- Тебя нужно поместить в комнату с мягкими стенами, - покачав головой произносит он, смотрит на меня с сожалением и усмешкой одновременно.

- Отпусти меня, пожалуйста, - уличив момент заглядываю в его глаза. Его взгляд с ироничного меняется на жесткий и циничный.

- А ты мне за это, что?

- Ничего… - шепчу растерянно.

- Так не пойдет, Роза, - крепче стискивает мое предплечье делая шаг на бело желтые полосы, пересекающие дорогу.

- Я никогда не буду тебе хорошей женой, ты же знаешь это. Я тебя не люблю…

- Ты привыкнешь, - не оборачиваясь произносит он. - Родишь ребенка, и вся эта дурь про любовь, свободу и образование улетучится из твоей головы.

- Я не подпущу тебя к себе.

- А я не буду тебя больше спрашивать, - снимает машину с сигнализации и распахивает передо мной переднюю дверь.

Опустив голову роняю две скупые слезинки на асфальт. Сажусь в машину.

Прилипнув к двери, молча смотрю как он спокойно выезжает на проезжую часть.

- Там осталось что-то ценное для тебя?

Не реагируя на его вопрос смотрю вперед. Какая теперь уже разница? Эти вещи вряд ли когда-нибудь пригодятся мне. Паво зачем-то разворачивается на перекрестке. Ведет машину в обратном направлении. Ныряет под арку, резко тормозя у входа в ночлежку.

- Вынеси ее вещи, - говорит в трубку.

Через пару минут, хозяин хостела выносит мою сумку. Паво бросает ее на мои колени.

- Проверь. Все на месте?

Запускаю руку в небольшой отдел, нащупываю мамины сережки и тоненький фотоальбом.

- Да, - хриплю сдавленно, не оборачиваясь на него.

Паво выдергивает из бумажника несколько купюр и протягивает их в окно, хозяин гостиницы забирает деньги.

Молча мы выезжаем на проезжую часть, вклиниваясь в поток мчащихся автомобилей. Паво достает из бардачка пачку сигарет. Выбивает одну, роняя на пол зажигалку. Тянется за ней, поднимает. Немного опускает стекло. Прикурив и выпустив струю дыма в окно, бросает на меня беглый взгляд.

- Надеюсь ты не успела потрахаться с ним? - снова затягивается.

Сглатываю подкативший к горлу ком. Напрягаюсь всем телом.

- Я тебя спрашиваю!? - дергает меня за плечо, перехватывая за волосы, укладывает головой на свои колени. Продолжает тянуть волосы, собранные в слабый хвост наматывая их на кулак. Перебрасывает взгляд с моего лица на дорогу несколько раз. - Говори! - тянет еще сильнее. Нащупываю рукой ножнички, убранные в задний карман джинсов. Вытягиваю их, зажав между пальцев. - Говори!

Вместо ответа вонзаю в его ногу острые лезвия. Машину ведет в строну, его пальцы разжимаются освобождая меня. Свист тормозящих шин, удар, еще удар… меня отбрасывает к двери, хлопок и мое сознание летит в пропасть.

Щурюсь от лучей яркого полуденного солнца. Лежу спиной на шее Мирай, пытаюсь рассмотреть причудливые облака, плывущие в небе, но солнце слепит, не позволяя мне нормально открыть глаза. Мирай медленно ступает по полю, засеянному люцерной. Над ярко-сиреневыми кисточками соцветий жужжат пчелы. Пахнет медом и свежескошенной травой, а еще парным молоком почему-то, и горячим хлебом с хрустящей коркой и воздушным мякишем. Каждый шаг Мирай выверен и осторожен. Она чувствует, что я за нее не держусь, поэтому старается нести меня бережно и осторожно. Я словно плыву по зеленому морю, вдыхаю ароматы, витающие в воздухе, и прислушиваюсь к жужжанию насекомых и шелесту травы, рассекаемой ногами Мирай. Легкий, еле заметный ветерок шевелит подол моей юбки. Пузатый шмель кружит надо мной, пытаясь сесть на мои волосы. Делаю попытку отогнать его взмахом руки, но рука лишь на несколько сантиметров отрывается от моего живота, так и оставаясь лежать почти неподвижно.

- Доченька! - эхо разносит над поляной давно истертый из памяти голос мамы.

Неизвестно откуда берутся силы. И я разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, перекинув ноги через спину Мирай. Верчу тяжелой головой в поисках источника звука, но никого не вижу. Мы стоим посреди бескрайнего зеленого поля, края которого уходят за горизонт. Над нами только голубое небо с пышными белыми облаками и палящее солнце. Лучи солнца больше не ласкают меня, а обжигают. Жгут кожу, выпивая из меня влагу. Чувствую жажду, слабость и головокружение. Ложусь грудью на гриву Мирай, обнимаю ее могучую шею. Мирай снова трогается с места, шагает быстрее и увереннее, ощущая захват моих рук вокруг своей шеи.

- Доченька! Чаюри! Щей*… - раздается вокруг. Верчу головой по сторонам. - Роза! - голос папы звучит совсем близко.

- Дадо… - шепчут мои пересохшие губы, но голоса нет. - Папа! Где ты? - пытаюсь кричать, но мои голосовые связки воспроизводят только хрипящие звуки. Горло, словно выжженная пустыня, мне жутко хочется пить.

- Роза!

Оборачиваюсь и вижу Паво, он быстрым шагом приближается к нам, я сильнее сжимаю бока Мирай коленями, пытаюсь пустить ее в галоп, но она медлит, и он успевает ухватиться за повод. Откуда не возьмись, в моей руке оказывается кнут. Я сжимаю в кисти увесистую плетку и теряюсь. Я никогда не хлестала Мирай. Делаю еще одну попытку заставить ее сорваться в галоп, но Мирай топчется на месте, делая лишь пару резких движений головой в попытке вырвать повод из его рук.

- Не убегай! Не надо… Куда ты спешишь? - он находится рядом со мной, но голос кажется каким-то далеким и слабым.

- Отпусти!

Он отрицательно качает головой, глядя на меня с тоской и сожалением, оборачивает кожаный ремень повода вокруг кисти несколько раз. Мирай нервничает и стрижет ушами.

- Отпусти! - еще один полунемой вскрик вырывается из моей груди.

Рука сама взметается вверх, кнут со свистом разрезает воздух и обрушивается на него. Одновременно с этим действием, Мирай встает на дыбы, вертит головой. Он отпускает повод. Не смотрю на него. Отбросив кнут в сторону, лишь крепче обнимаю шею Мирай, несущую меня сквозь высокие травы. Солнце жарит нещадно. Думаю, о том, как хорошо было бы сейчас оказаться в тенистом прохладном лесу. Как хорошо было бы припасть губами к роднику и напиться воды вдоволь. Как по заказу, жуткая жара сменяется легкой прохладой, исходящей от быстрого ручья, пробивающего себе путь через мшистые камни. Аккуратно сползаю со спины Мирай. Она ужа пьет ключевую воду, я тоже делаю несколько шагов вверх по течению, набираю в ладони кристальную ледяную воду и жадно пью, ощущая, как мое тело наполняется живительной влагой. Головокружение медленно отступает, такое ощущение, что сейчас я чувствую даже течение крови, циркулирующей по моему организму.

- Бу! - разносится над моим ухом. Тимур перехватывает меня за талию и прижимает к себе. - Соскучилась по мне?

Утыкаюсь взглядом в улыбающееся лицо. Сердце вмиг наполняется радостью, но произношу я совсем не то, что хотела бы сказать. Словно против своей воли кричу:

- Пусти!

- Зачем?

- Пусти, я сказала!! - голос больше не хрипит, а звенит словно колокольчик. Я вырываюсь и бьюсь раненой птицей, а он лишь крепче стискивает меня в объятиях.

- Тише… Тшшш… - произносит он, пытаясь обнять меня еще крепче. - Разве я могу тебя отпустить?

- Не можешь? - тихо произношу я затаившись на секунду.

- Конечно не могу… - Тимур разворачивает меня лицом к себе, смотрит на мои губы.

Прикрываю глаза и подаюсь к нему навстречу, обвиваю руками его шею, жду, когда он поцелует меня. Но он медлит, а я стою как застывшая статуя. Пульс грохочет в висках, резкая боль прошивает мой живот. Пытаюсь зацепиться руками за его плечи, но выходит так, что цепляюсь я за воздух. Падаю... Тимур больше не держит меня. Я лечу в пропасть, земля словно разверзлась под моими ногами, поглощая меня в свои недра.

- Позора с тобой не оберёшься… Непутевая девка! - голос мами стрелами пронзает мое сознание. Худое морщинистое лицо лишь на секунду мелькает перед глазами и исчезает.

- Роза, в моей семье все равны! - вслед за мими чеканит отец, его образ рассеивается как туман.

- Почитаешь мне? - Нику улыбается мне, склонив голову набок. - Почитай мне, Роза! - Нику продолжает улыбаться. Хватаю руками воздух, не прекращая падать все ниже и ниже.