Группа ковбоев в ближайшем корале наблюдала, как молодой объездчик управляется с норовистым вороным жеребцом, однако при появлении Брайони внимание каждого из них обратилось к девушке. Их взгляды, казалось, буравили ее насквозь, пока она стояла на ступеньках ранчо. Объездчик, сброшенный лошадью на землю, едва избежал смерти под копытами. Тем не менее в следующий момент, не обращая внимания на опасность, он спокойно перемахнул через ограду и присоединился к своим товарищам, беззастенчиво разглядывая элегантную молодую женщину, ставшую теперь хозяйкой скотоводческого ранчо Хилла.

Слегка смущенная неприкрытым вниманием ковбоев к своей персоне, Брайони быстро нырнула под крышу террасы и вошла в дом. К ее удивлению, внутри было довольно прохладно. Богатый интерьер, подобранный с изысканной роскошью, резко контрастировал с простотой внешнего вида здания.

Было очевидно, что ее отец не жалел денег на убранство своего дома. Пол в холле устилал паркет отменного качества, начищенный до блеска и тускло отражавший обшитые деревянными панелями стены. Дверь справа вела в просторную гостиную, где первым делом Брайони бросились в глаза красивая мебель из резного дуба и висевший на стене многоцветный индейский ковер со сложным геометрическим узором. Дорогой паркетный пол покрывал другой ковер, выдержанный в красках заката. Бронзовые светильники и разноцветная индейская керамика оживляли комнату. Она казалась только что вычищенной и отполированной. Все вокруг блестело и отличалось изысканной элегантностью, говорившей о хорошем вкусе и состоятельности ее прежнего обитателя.

Прямо по центру холла начиналась деревянная лестница на второй этаж. Там располагались спальни, как сообщил Брайони судья Гамильтон. Под лестницей помещались кухня и комната, где спала Росита, мексиканская экономка ее отца. Пышная, помпезная столовая была смежной с гостиной. Ее убранство состояло из длинного дубового стола, резных стульев, массивной китайской горки и дубового серванта. За стеклами серванта и горки были выставлены красивые тарелки и подносы из олова, бокалы из французского хрусталя, серебряные подсвечники. До блеска отполированные кофейные принадлежности гордо красовались посреди обеденного стола. Столовая очень понравилась Брайони. Французские окна вдоль одной из стен выходили на террасу и на задний двор с видом на буйно цветущий апельсиновый сад.

Совершив короткую экскурсию по комнатам первого этажа, Брайони вместе с судьей Гамильтоном зашла в отцовский кабинет, помещавшийся налево от холла. Едва войдя, она остановилась в крайнем удивлении. Эта комната была ничуть не хуже обставлена, чем остальные, но внимание девушки сразу же привлекла зияющая дыра в стене над каминной доской из темного ореха, огромная черная пробоина на том месте, где, вероятно, должна была висеть картина. Брайони обернулась к Мэтту Ричардсу, который огорченно заговорил, не дожидаясь вопросов:

– Да уж, не особенно красиво выглядит. Мы с судьей просто не знали, что с этим делать, то есть мы не знали, что вам придется более по душе – повесить сюда другой сейф или просто починить стену и заменить сейф картиной или еще чем-нибудь…

– Что здесь произошло? – нетерпеливо спросила Брайони. – Боюсь, я не вполне понимаю, о чем вы говорите.

– Кто-то вломился сюда вскоре после гибели вашего отца, мэм. Грабитель не тронул ничего, кроме сейфа, висевшего на стене. Он был вскрыт с помощью взрыва, и все деньги, хранившиеся там, украдены. Мы не вполне ясно представляем себе, сколько точно там было.

– Ранчо ограбили? Какой ужас! Не пропало ли еще чего-нибудь ценного? – Тут она сама себя оборвала: – Нет, конечно же, нет. Серебряный сервиз там, на столе в столовой, и все эти красивые вещи остались на своих прежних местах, правда?

– Да, это-то и странно, – ответил судья. – Все здесь вокруг было перевернуто вверх дном, однако пропало только содержимое сейфа.

– Но как же такое могло случиться, судья? Неужели никто не услышал шума? Ведь тут совсем рядом спит не менее дюжины рабочих, верно? Так почему же они не сделали что-нибудь, чтобы задержать воров?

– Это случилось в ту ночь, когда у ковбоев был выходной. Все мужчины были в городе, гуляли в «Серебряной шпоре». Росита спала, она осталась одна в доме. Когда раздался взрыв, она, конечно, проснулась и пошла посмотреть, что происходит, но была оглушена ударом сзади и потеряла сознание прежде, чем успела что-либо разглядеть. – Он пожал плечами. – Прошу прощения, мисс Хилл, но я понятия не имею, кто были эти отчаянные парни. Росите потребовалось около недели, чтобы привести здесь все в порядок.

– Si, это правда. Целая неделя это занял! – послышался из дверей тихий голос с сильным мексиканским акцентом. Брайони с любопытством обернулась, догадавшись, что слова принадлежат Росите, экономке отца. Мексиканка оказалась приземистой, полной женщиной с темной кожей, пухлым лицом и заметным темным пушком над верхней губой. Ее черные волосы были туго стянуты на макушке. Белая блуза свободно свисала с ее пышных грудей. Яркая, цветная юбка почти касалась пола. Она стояла на пороге кабинета, скрестив на груди свои толстые руки, и этот недружелюбный жест придавал ей сердитое выражение.

– Здравствуйте, Росита. Это мисс Брайони Хилл, ваша новая хозяйка. – Судья Гамильтон улыбнулся Брайони. – Росита Лопес, мисс Хилл, лучшая экономка штата. Миссис Бэнкс, владелица меблированных комнат, в которых я живу, долго пыталась переманить ее к себе, и Эдна Биллингс тоже хотела заполучить ее в свой отель, но никто из них не смог предложить ей оклад, превосходящий тот, что платил ваш папа. И Росита его стоит, каждого цента, правда, Мэтт?

Ричардс утвердительно кивнул, а Брайони вежливо улыбнулась, гадая про себя, так ли уж велики достоинства Роситы, чтобы платить деньги за сомнительное удовольствие ежедневно видеть перед собой ее кислую физиономию.

«Поживем – увидим!» – решила она, надеясь со временем растопить хотя бы отчасти отчужденность экономки.

– Рада с вами познакомиться, Росита, – сказала она самым дружелюбным тоном. – Я уже сама успела заметить, что судья ничего не преувеличивает – дом в превосходном порядке, все так и сияет! Смею надеяться, что вы останетесь со мной.