черной “Волге”, которая стояла чуть по отдаль от дома и за рулем которой

находился прежний безмолвный мужик в “Аляске”.

- В “Космос” приказал ему Мохов.

Вскоре мы подъезжали к гостинице. Вслед за Моховым мы подошли к

стойке, капитан нагнулся к стоявшей за ней с надутым выражением лица

моложавой женщине с очень ярким макияжем на лице и что-то сказал ей на

ухо, указав на нас.

Женщина обворожительно улыбнулась нам и поздоровалась несколько

слащавым тоном:

- Здравствуйте! Ваш номер триста тридцать шестой. Это на третьем этаже.

Возьмите ваш ключ-карту. Пользоваться умеете?

- Разберемся, - буркнул я в ответ и взял непривычный с виду ключ.

Мохов сопроводил нас почти до номера. На прощание он дал нам листок

с написанным на нем номером телефона по которому мы могли позвонить

“если что”.

- После прочтения сжечь или съесть? - сострил я, но Мохов никак не

отреагировал на мою остроту, зато от Юлии я получил чувствительный

тычок в бок.

Мохов удалился. Я повертел в руках необычный ключ и обратился к Юлии:

- Как этой хреновиной пользоваться не скажешь? Куда его совать и какой

стороной?

- Дай сюда горе ты луковое, -ответила мне Юлия и сунув карту в щель

толчком открыла дверь.

Мы вошли в двухместный номер. Я осмотрелся в нем и присвистнул:

- А ничего так. Клево! Все получше комнаты в аспирантской общаге.

- Ничего особенного бывают номера и получше, - ответила мне Заварзина.

- Ну да, ты то у нас небось кроме как в “Хилтоне” нигде и не селилась.

Тут же я был награжден очередным тычком в бок надо сказать, что

довольно неприятным. Обратившись к Юлии, я с недоумением в голосе

спросил:

- Ты что мать, обурела совсем? То и дело толкаешься!

Юлия ничего не ответила мне на это. Положив свою сумку на пол, она

приоткрыла дверь, выглянула в коридор и затем схватив за руку вытащила

меня за пределы гостиничного номера.

- Если ты не прекратишь болтать, милый Санечка, то я вынуждена буду

вырвать тебе твой язык, - прошептала мне она на ухо прижав к стене, - не

надо нести всякую пургу в гэбэшном номере. Тут прослушек стоит тьма-тьмущая к бабке ходить не надо. Понял?

- Понял, понял. Отойди от меня, а то задушишь. Что-то ты сегодня крайне

сурова.

- Ну вот и хорошо если понял. Повторять больше не буду, - и Юлия

вернулась в номер.

Вдвоем мы осмотрели номер, Юлия заглянула в ванную комнату и выйдя из

нее сказала мне:

- Ты как хочешь а я в душ! Потом пойдем в ресторан, а то у меня кишка с

кишкой скоро в волейбол начнут играть.

- Ты заметь Заварзина нам предоставили один номер на двоих! Один на

двоих! Где это видано, чтобы людям разного пола и не состоящим в

законном браке пока во всяком случае, обломилось бы такое счастье!

- В гостинице “Космос”- ответила мне она.

Пока Юлия переодевалась и готовилась к походу в душ я подошел к окну и

посмотрел на улицу. Метель и не думала прекращаться. Снег все валил и

валил, периодически налетали порывы весьма свирепого ветра и возле

гостиницы намело уже приличные сугробы.

Из ванной комнаты раздались звуки льющейся воды. Я тем временем

отошел от окна и уселся на диван горчичного цвета. “Телевизор что ли

включить?”- подумалось мне.

Тут дверь из ванной приоткрылась из нее высунулась голова Заварзиной.

- Эй Солдатов, а что это ты сачкуешь? На диване, видишь ли, он расселся.

А ну марш ко мне! Мне может быть хочется, чтобы ты мне спинку потер! А он

тут сидит понимаешь.

- Слушаю и повинуюсь моя королева, только дай мне раздеться, ты же не

хочешь, чтобы полез под душ в одежде? - ответил ей я.

- Бу, бу, бу, - раздалось мне в ответ из ванной комнаты.

После душа и всего того, что за ним последовало мы все-таки решили

пойти в ресторан пообедать. Жрать действительно хотелось все сильнее и

сильнее.

- Хочу шведский стол, - бурчал я, идя за Заварзиной по пути в ресторан.

- Будет тебе шведский стол, Санечка, будет. А если не прекратишь дурака

валять и розог тебе всыпят. С полсотни штук так.

- Какая же ты жестокая и бессердечная Заварзина, тебе не понять мук и

страданий, которые испытывает голодный мужик, евший по нормальному

последний раз еще вчера.

После сытного обеда мы вернулись в номер. Я включил телевизор и

некоторое время посидел перед ним в кресле. Ничего интересного не

показывали я широко зевнул встал с кресла и вновь подошел к окну.

- Слушай Заварзина если снег продолжить так валить, то завтра мы, быть

может, не сумеем выйти из гостиницы, завалит все ходы и выходы.

- Нас откопают не волнуйся, это все-таки Москва, а не какая-ни будь глухая

сибирская деревня.

Вечером мы сходили в ресторан на ужин, а затем вернувшись в номер не

знали, чем себя, собственно, можно занять. Телевизор смотреть не

хотелось, гулять в такую метель (которая все не прекращалась) тоже. Вести

разговоры “по душам” учитывая возможное наличие в номере

звукозаписывающей аппаратуры было нельзя. Да и вообще приходилось

обдумывать каждое слово прежде, чем решится произнести его. С

товарищами из ГБ не шутят. Юрий Геннадьевич не производил собой

впечатление легкомысленного человека так что приходилось прибегать к

неизбежной в таких делах перестраховке.

Помаявшись, помаявшись мы решили улечься спать. В номере стояли две

односпальные кровати я лег на ту, что стояла ближе к выходу, а Юля на ту, что была ближе к окну.

Среди ночи я вдруг проснулся от того, что кто-то толкает меня в бок.

- Подвинься, Солдатов, разлегся как фон-барон. Пусти к себе в кровать

свою Юльку, - услышал я голос Заварзиной.

- Эмм, -ответил ей я на это.

- Что мы мычишь негодяй этакий? Отучил Юльку спать одну, а теперь

мычит. Изверг ты после этого Солдатов.

Я проснулся, когда уже совсем рассвело. Заварзина спала, рядом

свесившись почти наполовину с кровати. Я удивился тому, как она во сне

сумела удержаться в такой позиции и не свалится на пол. Я посмотрел на

часы. Было уже начало десятого.

- Подъем, подъем Заварзина! Подъем! - прокричал я и начал тормошить

Юлю, - вставай! Пора умываться и чистить зубы!

- Отстань от меня Солдатов! - сонно пробормотала она, - вечно от тебя

покоя нет.

Я встал с кровати, подошел к окну и отдернул шторы. Глянув на то, что

твориться на улице я чуть не ахнул от удивления.

От вчерашней непогоды и метели не осталось и следа. Я увидел ярко-голубое, без единого облачка небо, мне в глаза ударили лучи восходящего

зимнего солнца, под которыми словно мириадами разноцветных точек

искрился напавший вчера снег. Словом, я увидел начало прекрасного

зимнего денька.

- Погода класс! - только, что и мог сказать я, - класс, класс! А ты Заварзина

все спишь! Проснись красавица! Сейчас курьер от Юрия Геннадьевича

может прийти. Он придет, а ты тут дрыхнешь!

Пришлось Юлии нехотя с ворчанием, но вставать с кровати. Я тем

временем быстро привел себя в порядок и начал подгонять свою подругу:

- Давай Юль, быстрее! В любой момент могут прийти и повести нас в

закрома родины. А ты еще не готова. Тебе же еще боевой раскрас наносить

нужно. Поторапливайся!

— Вот еще. Я могу и без макияжа пойти, я без макияжа даже лучше

выгляжу. Или ты меня Санек только макияж и любишь?

- Я тебя любую люблю и с макияжем, и без. Но поторапливаться все равно

надо.

Быстро приведя себя в порядок, мы пошли в ресторан, где, быстро

позавтракав, так же быстро вернулись в номер и стали ожидать обещанного

посланца. Прождали мы его где-то минут сорок. Наконец в дверь

постучали, я открыл дверь и в номер вошел уже знакомый нам капитан