— У….ки! Тупые у…ки! – бесилась связанная Вельвет, — Вы совершили огромное зло, убили многих невинных!

— Называть Адских Гончих невинными это всё равно, что называть невинными драконов или нас. - булькая кровью, говорил пегас. — Я счастлив, что избавил род пони от этой угрозы и счастлив такой смерти. Мляяя… как же больно!

— Дайте ему зелье, - вид аликорна, пьющей эти горькие отвары и того, как на ней заживают раны, заставил дать этот глупый совет.

— Ты чё, сдурел? В его состоянии, его внутренности превратятся в кашу, - Трюкачка ответила коротко и исчерпывающе.

Действительно – я сдурел. При ранении в брюхо раненному противопоказана любая жидкость. Тем не менее Сулик всё же решил помочь раненному, и, достав шприцы с обезболивающим, вколол один из них пегасу в плечо, только это мало помогало.

— Его ведь можно зашить? – я спросил, не отрываясь от вождения.

— Я имела дело только с льном и шерстью, - ответила аликорн.

— Его нужно доставить к хирургу, - ответ гуля был «очень неожиданным».

— Дестини хирург. Она меня зашивала, да и «Автодок» ещё работает, - говоря, я примерно представлял, что мне ответят.

— Мститель от нас… - Сулик на секунду замялся. — Лучше не знать, насколько он далеко, а если ничего не сделать, полковник умрёт через пятнадцать минут.

— Значит, нужно найти врача поблизости, - как ни странно после сказанной мной идеи все затихли.

— Врач гораздо ближе чем ты думаешь, - Трюкачка ответила, смотря на Вельвет, а я мягко остановил БТР.

— У вас ведь есть аналог клятвы Гиппократа? – мой вопрос звучал бы не так глупо, если бы Вельвет знала, кто такой Гиппократ.

— Чего (нецензурно)?

— Клятва работника здравоохранительной системы - о помощи всем больным и раненным - не зависимо от их происхождения, положения и прочих факторов.

— Это как «Женевская Конвенция»? Никем не соблюдается?

— Эммм… да, но в случае, если ты ему поможешь, то будешь отпущена.

— Ты не элемент честности.

— Разве чтобы быть честным нужно быть элементом?

— Хорошо – я ему помогу, но знай: я тебе не верю и сделаю это лишь потому, что верна своему элементу, - тут Вельвет глубоко вздохнула и продолжила. — Развяжите меня и снимите блокиратор.

— Блокиратор не снимать, - твёрдым голосом произнесла аликорн. — Стоит его снять, как мы все будем лежать парализованные.

— Я не буду, - мне показалось, что нужно напомнить, что на мне большинство заклятий не действует.

— Не стоит её недооценивать, - Трюкачка продолжила высказывать свои опасения, — Пусть тебя не обманывает внешность – она, даже без магии, фантастически эффективна в бою. Уверена, чтобы залатать пегаса рог ей не понадобится.

— «Парализующее заклинание» я буду использовать как наркоз, - сквозь зубы говорила единорог. — Вы же не хотите, чтобы убийца своего брата сдох от болевого шока?

— У нас есть обезболивающие препараты, - я говорил указывая на шприцы.

— Ты дилетант в медицине – это никуда не годится, они лишь притупят боль, да и пациент может умереть от передозировки.

— Я готов терпеть! – крича и булькая, произнёс сам пациент, — Колите что угодно или не колите, но не позволяйте ей со мной магичить!

Желание пациента – закон. Мне показалось, что мы все одновременно так подумали. По крайней мере Трюкачка не стала дожидаться приказа и магией развязала верёвки пленницы. Сама же пленница тут же, встав на ноги, заговорила по-хозяйски:

— Мне нужно содержимое моих сумок и ваша помощь как ассистентов. Делайте что говорю – без вопросов, - спорить с Вельвет никто не стал.

Далее я, стоя слева от единорога, обеспечивал её всеми инструментами, подавая зажимы, тампоны, нитки и прочие хирургические инструменты. Когда я подавал один из тюбиков, Трюкачка, нарушив запрет, решила спросить:

— А чудо-клей зачем?

— Данный клей склеивает не только копыта, но также и кожный слой, - серьёзным тоном ответила единорог. — Его разработали во время войны с зебрами, чтобы склеивать поломанных солдатиков.

— Очень утешает, - произнёс пациент.

— Ты ещё в сознании? - поинтересовался гуль, — У тебя всё в порядке?

— Полный п…ц, б…ь, полнейший!

— Только оскорбления – только это ты можешь сказать?

— Вот что я скажу…, - пегас на секунду затих, уставившись на гуля. — Я тебя, (нецензурно), прямо сейчас поблагодарю. Спасибо что вытащил меня от туда.

— Ты бы сделал тоже самое.

— Нет, бля, не сделал! Б..я-я-…ь!

Перед тем, как начать действовать, Вельвет вколола ещё один шприц с обезболивающим, но пегас отказывался отрубаться и донимал нас еле связной речью.

— Святые небеса – как сосиски, - произнёс пегас намекая на свои кишки (не знаю какие в этом мире сосиски но мне захотелось их попробовать).

— Вот что скажу тебе мисс, - Отем уставился на Вельвет. — Ты мой враг и всё такое, но знай моё мнение, - тут пегас указал на меня, — Он - один из лучших бойцов, кого я знал. Не знаю, из какого он мира, но в случае моей смерти он будет достойным командиром СНС. Поймите меня правильно, - раненный обратился к другим копытным, — вы тоже заслуживаете уважения. Каждый из вас мог бы жениться на моей сестре, если бы она была АААГРРР!!! Б…ть! – тут пегас уставился на Трюкачку. — Но не связывайся с моими братьями – они у..ки! - не всё произнесённое пегасом было уместно (Сулик и я были равнодушны к шурымурным делам).

— Бл…ь, я так не могу!!! – прокричала Вельвет, — Я не могу слушать этот бред! Надеюсь вы понимаете что он под кайфом?!

— Я б..я, тоже не могу! – пациент согласился с врачом, а потом, уставившись на меня, произнёс, — Выруби меня! Бей! – молча я выполнил просьбу, но пегас, на секунду отключившись, снова пришёл в сознание. — Бей сильнее! – я снова ударил. — Ё…й слабак! Ты копытами черепа пробивал! Бей сильнее! – после следующего удара копытный затих.

Дальнейшая часть медицинской (страшно сказать) операции прошла довольно тихо, хотя и сопровождалась сердитым шёпотом Вельвет Ремеди, где она проклинала: Анклав, Литлпип, Селестию, себя и свой элемент. Закончив со швейными делами, единорог довольно грамотно забинтовала бессознательного пегаса – Сулик бинтовал небрежно. После операции Вельвет дала несколько советов по уходу за больным (не позволять ему ходить, пить и прочее) но сказала, что если у нас есть «Автодок», то эти советы не понадобятся, а после села, ожидая нашего решения.

Я уже всё решил – уговор дороже денег, но Сулик не разделял моих принципов.