдохнуть меня полностью без остатка. Я поймала его взгляд и вздрогнула — в нем блеснуло что-то дикое, безумное, наглое. Какая-то необузданная страсть, граничащая с сумасшествием и жестокостью. Он напоминал викинга: такой же заросший, крупный, воинственный.

Раньше я никогда не оказывалась поблизости от альф, находящихся на грани наступления гона и отказавшихся от стабилизирующих препаратов.

— Бля, да ты невинная, — прошипел он хриплым голосом, — чистая, судя по запаху. Не то что большинство этих шлюх, что тут шляются.

Щеки мгновенно окрасились горячим румянцем, словно кожу опалило жаром изнутри. Голова закружилась от ощущения абсолютной неправдоподобности происходящего. Где-то за стенкой шумел бар, а в уборной никого не было, кроме меня и этих трех ужасающих альф. Как это могло быть? Но это было.

— Мне тоже нравится, когда омеги чистенькие, — подхватил тему первый. — Значит, не трогали целку, да? Не испортили, не использовали. И метки нет. Не волнуйся, мы покажем, как это бывает с опытными альфами...

Второй сдернул с меня шарфик, а третий обвил мою талию сильными руками. Я зажмурилась, обмирая и все еще не веря в то, что таким и будет мой первый раз — в туалете студенческого клуба, с тремя нарушившими правила альфами.

Вдруг дверь уборной распахнулась, ударившись о стену с глухим стуком. Я рефлекторно вздрогнула и открыла глаза. На пороге стоял еще один альфа.

Это был мой он. Мой альфа. Мой истинный.

Все, чему нас учили на лекциях и семинарах, было ничто по сравнению с тем, что испытала я. Мурашки, биение сердца, нехватка кислорода: все эти формальные признаки из учебников звучали так плоско и серо.

А окружающий мир... Нет, не сжался, не сузился — он вообще перестал существовать. Осталась лишь одна огромная фигура, заполнившая собой весь дверной проем, все пространство вокруг, всю мою вселенную целиком.

Я не успела разглядеть лица, не смела поднять взгляда: чересчур высоким он был. Намного выше и мощнее окруживших меня альф. Только разглядывала черный кожаный бомбер и темные джинсы. И вдыхала аромат — терпкий, горячий, насыщенный, глубокий. Совершенно точно мой.

— Эй! — голос грубым рычанием прорезал воздух. — Отстали, блядь, от нее!