— Хватай ледянку, там горку сделали, — говорила она детям.

У Марфы Витальевны был дар убеждения. Через полчаса тихий двор наполнился звуками: мужчины отыскали ломы и отдалбливали лёд, женщины организовали чай и перекус на лавочках у подъезда. Люди смеялись, перекрикивались, включили музыку. По инициативе Марфы Витальевны мальчишки сажали пенсионерок в большие круглые ледянки и спускали вниз по обледенелому спуску.

— Что ты боишься? Думаешь, унесет тебя? Так вон мой внучок поймает! Андрей, лови благородную старость! — командовала Марфа Витальевна, и раскрасневшиеся старушки, сжав крепко свои матерчатые сумки, летели вниз по склону. Андрей ловил их, разворачивал и помогал встать. Кто-то из мужчин на санках вез вверх тех, кому нужно было обратно.

— Ой, хлеб забыла купить, — сказала баба Тома, как только её подвезли к подъезду. — Мальчики, спустите меня ещё разок!

— За тобой буду, — сказала другая старушка. Собиралась очередь.

Марфа Витальевна удовлетворённо осмотрела плоды своих рук.

— Помочь мужикам, что ли, — сказала она и крикнула девушке с колонкой:

— Внуча, включи «5 минут!»

…Я вам песенку спою про пять минут… —

запела Людмила Гурчинко, и Марфа Витальевна пошла, пританцовывая, по обледеневшим дорожкам в середине двора — там, где ещё не убирали. Она потряхивала в такт своими бесконечными юбками, из юбок равномерно и весело сыпался на дорожки песок.

Через полтора часа аварию устранили, к всеобщему огорчению.

* * *

Во второй половине дня Андрея вызвали на работу.

— Давай перенесём на завтра? Завтра — обязательно, — сказал Андрей. — Если не попадёшь сегодня в ещё одну передрягу.

Настя согласилась — за утро Джинджер накидала ей заказов.

К Настиному удивлению, на очередной доставке дверь открыла Эми. У её ног крутилась сиба-ину, вторая лениво лежала в глубине квартиры. У всех троих — у оборотня и двух собак — был похожий, каштаново-рыжий цвет шерсти.

— А я специально доставку заказала, — сказала Эми. — Я ведь телефон твой не взяла, а прабабку не хочу просить. Пошли кофе выпьем?

— Привет! Я тоже о тебе думала, — Настя искренне рада была видеть Эми. — Выпить кофе заманчиво, но я сейчас не могу, мне ещё несколько заказов отвезти надо. Хочешь покататься со мной?

— А давай! Сейчас, только оденусь.

Эми быстро собралась, выключила свет, чмокнула своих собак в мокрые носы, закрыла дверь, и они с Настей пошли к машине.

— Если тебя это успокоит, Алекс до сих пор не вышел из подземелий, — щебетала Эми по пути. — А вот ту женщину отпустили. Говорят, у неё такой иммунитет к магии, что бесполезно её держать. Впрочем, она как вышла из подземелий, её тут же поймал за распитием ваш человеческий патруль. Анна видела, как всё было: полицейские ей сделали замечание, а она полезла с ними драться! Ну, увезли. Теперь сидят со своим хахалем по разным мирам. Своеобразная романтика, конечно.

Настя расхохоталась.

— Слушай, ну ты меня порадовала. Кстати, открой секрет: как можно стража вызвать?

— Тебе — никак. Если будут проблемы, звони мне, я с ними свяжусь. Куда едем сейчас, кстати?

Вдвоём они прокатались до вечера. С Эми было легко, как со старым другом, девушки обсудили всё, что только приходило на ум. Эми рассказала, что работает фотографом три года и часто проводит фотосессии с собаками, что имя её — на самом деле творческий псевдоним, и что в коттеджном поселке живут её родители, а она обитает в городе. Настя хотела рассказать о себе, но не смогла. Она помнила, что работает декоратором, помнила, что ела позавчера, но всё до этого как будто покрылось дымкой.

— Ты поосторожней с Джинджер, — внезапно сказала Эми. — Прабабка мне родня, но слишком уж она жадная.

— Прабабка?

— Да. Я тебе не сказала? Она моя прапрапрабабушка.

— Ого! И она тоже оборотень?

— Конечно. У нас целая династия! Мы с братом даже родились щенками.

— Значит, твои собаки — это…

— Нет-нет, — замахала руками Эми. — Просто собаки. Компаньоны. У меня ещё нет детей. Хотя я очень хочу.

— А почему ты не поработаешь у своей родственницы? Она же тебе прапра…бабка, да? Она обещала мне исполнить желание. Может, она всем работникам так обещает?

— Ой, без неё разберусь, — Эми насупилась. — Опять будет нотации читать. А ты уже знаешь, что пожелаешь?

— Конечно, знаю. Я… — Настя осеклась. Пять минут назад она точно знала, что попросит у Джинджер 31 декабря. Что-то очень важное и нужное. Что же это?

— Я как будто стала всё забывать, — пожаловалась Настя. — Хотя у меня столько всего произошло за последние дни, что это не удивительно. Когда машину мыла — помню. Кота Джинджер помню. А что хотела пожелать — хоть убей, забыла.

— Кота? — Эми изменилась в лице. — Настя, Джинджер из династии оборотней. У нас не может быть котов.

— Ну а у неё есть. Умный черный кот, Васей зовут.

— Нет, ты не понимаешь. Мы не уживаемся с котами.

— Да, у них натянутые отношения, — согласилась Настя. — Да ладно тебе, может, приблудился. Бывают же исключения?

— Бывают исключения, а бывают непреложные законы, — Эми надолго задумалась, потом достала телефон и сказала:

— Запиши мой номер. Если что-то случится, звони в любое время. В любое, Настя, слышишь?

Настя озадаченно поблагодарила. Она отвезла последнюю доставку, потом они заехали с Эми заехали в кафе и прошлись по магазинам.

— Сегодня был хороший день, — сказала сама себе Настя перед сном. Под впечатлением от приятного общения она достала из закромов гирлянды, мишуру, повесила стеклянный шар на ёловую ветку — шар был Насте важен, но она не помнила, почему, — и в её доме наконец почувствовалось приближение Нового года.

Настя засыпала с улыбкой. К сожалению, сны ей снились далеко не радостные.

Насте снилось, что она стоит под одиноким уличным фонарем. Тихо падает снег. Вокруг ничего не видно, кроме фонаря и снега.

Здесь холодно. Настя дрожит и наощупь идёт по дороге, в сторону дома — но натыкается на стекло. Она делает шаг вправо, ощупывая перед собой руками, и обходит пятно света по кругу. Вокруг стекло. Она как будто находится в стеклянном шаре. Такой ёлочный шарик — со снегом и фонариком внутри — однажды подарили ей родители, и Настя с тех пор увозила его с собой в любое путешествие и на любую квартиру.

Вдруг вокруг вспыхнул свет, и Настя увидела себя со стороны, в прозрачном стеклянном шарике на ёлке в родительском доме. За столом собралась вся семья — тетя, дяди, два племянника, дедушка и бабушка. Мама уложила волосы в красивую причёску, папа надел на лысую голову ободок с двумя ёлочками.

— Ну что, проводим старый год? — весело спросила мамина сестра. У неё на шее висела желтая пушистая мишура, в руке блестел бокал с шампанским.

— А разве мы больше никого не ждём? — нахмурилась мама.

— Нет. Кого? Все здесь.

— Да, точно, — мама неуверенно подняла бокал. Тётя подняла свой так, что шампанское расплескалось на салаты:

— Ура-а-а!!!

— Ура! — подхватили остальные.

— Я тут! Мама! Папа! Меня, меня забыли! — Крикнула Настя, стуча кулаками по стеклу. Мама стала было оборачиваться, и Настя заколотила сильнее, так, что заболели руки — но… свет потух, и в темноте появилась Джинджер. Её волосы светились и шевелились от ветра, как языки пламени.

— Не переживай, дорогая. И ты скоро забудешь. Забвение прекрасно, как беззвездная ночь. Что может быть лучше забвения? Правда, девочки?

Вокруг Джинджер появились девушки. Их было много — больше сотни, они были из разных эпох, и все стояли с коробками, сундучками, холщовыми сумками, пакетами, перевязанными бечевой — в общем, все девушки стояли с доставками. На их волосах и плечах лежал и не таял снег.

Джинджер взяла шар и, улыбаясь покрутила его, рассматривая Настю со всех сторон — а затем отпустила ниточку, и шар полетел в темноту.