— Она не хотела, — усмехнулся Айто. — Но Меч показал мне правду. Я знаю, кто ты на самом деле и кто я такой.

— Предатель! — завизжала Ехидна из Расщепителя. — Ты должен был убить его! Убить нас обоих! Только так ты мог стать полноценным!

— Я не хочу становиться полноценным демоном, — спокойно ответил Айто. — Я прожил жизнь человеком. Я чувствовал как человек. Я любил и страдал как человек. И я выбираю оставаться человеком, даже если моя сущность демоническая.

Айто стоял между двумя силами — Ехидной в облике огромной змеи с женским лицом и Змеем Горынычем, в котором был заключён Святозар. Огненный Меч в его руке излучал чистый свет, а Расщепитель пульсировал тёмной энергией. Порывы ветра трепали его волосы, а земля под ногами слегка дрожала, словно предчувствуя надвигающуюся бурю.

— Ты должен выбрать, Огневор, — прогремел Змей Горыныч, и от его голоса дрогнули скалы. Три головы существа двигались в унисон, глаза светились древней силой. — Но помни, что выбор определит не только твою судьбу, но и судьбу обоих миров. Равновесие хрупко, и оно держится на тонкой грани между Явью и Навью.

Айто перевёл взгляд на своих спутников — Кузю, который нервно теребил край своей одежды; Самира, чьи руки сжимали амулет защиты; Зарину, глаза которой были полны страха и надежды; и Кемаля, стоявшего с мечом наготове, готового сражаться до последнего. Их лица выражали веру в него — слепую, безоговорочную веру, которой он, возможно, не заслуживал. Они не знали правды, не понимали, что происходит на самом деле. Не осознавали, что их друг на самом деле никогда не существовал.

— Они ничего для тебя не значат, — шипела Ехидна, её огромное тело обвивалось вокруг скал, чешуя переливалась в свете заходящего солнца как тысячи рубинов. — Ты демон, Огневор. Всегда им был. Эти чувства, эти привязанности — лишь иллюзия, эхо украденных воспоминаний. Принимай свою сущность. Уничтожь Святозара, и ты станешь полноценным. Ты получишь власть над двумя мирами!

Её слова проникали в сознание Айто, находя отклик в глубинах его существа. Часть его — та часть, которая всегда ощущала себя чужой в мире людей — резонировала с этими словами, принимая их истину.

Айто перевёл взгляд на Змея, чья чешуя светилась изнутри, словно заключая в себе звёздное небо:

— А что получу я, если выберу тебя?

— Ничего, — честно ответил Змей голосом Святозара, который прозвучал одновременно из всех трёх пастей. — Я вернусь в своё тело, а ты... возможно, исчезнешь, растворишься в небытии, а возможно, найдёшь свой путь. Я не знаю. Никто не знает, что происходит с демоном, когда хозяин тела возвращается.

Солнце коснулось горизонта, окрашивая скалы в кровавый цвет. Тени удлинились, словно стремясь дотянуться до Айто, который стоял в центре этого противостояния, держа в руках два оружия — свет и тьму, порядок и хаос.

Айто закрыл глаза. В его сознании мелькали образы — детство в деревне, первая охота с отцом, смех матери, встреча с Морой у ручья, битвы с чудовищами, лица людей, которых он спас, друзья, обретённые в пути. Всё это было не его жизнью, а жизнью Святозара, которую он проживал, считая своей.

Но чувства... Чувства были настоящими. Его боль, его радость, его страх и надежда — всё это принадлежало ему, Огневору, демону, который научился быть человеком. Разве мог он отказаться от этого? Разве мог снова стать бездушным созданием, живущим лишь ненавистью и жаждой власти?

В глубине души он знал ответ. Знал его с самого начала.

— Я выбираю... — начал Айто и открыл глаза. В них плясали языки пламени, отражая его истинную сущность. — Я выбираю силу!

Одним молниеносным движением, быстрее, чем кто-либо мог предположить, он развернулся и вонзил Огненный Меч не в Змея, а в саму Ехидну. Лезвие пронзило её чешуйчатое тело, выйдя с другой стороны в фонтане тёмной крови.

Древняя демоница завизжала, её крик разнёсся по горам, заставляя камни крошиться и осыпаться. Её тело изгибалось и корчилось, пытаясь освободиться от пронзившего его клинка.

— Предатель! Глупец! Ты не сможешь контролировать эту силу без меня! Ты думаешь, что сделал выбор, но ты лишь сыграл свою роль в чужом плане!

— Мне не нужна твоя помощь, — холодно ответил Айто, проворачивая меч в ране. — Я сам выбираю свой путь. Не ты, не Святозар — никто не будет решать за меня.

Ехидна издала последний вопль, её тело начало распадаться на части, разлагаясь на тёмные сгустки энергии, которые впитывались в лезвие Огненного Меча, меняя его. Чистый свет клинка померк, уступая место тёмному, багровому сиянию, пульсирующему в такт биению сердца Айто.

Когда Ехидна исчезла, превратившись в пепел, разносимый ветром, Айто медленно повернулся к Змею. Огненный Меч в его руке больше не светился чистым светом — теперь его лезвие пылало тёмным пламенем, словно впитав всю ярость и ненависть Ехидны.

— Твоя очередь, Святозар, — произнёс Айто, и его голос изменился, став глубже и древнее, с отголосками потрескивающего пламени. — Я благодарен тебе за жизнь, которую прожил. За воспоминания, которые ты мне подарил. Но эта жизнь теперь моя, и я не отдам её.

— Ты сделал свой выбор, — печально произнёс Змей, все три его головы склонились, словно в знак покорности судьбе. — Да будет так. Но знай, что без меня равновесие нарушится, и хаос поглотит оба мира.

Кузя, осознав намерения Айто, бросился вперёд, его маленькое тело двигалось с неожиданной для такого существа скоростью:

— Айто, стой! Что ты делаешь? Это же не по плану! Мы должны были освободить Святозара, а не уничтожать его!

— Планы изменились, маленький друг, — усмехнулся Айто, его лицо исказилось, черты заострились, став чуждыми и нечеловеческими. — Я понял, кто я на самом деле. И я больше не буду прятаться. Я больше не буду притворяться кем-то, кем не являюсь.

Он взмахнул мечом, и волна тёмного пламени ударила в Кузю, отбросив его к скалам. Домовёнок ударился о камень и сполз вниз, оставляя кровавый след.

— Айто! — в ужасе закричала Зарина, бросаясь к раненому Кузе. — Что с тобой? Остановись!

Самир выхватил свой кинжал, а Кемаль занял боевую стойку, но оба знали, что не могут противостоять силе, которую теперь излучал их бывший друг.

Но было поздно. Айто, или теперь уже Огневор, отбросил Расщепитель — оружие, которое больше не было ему нужно — и сжал Огненный Меч обеими руками. Вокруг его тела заклубилась тёмная аура, поднимаясь ввысь как смерч из чёрного пламени.

— Ты думал, что можешь использовать меня, — произнёс он, обращаясь к Змею. — Ты думал, что я лишь инструмент для твоего возвращения. Но я выбрал другой путь.

С этими словами он бросился на Змея Горыныча с невероятной скоростью, преодолев разделявшее их расстояние в мгновение ока. Огненный Меч, искажённый его демонической сущностью, рассёк воздух со свистом разрываемой ткани реальности.

Змей попытался защититься, выпустив в атакующего поток синего пламени из всех трёх пастей одновременно. Огонь и тьма столкнулись, породив взрывную волну, которая сотрясла всю гору, откалывая от неё куски размером с дома.

Айто был отброшен назад, но тут же восстановил равновесие, опершись на меч. Его одежда дымилась, лицо было покрыто копотью, но глаза горели решимостью.

— Это бесполезно, Святозар, — прошипел он. — Ты слишком долго был заточён в этом теле. Ты ослаб.

— А ты слишком самоуверен, Огневор, — ответил Змей, расправляя крылья, которые заслонили собой небо. — Я — хранитель равновесия. Моя сила не в разрушении, а в гармонии.

Земля под ногами Айто задрожала, и из неё вырвались лозы света, пытаясь опутать его ноги. Он отпрыгнул, рассекая мечом светящиеся путы, но на их месте тут же появлялись новые.

— Ты не можешь победить саму суть мира, — продолжил Змей, его глаза светились всё ярче. — Вернись на путь равновесия, и я позволю тебе существовать рядом со мной, как хранителю Навь.

— Я не буду ничьим хранителем! — прорычал Айто-Огневор, и его тело вспыхнуло тёмным пламенем, уничтожая светящиеся лозы. — Я буду владыкой!