Касьян уже бодро прошёл через несколько таких низин, когда ему стало чудиться впереди постукивание копыт.

Остановился, прислушался. Стук затих. Двинулся дальше — снова слышится.

Поднялся выше, где туман редел, остановился. Простоял пару минут, передыхая, вслушиваясь. Стук словно дразнил, повторялся то с птичьим чириканьем, то с порывом ветра — не поймёшь, то ли он есть, то ли кажется этот стук.

Ну ладно же!

Касьян спустился вниз. Туман здесь был особенно густ. Журчал негромко ручей, Касьян с трудом разглядел ведущий через него мостик. Встал, оперся на перила, замер.

Что я здесь делаю? Если то, о чём я думаю, правда, то почему я здесь? Почувствуешь, что Белый олень рядом — беги!

Но он не мог противостоять этому искушению, словно в сегодняшнем сне. Оно поработило его волю.

Звук, тревожащий его, зазвучал сверху ясно, отчётливо, это был именно стук копыт, и ничто другое.

Ах, так?

Он взбежал на горку, вырвался из этой ложбинки, заполненной туманом. Белёсые клубы вдруг сразу оборвались. Они остались за его спиной, заполнив низину, словно озерцо. А перед Касьяном простиралось открытое пространство, неяркое, укрытое сверху светло-сизыми облаками. Впереди возвышалась большая бревенчатая постройка, житница, наверно. За неё заворачивала дорога, и вновь послышался Касьяну цокот копыт.

Касьян рванулся, совершенно забыв наставления Иринея, кинулся к житнице, дальше уже не скроешься, всё открыто. Он должен был увидеть, что за поворотом!

И увидел бы.

Но когда он повернул за угол и вскинул голову, всматриваясь, в тот же миг в сизом небе полыхнула тонкая стремительная молния, острая, как игла…

Он крепко зажмурился, прикрыл глаза ладонью. А когда вновь обрёл способность видеть и обвёл взглядом окоём — ничего и никого вокруг не было. Лишь купы деревьев чернели в поле.

Задыхаясь, Касьян присел на кстати подвернувшийся валун у дороги. Сердце стучало. Способность рассуждать возвращалась к нему.

Был ли то Белый олень? Или игра его воображения? Нет, стук копыт был слишком отчётлив. Или заплутавшая лошадь? Куда она тогда делась?

Он запустил пальцы в спутанные волосы, стиснул лоб ладонями.

Если то был Белый олень, смог бы он, Касьян, дальше продолжать своё путешествие? Смог бы он выполнить доверенную ему задачу? Вряд ли. Легко же его завлечь!

Касьян долго так сидел и корил себя за легкомыслие. Надо сперва дело сделать, а потом уже за мечтой гоняться.

Ладно. Он стиснул зубы. Что бы это ни было — пронесло. В следующий раз надо лучше владеть собой.

Вскочил, закинул мешок на плечо, поправил пояс с мечом.

Его ждал Изберилл.

Вторая богатство сулила:

«Ко мне, корабельщик, ко мне!

В подводных дворцах из берилла

Мы счастливы будем вполне!»

Н. Заболоцкий

Изберилл. Торговые ряды. Скоморохи

Великий град Изберилл стоял на своём месте уж больше тысячи лет. Как и другие города, он вырос из маленького поселения, люди селились в нём, рождались, жили и умирали, на него нападали враги, к нему подступал голод, его терзала чума, в нём играли свадьбы, в нём собирали ополчение, в нём праздновали победы, в нём казнили преступников, он застраивался теремами и дворцами, украшался фонтанами и статуями, погибал и возрождался ежедневно.

В общем, много чего происходило в столичном граде. Все дороги Трилады вели в него, как и положено.

Касьян, признаться, оробел при виде этих стен. Он видел громадные белые ворота, перед ними стояла стража, но она не препятствовала никому входить в город. Однако Касьян медлил. Стоял у обочины и растерянно глазел по сторонам.

— Э-эй, посторонись! — в паре шагов от него с грохотом пролетела разукрашенная крытая повозка, запряжённая четвёркой лошадей.

Касьян отскочил.

— Подай грошик! — вскрикнул появившийся откуда-то нищий в лохмотьях.

Касьян нащупал в кармане монету, кинул ему.

— Да пошлют тебе небеса красивую любовницу, — пожелал нищий, проворно хватая монету.

Промчалась за спиной ещё одна повозка. За ней — кавалькада всадников.

Несколько человек, тащивших какие-то громадные узлы, тоже соскочило на обочину, один из них задел Касьяна, толкнул.

— Не путайся на дороге!

Сообразив, наконец, что выбрал не лучшее место для созерцания, Касьян, оглядываясь по сторонам, быстро зашагал к стенам, подтянув поближе вещевой мешок. И врата Изберилла втянули его, словно водоворот — щепку.

Страшная толчея. Он в жизни столько людей не видел.

Ну и громадный же город. И как разыскать тут дворец? На миг его охватил страх, который он, правда, сразу подавил. Дворец не иголка, уж как-нибудь найдётся. Но надо бы передохнуть, не тащиться же туда сразу с дороги. И с мыслями стоит собраться.

После нескольких часов бесцельных блужданий по Избериллу он снова встретился с Талой и обрадовался ей, как старому другу. Здесь она был широка. Река протекала через город, её пересекали два моста, по воде шныряли лодки, а вдали Касьян увидел и довольно большие корабли.

Берега, выложенные камнем, мощёные мостовые, ровненькие, плоские белые булыжники один к одному.

Ярмарочная площадь. Торговые ряды с одеждой, посудой, всевозможной утварью. Куча вещиц, даже назначения которых он не знал.

— Ничему не удивляйся, — припомнил он слова Иринея и ближе притянул к себе мешок.

На краю площади возвышалась подмостки. Скоморох в одежде из разноцветных ярких лоскутов размахивал деревянным мечом, кувыркался, ходил на руках. Его красные туфли с загнутыми носами так и подпрыгивали над помостом.

Ветер раскачивал пёстрые занавеси по краям подмостков. В глубине, за спиной скомороха, был изображён на белом полотнище большой, выше человеческого роста, чёрный квадрат[18], и казалось, если плясун оступится, то провалится в эту черноту и сгинет.

Вокруг курились дурманящие благовония.

Касьян устал. Огромные терема, фонтаны, людские толпы — от всего этого уже голова кружилась.

Не зная, где остановиться, не зная города, он незаметно двинулся в тёмную, небезопасную часть Изберилла.

На постоялом дворе толклось много народу. Было шумно, душно и чадно. Касьян поинтересовался потихоньку у соседей, как передать письмо в дворцовые службы, ему надавали советов, во многом противоречивых, но в какую сторону завтра идти, он выяснил. Вообще люди тут попадались какие-то непростые, себе на уме, а может, так казалось с непривычки. Неуютно ему тут было.

Ему выделили крохотную каморку на втором этаже. Он пошёл спать настороженный, вытащил меч из ножен и пристроил под кроватью. Внизу ещё что-то кричали подвыпившие посетители, на улице била в колотушки ночная стража.

Он выглянул в окно, посмотрел вверх, вниз. Красный месяц торчал из-за края соседней крыши, как огненный рог. По каменной мостовой еле тащила повозку усталая лошадь.

Грабитель

Сон его был некрепок. И проснулся он неожиданно, как от толчка.

Светало. Тёмная фигура наклонилась над его дорожным мешком, пристроенным в ногах кровати.

— Эй, ты кто?

При окрике человек прыгнул, замахнулся, в руке его оказался нож. Касьян стремительно скатился с кровати под ноги нападавшему, подкосил его. Тот тоже грохнулся на пол.

Вскочили они одновременно, но Касьян успел подхватить меч, возблагодарив себя за предусмотрительность. По силе они были примерно одинаковы, соперник проворен и зол, но всё же — меч против ножа, и опять же, удача. Всё произошло быстро и странно, как в детстве, когда он бездумно ронял наземь более сильного противника.

Через несколько минут ночной посетитель валялся на полу, и Касьян приставлял меч к его горлу. Нож куда-то отлелел.