«Когда-то здесь были каменоломни, — сказал Криврин. — У этих камней тот же источник, что и у ультрамарина, из которого люди делают топливо. Мой народ добывал эти камни… Делали украшения для знати. Говорили, они приносят удачу. Позже я узнал, что под воздействием аномальной жары ультрамарин кристаллизовался».

«Феномен, свойственный самым жарким планетам, — откликнулась Гадюка с другой стороны. — Там, на дне, должны быть залежи. У серпентов не было нормального оборудования, чтобы пробуриться вглубь, вот они и были вынуждены добывать кристаллы».

«Но так же сложнее, нужно будет переработать их для создания топлива… — задумался Кайто. — Хотя перевозить легче, наверно».

Он представил, как кристаллы просто складывают в герметичные ящики. Никаких переливаний, никаких опасений, что ценное топливо протечет и прольется зря. Наверняка такие кристаллы и порошки дешевле, однако качество могло компенсироваться количеством: добывать тут минералы можно в промышленных масштабах.

«Люди не знали о кристаллах, — проворчал Криврин. — Уничтожили мир. Даже не взяли трофеи».

Кайто впервые слышал о кристаллических формах. Наверняка, даже если имперцы осматривали Иншалу, не сумели распознать в заваленной каменоломне источник самого дорогого топлива в галактике. Зато ушлые контрабандисты нашли это место и уже вовсю вывозили кристаллы, чтобы скорее навариться.

Как они и думали, корабли фэйтов зависли над поверхностью, стали медленно снижаться. Когда шасси спустились, сбежали ловкие долговязые фигуры, замельтешили. Одни быстро лезли в разлом, другие разворачивали на поверхности ящики, готовились принимать товар. К чему спешка? У них были конкуренты, они боялись зависшего над планеткой линкора, опасаясь, как бы он не шугнул фэйтов?

— Что вы здесь делаете? Поднимайтесь! — вдруг рявкнул позади голос с певучим акцентом.

Фэйт говорил медленно, как будто мало практиковался, и за это время Кайто успел бы выпалить в два раза больше слов. Но он ни с чем не спутал бы щелчок передергиваемого затвора. Это как-то… укрепляло слова фэйта. Кайто проклинал себя: не заметил, как к ним подкрались!

Кайто оглянулся на ящера, пытаясь понять, что теперь делать. Фэйтов явно больше, но, может, они успеют прикончить разведчика до того, как он поднимет тревогу… Но Кайто видел, что одна рука у него на поясе, где было какое-то, несомненно, передающее устройство, а в другой тяжелый пистолет, который вряд ли стрелял обычными пулями. Скорее, сгустками ядовитой плазмы или какой-то подобной дрянью.

— Нам не нужны неприятности, — прорычал Криврин, глядя на тонкую тень. — И кристаллы тоже не нужны. Эта планета — мой дом.

Это признание, казалось, привело фэйта в замешательство. Отличить серпента он определенно мог, но не знал, что когда-то выжженный мир принадлежал им. Кайто захотелось с облегчением выдохнуть: фэйты ничего не знали про черный ящик и удивлены были, встретив еще кого-то на этой планетке. Вот бы еще разойтись… Кристаллы Кайто вообще не волновали, хотя где-то глубоко внутри он задумался, что заработать еще как можно.

Кайто заметил, что передатчик на поясе фэйта ожил и выдал несколько непонятных слов. Переводчик… почему Кайто на всякий случай не попросил Ахи-Ди-Ала починить имплант-переводчик? Кайто отдал бы все за понимание, потому что фэйт вдруг вскинул пистолет.

Целился не в них. Земля вдруг задрожала, встряхнулась, и Кайто вцепился в обломок камня, чтобы удержаться на ногах. «Землетрясения? Что за херня?» — вспыхнул голос Гадюки. Ответ Криврина потонул в диком реве. Из-под земли рванулось что-то, большая змея… ящерица… Она заслонила небо, как дракон. Кайто понял, что примерз к месту, ему показалось, это очередное видение, но нет! Тварь истекала ультрамарином, голубой свет бил из ее глаз, а вокруг рта лепились яркие кристаллические наросты. Кайто на мгновение замер, сканеры шлема позволяли рассмотреть во всех деталях… увидел, как минералы растут из воспаленной плоти, пробиваются сквозь гладкую чешую. До тошноты красиво. Оно ревело от ярости и боли.

Фэйт рванул прочь, к кораблям, которые медленно набирали высоту. Двигатели загудели, во все стороны полетел серый песок; они собрали не так много кристаллов, но предпочли не рисковать. Оглянувшись, увидев фэйта удирающим, Кайто подумал было, что тоже стоит отступить. Проклятый контрабандист знал, что связываться с этой змеюкой не стоит. Ну нахер. Но Гадюка уже сдернула с плеча винтовку и выстрелила. Винтовка плевалась короткими очередями. Кристаллы защищали подземного змея, точно доспех, но они же причиняли ему боль, когда он двигался. Оглушительно шипя, змея дернулась всем телом, хвост махнул… Бежавший к последнему зависшему кораблю фэйт свалился, сбитый с ног, и покатился по земле. Кайто показалось, что он так кубарем полетел, что переломал все тонкие фэйтские кости, но времени проверять не было.

Тесак Криврина загудел, объятый на лезвии заплясавшим электричеством. Серпенты предпочитали простое, но эффективное оружие. Гадюка, которая двигалась быстро, стремительно, бросилась вбок, стреляя. Искры летели во все стороны, когда пули били в морду змеи. Звездопад. Она потрясла башкой и в ярости распахнула пасть. Отвлеченная, она не заметила, как Криврин мощным прыжком достиг ее бока и обрушил тесак. Кайто очнулся, выхватил пистолет, казавшийся игрушкой рядом с подземным зверем. Оглушенная выстрелами, змея выворачивалась, билась.

«Надо отступать!» — выкрикнула Гадюка, когда стрекотнувшая очередь только сбила несколько твердых чешуй. Пасть лязгнула совсем рядом с Криврином, но он вывернулся, сам взревел незнакомо, по-звериному. Кайто пригнулся, тяжелый хвост просвистел над головой и выбил дух из земли. Он бросился вперед, стреляя, и думая только о том, что его клинки могут пробить шкуру — ранили же они серпентов, их твердую чешую, сделанные из особого сплава. Блеснул клинок, запел. Вонзился в тело, и дикое шипение въелось в уши. Кайто дернул изо всех сил, распахал змеиное тело. Горячая кровь брызнула — не красная, а синяя, будто чистый ультрамарин.

Гадюка тоже выкинула клинок из запястья — короткую заточку, всего лишь кинжал. Впилась — злой торопливый укус, снова и снова, проехалась, словно чешую с рыбы чистила. Кайто почувствовал, как змея вздрогнула. Она завозилась, задергалась, и тесак Криврина впился ей прямо в глаз, расколол шипастые кристальные наросты, брызнула кровь… Бешено взревев, змея вдруг нырнула к разлому, бездонному и жуткому. Снизу что-то зарычало, словно сама планета проклинала их.

Все затихло. Кайто прислушивался к шуму под ногами, но змея исчезла, поспешила спрятаться. Неужели они первые, кто вздумал дать ей отпор?.. Откуда она вообще взялась? Кайто обернулся на Криврина, который, тяжело дыша, привалился к камню. Сдернул шлем. Не хотелось признавать, но, похоже, Кайто начинал привыкать к выражениям ящериной морды — и сейчас на ней охеренно крупными буквами было написано удивление.

Они вдвоем обернулись и увидели Гадюку, которая наклонилась над валявшимся на земле фэйтом.

— Парень еще жив, — пропыхтела Гадюка. Она оставила только респиратор — уровень загрязнения тут был терпимый.

— Надеюсь, ты не собираешься ему искусственное дыхание делать, — фыркнул Кайто.

— Что делать? — озадачился Криврин. Гадюка показала Кайто кулак и пробормотала что-то насчет тупых детей.

Фэйт и впрямь лежал на боку, глядя перед собой, и часто, шумно дышал. Переглянувшись с ящером и наемницей, Кайто с обреченным вздохом наклонился к раненому, чтобы наткнуться на предупреждающее клокочущее шипение. Возможно, его как-то обозвали на их языке, но Кайто добрался до скафандра-доспеха. Легкий, такой, которые использовали не военные, а всякие послы на недружественные планеты. Пулю остановит, но не крушащий удар змеиного хвоста.

— Открытых ран нет, но, думаю, ребра тебе ушибло, — сказал Кайто, быстро ощупывая контрабандиста. — Как быстро твой народ регенерирует?

— Не быстрее вашего, — выдавил фэйт, несколько смирившийся с тем, что его лапают. Кайто искренне надеялся, что парню просто не нравится, когда его щупают чужаки, а не то, что это в их культуре важный момент, после которого Кайто будет обязан на нем жениться. — Я не думал… что кристальных змей возможно ранить…