— Карать! Смерть! Мы меч судьбы! Оторвём головы уродам! В Ад их! Карать! Карать! — присутствующих охватило самое настоящее исступление. — Карать!..

— Вознесём же молитву, братья! — вскричал Пратт, и все присутствующие, в едином порыве сцепив ладони, что-то истово забормотали.

Хартманн, не выделяясь, сложил руки в молитвенном жесте, и громко забубнил что-то неразборчивое. Надо признать, что спектакль этот производил впечатление и на него — страшно даже гадать, какое мощное воздействие оказывал он на тёмных дельт со взбитыми страшной машиной Пратта мозгами…

— Что ж, братья, — произнёс Пратт уже спокойнее. — Время свершений настало! Время отринуть окончательно наши мирские имена… С этой минуты, братья, обращаемся друг к другу лишь именами нашими духовными. И первыми бремя это должны взвалить самые истовые из нас… Вы, апостолы…

— Брат Малакай! — прогудел гигант с плазморезом.

— Брат Джеремия! — отозвался морщинистый коротышка с другой стороны круга.

— Брат Джошуа! — парень с накинутым на голову капюшоном, из-под которого сверкали пронзительные голубые глаза.

— Брат Бертран! — слегка апатичный мужчина, выглядевший на фоне остальных законченным флегматиком.

— Брат Корифия! — круглолицый крепыш со шрамом на лбу.

— Брат Порций! — плотный, перепачканный смазкой и ржавчиной мужчина с проседью в волосах.

Отто на секунду растерялся, когда взгляды обратились к нему, затем вдруг осознал, что все они ставят его на свою же апостольскую ступень.

— Брат Оскар, — назвался он.

— И я, брат ваш Райвен, — завершил перекличку Пратт. — А теперь, братья мои, брат Оскар расскажет нам о нашем служении…

Кивнув, Отто оглядел своих слушателей. Идея включить в работу сектантов сейчас не казалась ему столь здравой, как поначалу. Ладно апостолы — эти ребята как минимум какую-никакую соображалку имеют, да и сам он пару раз проводил с ними занятия, чтобы они хоть что-то понимали в согласованных действиях, но остальные… Сборище тёмных дельт с расшатанными мозгами! Боевая подготовка равна нулю! Способны ли они хоть на сколь-нибудь самостоятельные действия?..

— Что ж, братья, — начал он, подстраиваясь под стиль Пратта (пардон, брата Райвена!). — Господь даровал нам шанс выступить карающей десницей его, и шанс этот, друзья мои, крайне редок, чтобы его можно было упустить. Я смотрю, здесь в основном парни с «Пятой» шахты?

Дружные кивки в ответ. Четверо из шести рабочих-апостолов были с «Пятой», и половина прочей паствы впридачу.

— Что ж. Надеюсь, вы привыкли работать слаженно, и сможете так же слаженно выступить в бою. Итак, я говорил — случай редкостный. Силы врага сейчас крайне раздроблены. Учитывая силу единиц врага, нам доступна одна лишь тактика — толпой бросаться на отбившегося от основных сил противника, уничтожая их по одному. Сейчас мы должны сконцентрировать свои силы и первым делом ударить по центральному посту, затем отловить по отдельности Берту и Сида, — Отто говорил, глядя в первую очередь на Пратта, так как понимал, что его воинству вряд ли по силам столь сложные построения. — Так у нас появится больше оружия, и мы сможем вынести роботов у реакторного, а после шахтных копов и тех, кто сейчас где-то на «Четвёртой». С этими будет сложнее всего, у них включён режим невидимости. Одновременно надо настроить массы на бунт…

— Мы готовы идти в бой! — воскликнул кто-то из второго ряда. Как и ожидалось, планирование наводило на людей скуку.

— Мы должны разработать план, и привлечь остальных братьев, — ответил Отто. Он поднял руку, упреждая нарастающее ворчание. — Сначала, братья, я должен избавить тех из вас, кто готов первыми ринуться в бой, от дьявольских меток, что поставили на вас эти слуги Сатаны, чтобы контролировать вас! Брат Порций, подходи первым…

Хартманн вытащил из сумки маленькие плоскогубцы, набор отвёрток, разнокалиберные куски негнущейся стальной проволоки, комплект разъёмов, коробку декодера… Он чувствовал себя, как какой-то старинный врач, собирающийся провести массовую лоботомию в трущобном подвале. Понимают ли они, что после деактивации идент-чипов у них уже не будет шансов вернуться в общество? А, чёрт с ними! Победа или смерть!

— Слуги дьявола могут видеть вас через стену, — говорил он, размещая голову Порция у себя на коленях. — Мне нужен доступ к виску… Да, вот так. Но я сильнее их! Я вырву из вас их метки…

Он успел вырубить десять чипов к тому моменту, как вдруг замер, прижав руку к виску. Зрачки его непроизвольно дёргались, сопровождая метания мысли, когда он сопровождал по схеме базы соответствующие людям метки.

— Чёрт, чёрт, чёрт! — ситуация на лету разворачивалась, выдавая такой шанс, о котором он и мечтать не смел… — Вагнер один в центральном, разослал всех своих людей!

— В бой же, братья! — Пратт подскочил, едва не впечатавшись головой в содрогающийся от непосильного груза металл бака-накопителя.

— Э, нет, нет! Мы не можем идти все! Мы потеряем темп! Мы с тобой, брат Райвен, должны ещё призвать всех остальных, вырвать их метки, раздать им оружие и указания. Часть братьев апостолов должны отправиться в бараки и на шахты, дабы вызвать смуту. Мне нужно пообщаться с Копушками… Так что придётся доверить это дело лишь части братии…

Он оглядел присутствующих, затем стянул с себя жилет-разгрузку и протянул его вместе с автоматом Чена наиболее адекватному, с его точки зрения, апостолу:

— Брат Джошуа, ты за главного. Брат Малакай, ты с ним, и ты вооружён. Берите с собой десять любых братьев, кроме апостолов, вот ещё оружие, — он протянул Джошуа один гаусс-пистолет и один старинный. — Выдашь, кому сочтёшь нужным.

Он заглянул в сумку. Надо разобраться с припасами, а то тяжело всю таскать… Отто протянул ещё один гаусс Пратту, ещё один — Бертрану. Второй пулевой пистолет он вручил Порцию. Один гаусс пока оставим… Теперь связь. Коммуникаторов было восемь, один он отдал Зденеку, так, второй себе, третий Пратту, четвертый и пятый — Джошуа и Малакаю. Шестой, седьмой — Бертран и Порций. Последний потом надо будет отдать Ибарре. Пока всё, распределение закончено.

— Остальным вооружиться тем, что найдёте. Дальше будем забирать оружие у поверженного врага. Забивайте в «комми» номера, гарнитуры — в уши.

— Что мы должны делать? — Джошуа накинул на себя великоватый ему жилет и, спрашивая, параллельно пробовал подтянуть ремни. Всё же правильный выбор, подумал про себя Хартманн, Джошуа — парень с головой.

— Закончим с метками, и срочно несётесь наверх. Врываетесь в помещение центрального поста. Вас дюжина, вы хорошо вооружены. Там будет «Церберёныш», его сносите из шурфореза, издалека, иначе он вас всех ухайдокает. У Вагнера только пистолет. Если не будет выбора — уничтожить всех в зале! Если получится — Вагнера постарайтесь не убивать, прострелите ему ноги, свяжите и тащите сюда. Я его допрошу…

— Так он и заговорит, — усомнился Пратт.

— Поверь, брат — иногда я бываю чертовски убедителен… — Хартманн зыркнул на Пратта исподлобья, и видимо, это получилось у него столь мрачно, что тот, передёрнув плечами, уставился в пол.

— Справитесь? — впрочем, Пратт быстро пришёл в себя и теперь обращался к Джошуа.

— Брат Райвен, — ответил Отто прежде, чем Джошуа успел осознать, что вопрос обращён к нему, — их двенадцать! Двенадцать на двоих, если считать дроида. Если они не справятся с Вагнером — боюсь, тогда наша борьба вообще бесполезна… Ладно, кто там следующий?

Размещая у себя на коленях очередную голову, Хартманн добавил:

— Но вообще, конечно, Вагнер — это достойная цель. Эта хитрая сволочь догадалась, что мой трюк с камерами более сложен, чем просто внесение путаницы. Он сообразил, что лучше не иметь камер вообще, чем иметь камеры, способные шпионить за тобой самим. Он разнёс все объективы в центральном, и мы можем только догадываться, что он там делает… Нет, совершенно однозначно, я надеюсь, что мне не придётся убеждать его к диалогу хоть сколь-нибудь настоятельно…