-Тарханов!
Дверь открылась и в кабинете появился Тарханов. Как видно все это время он
стоял под дверью.
-Этого гражданина, -Гордеев указал на меня пальцем, - определишь на ночлег в
изолятор. Пусть посидит, подумает. Если чего надумает, то вызовешь завтра и
спросишь. Ну а в зависимости от того, что он за ночь надумает и будем решать, что с ним дальше делать и какие меры воздействия к нему применить в случае, если он и дальше продолжить упрямится. Приятных сновидений в нашем
изоляторе Солдатов! - Гордеев встал из-за стола и вышел из кабинета.
- Ну что Солдатов допрыгался? - веселым голосом спросил меня Тарханов беря в
руку трубку телефона, - говорил я тебе с нами, с нашей организацией шутки плохи.
Ты все не верил. Вот теперь посиди. А завтра вернемся к этому разговору. Алло!
Слава? Зайди ко мне. Надо клиента в изолятор препроводить. Да. Устное
распоряжение полковника Гордеева.
Через несколько минут появился Слава. Меня вежливо попросили встать со стула
и следовать с вещами “куда следует”. Это “куда следует” оказалось глухим
отсеком коридора, по сторонам которого размещалось несколько окрашенных
серой краской металлических дверей. Слава открыл одну из них и произнес:
-Заходите.
Я зашел и оказался в маленькой камере, в которой увидел жесткие нары без
постельного белья, стол со стоящей рядом с ним привинченной к полу табуреткой.
В углу размещалась раковина с краном и унитаз. Под потолком висела ярко
горевшая лампочка. В камере было еще и крошечное зарешеченное окошко.
Осмотревшись, я сказал сам себе:
-Да Сашок. Это тебе не гостиница “Космос”.
Я бросил на нары свои пальто и шапку и сам уселся на них привалившись к стене.
Некоторое время я сидел совершенно не подвижно. Потом я почувствовал
голодное урчание в желудке и вспомнил, что так и не отведал сегодня очередного
роскошного ужина которыми часто баловала меня Заварзина. Посидев еще не
много, я широко зевнул. Время было уже позднее и пора было ложиться спать.
Приспособив свое пальто в качестве подушки, я улегся на нары отвернувшись к
стене и закрыл глаза. Однако тут же выяснил, что мне очень мешает свет
лампочки, висящей под потолком. Поворочавшись немного, я накрыл лицо своей
шапкой. Потом как-то незаметно и достаточно быстро уснул.
Глава 15
Ночью шапка несколько раз сползала с моего лица и меня будил яркий свет
висевшей под потолком лампочки. Я накрывал лицо заново и всякий раз мне
удавалось заснуть еще раз. В конце концов я совсем проснулся и поворочавшись
некоторое время на своем жестком ложе так не напоминавшем мне домашнюю
постель решил, что пора вставать.
Посидев немного на нарах, я поднялся с них и подошел к раковине. Умывшись и
напившись, я опять уселся на нары, гадая сколько же сейчас времени. Часы и
ремень с галстуком отобрали у меня еще вчера перед помещением в камеру
поэтому определить точно который сейчас час было решительно невозможно. Но
по моим ощущениям было уже раннее утро.
-А жрать то, как охота, - подумалось мне, - интересно товарищи чекисты напоят
меня хотя бы чаем с бутербродами или они решили пытать меня голодом? Эх
Заварзина вчера, наверное, опять какой-ни будь обалденный ужин смастерила, а
я пролетел мимо него как фанера над Парижем. Обидно! Вот упакуют тебя Сашок
надолго и не видать тебе больше таких ужинов и обедов. Пустой баланде рад
будешь.
Несмотря на сложившиеся обстоятельства я не испытывал страха. Во мне жило
твердое убеждение, что все это закончится очень быстро и Гордеев с Тархановым
отстанут от меня не солоно хлебавши. Подумав, я укрепился в своей мысли, пришедшей мне в голову еще вчера, что вся эта история с моим задержанием и
помещением меня в камеру есть результат того, что местная Лубянка огребла от
своего вышестоящего начальства по первое число и величанские Штирлицы
после этого забегали и засуетились, развив судорожную, а поэтому довольно
бестолковую активность. И мое задержание стало прямым результатом такой
нервной суеты. А раз так, то у меня нет никаких оснований для того, чтобы
нервничать и дергаться. И тем более раскрывать перед Гордеевым и Тархановым
все свои карты. Судя по всему, их информированность оставляла желать лучшего, и они ничего не знали о моей с Юлией недавней поездке в Москву и о
состоявшемся знакомстве с Юрием Геннадьевичем.
Время шло. За мной никто не приходил, тихо было и в коридоре. Я сидел и сидел
на нарах привалившись к стене потом мне надоело это, и я стал вышагивать по
камере от двери к окну. Довольно быстро мне наскучило и это занятие тогда я
опять улегся на нары и прикрыв глаза решил еще не много подремать.
Я уже начал опять засыпать как вдруг в коридоре раздались шаги, в замке двери
заскрежетал ключ, дверь распахнулась и в камеру вошел Тарханов.
- Здравствуйте Александр Николаевич. Доброе утро! Как вам спалось у нас? -
спросил он меня приветливым голосом.
-Как в лучших домах, - ответил я ему.
-Ну раз так не желаете побыть у нас еще не много?
-Да нет. Как говорят в гостях хорошо, а дома лучше. Капитан, а мне пожрать
дадут? Или завтрак не входит в прейскурант услуг вашего отеля? -
-Борзый ты Солдатов! Борзый! Не думаешь, что, когда ни будь огребешь по первое
число за свою борзоту? - изобразил на своем лице лучезарную улыбку Тарханов.
Я ничего не ответил на эти его слова. Тарханов постоял, помолчал, а затем
произнес:
-Так Солдатов. На выход с вещами, - и вышел из камеры.
Я потопал за ним. При выходе из отсека я получил обратно изъятые у меня вчера
вещи и двинулся за Тархановым дальше. Через минуту я оказался в уже знакомом
мне кабинете, где узрел сидящего за столом полковника Гордеева.
-Ну что Солдатов, - вместо приветствия сказал он мне, - посидели, подумали?
-И посидел и подумал.
-И каков же итог ваших размышлений?
Я пожал плечами.
- Вы бы мне товарищ полковник объяснили бы все по-человечески как надо, чтобы
я понял наконец, чего вы от меня хотите.
-Ясно. Все с вами ясно, - Гордеев раздраженно махнул рукой, -продолжаем ваньку
валять.
Гордеев привстал с кресла и произнес:
— Вот, что Солдатов мы отпускаем вас домой. И от лица своего лично и своих
коллег я прошу извинения у вас за ваше вчерашнее не вполне законное
задержание. Тарханов проводите Александра Николаевича на выход.
Тарханов шустро так выбежал из кабинета в коридор, я последовал за ним. Вдруг
сзади меня окликнул Гордеев.
-Подождите Солдатов! - и он, выйдя из-за стола вплотную подошел ко мне.
-А скажи мне на милость откуда про тебя узнал генерал-лейтенант Демин? Из
центрального аппарата? Когда ты с ним успел познакомиться? И где?
-Понятия не имею о ком вы говорите. Никакого генерал-лейтенанта Демина я
отродясь не знал. И фамилию эту я впервые слышу!
-Иди Солдатов. И учти. Заиграешься я тебя лично уничтожу. Тебя и твою подружку
Заварзину. Понял?
Я ничего не ответил на это, и не прощаясь с Гордеевым вышел в коридор. Где
меня поджидал Тарханов.
- А Юрия Геннадьевича зовут-то похоже Демин, и он генерал-лейтенант. Видимо
узнав о моем задержании, он накрутил хвост Гордееву и приказал ему немедленно
отпустить меня. А откуда узнал? Ну это не трудно догадаться. Юлия ждала, ждала
меня вчера не дождалась и начала бить тревогу. А к кому она обратилась за
помощью? Ну тут к бабке ходить не надо. Без Павла Трофимовича тут не
обошлось. Вот вам и отыгранная карта. Быстро все решилось. А я не исключал и
того, что посижу у них подольше, - размышлял я, шагая за Тархановым.
-Прощай Солдатов, - сказал мне Тарханов на выходе, - не держи зла. Сам
