– Доб… добрый вечер, мисс Грейсон, – запинаясь, пробормотала Брайони.

Под леденящим взглядом наставницы она почувствовала, что земля уходит из-под ног, но нашла в себе силы не опустить головы. Черные волосы девушки трепетали на порывистом мартовском ветру. То ли из-за ветра, то ли из-за холода, исходившего от мисс Грейсон, Брайони внезапно охватил озноб. Поежившись, она плотнее закуталась в шаль.

– Вечер отнюдь не добрый, мисс Хилл, во всяком случае, для вас. – Помощница директрисы презрительно усмехнулась. – Так вы не ответили на мой вопрос! Что означает эта ваша выходка?

Брайони уже заметила любопытные лица, прильнувшие к стеклам некоторых окон. В эту секунду ей хотелось одного: чтобы мисс Грейсон говорила потише. Создаваемый ею шум усугублял и без того ужасную картину, но просить грозную даму понизить голос было бесполезно. В ее глазах, похожих на маленькие бусины, плясали злые огоньки. Помощница директрисы явно ликовала, застав Брайони Хилл в компрометирующей ситуации.

Брайони горестно вздохнула, услышав стук отворяемого окна. Их, конечно же, хотели лучше слышать. Теперь оставалось только покорно смириться с мыслью, что завтра утром ночной скандал станет достоянием школьной общественности и будет бурно обсуждаться.

– Я… просто спустилась прогуляться в саду, – тихо сказала она, пожимая плечами так, будто не произошло ничего необычного. – Ночь была такая свежая и красивая… Я подумала…

– Вздор! – выкрикнула мисс Грейсон, и Брайони отметила несколько новых лиц, появившихся в окнах. – Здесь с вами был молодой человек! – торжествуя, провозгласила мучительница. – Я видела его собственными глазами! Кто он такой?

Брайони молча смотрела на нее, стараясь сохранить самообладание, несмотря на яростный гнев, поднимавшийся в душе. Она чувствовала, что мисс Грейсон получает удовольствие, издеваясь над ней публично, и при мысли об этом девушку охватило еле сдерживаемое возмущение.

Не получив ответа, мисс Грейсон подступила к Брайони вплотную и больно схватила ее за руку выше локтя.

– Вы будете мне отвечать? – спросила она, злобно встряхнув свою жертву.

– Нет! – дерзко крикнула Брайони, вырываясь. Теперь она дрожала всем телом, но не от холода, а от ярости, которую не могла больше сдерживать. Дикое, опьяняющее чувство удовлетворения охватило Брайони, когда она увидела, как тонкогубый рот мисс Грейсон нелепо открылся. Помощница директрисы была в шоке.

«Прекрасно! – подумала взбунтовавшаяся Брайони. – Как смеет эта кислая физиономия так со мной обращаться! Неужели она действительно рассчитывала, что я предам Роджера?»

Брайони была решительно настроена не выдавать молодого человека. Она дерзко смотрела на дородную седовласую женщину. Брайони знала, что никогда не нравилась мисс Грейсон, хотя и не подозревала почему. Сейчас Брайони была убеждена, что этой женщине приятно видеть ее в затруднительном положении. Что ж, очень жаль, но она жестоко ошибается, если надеется увидеть, как Брайони Хилл будет молить ее о пощаде, захлебываясь слезами! Девушка гордо вскинула голову и посмотрела на помощницу директрисы с нескрываемой ненавистью.

– Я не желаю далее обсуждать этот вопрос, мисс Грейсон, – сказала она холодно. – По крайней мере здесь. Да, а что вы делали в моей комнате? Вам что-нибудь было нужно?

Побагровев от гнева, мисс Грейсон ткнула жирным пальцем, похожим на обрубок, едва ли не в самое лицо Брайони.

– Ты безмозглая дерзкая девчонка! – выдохнула она. – Как ты смеешь говорить со мной так развязно и нагло?! Ты будешь сурово наказана за такое поведение, можешь не сомневаться! А вот зачем я пришла в твою комнату… – мисс Грейсон осеклась. По выражению ее крайне непривлекательного лица стало понятно, что она вспомнила о чем-то важном. – Ах да… я совсем забыла… – пробормотала она, неожиданно смутившись.

Что-то странное появилось в бусинках ее глаз при взгляде на дерзко выпрямившуюся Брайони. Что правда, то правда – она никогда не любила эту девушку. Она вообще не любила девушек, порученных ее заботам, но эту особенно. Поразительная красота, жизнелюбие и веселость Брайони Хилл были оскорбительны для этой женщины, ненавидевшей все неиспорченное и чистое в этом мире. У мисс Грейсон с детства был отвратительный характер, который отнюдь не улучшился, когда, превратившись в молодую девушку, она поняла, что не наделена хоть сколько-нибудь приятной внешностью. Многие женщины, не созданные красавицами, способны достичь внешней привлекательности благодаря прекрасным душевным качествам, придающим их лицам покоряющее очарование. Мисс Грейсон была не из их числа. Ее ограниченная, злобная натура явственно проступала в чертах лица, и мало-помалу она сделалась одинокой женщиной, уродливой снаружи и внутри. Ее единственным удовольствием стало отравлять людям жизнь. Душа мисс Грейсон наполнилась ликованием, когда она поймала Брайони Хилл, но вопрос девушки напомнил наставнице о неотложном долге.

– Вас немедленно требуют в кабинет мисс Марш, юная леди! Другие дела подождут. Вы должны идти сию же минуту!

Брайони в изумлении посмотрела на мисс Грейсон, которая тут же развернулась на каблуках и пошла через сад обратно к черному ходу. Девушка торопливо последовала за ней, провожаемая множеством любопытных взглядов из верхних окон. Она сожалела уже, что не смогла сдержать свой бурный темперамент, сознавая, что только нажила себе новые неприятности. Мисс Грейсон, несомненно, доложит обо всем мисс Марш, директрисе школы, и Брайони, конечно же, накажут как за дерзость, так и за свидание с Роджером.

Но пока она молча шла за мисс Грейсон по школьным коридорам, ей в голову пришла новая мысль. Почему мисс Марш послала мисс Грейсон за ней? Зачем она понадобилась директрисе в такой поздний час?

Достигнув кабинета мисс Марш, Брайони по-прежнему терялась в догадках. Осторожно постучавшись и ожидая приглашения войти, она искоса бросила вопросительный взгляд на мисс Грейсон, непроницаемую и молчаливую, как тюремный страж.

– Войдите, пожалуйста, – послышалось из-за двери.