Юноша снова начал бороться, пытаться выбраться из песка. Наконец ему удалось высвободить правую руку. Он протянул ее и нащупал укутанную тканью голову Минтаки. Он погладил ее и услышал в тишине плач. Нефер пытался заговорить, утешить возлюбленную, но распухший язык не повиновался. Тогда он потянулся дальше в надежде найти Хилтона, который сидел за девушкой. Но воин или переместился, или находился слишком далеко: Нефер никого не обнаружил.

Юноша отдохнул немного, потом еще чуть-чуть приподнялся и попытался отгрести песок от выхода из пещеры. Но отгребать было некуда. Он стал зачерпывать по горсти и переносить его под крошечный купол. Вскоре рука вытянулась на полную длину, и ему удалось захватить пальцами лишь несколько песчинок. То были безнадежные попытки, но он не оставлял их, чтобы поддержать в себе надежду.

Внезапно он ощутил, как песок осыпался маленькой лавиной под его пальцами, и даже через закрывающую рот ткань почувствовал, что вдыхает не спертый воздух пещеры. И уловил через закрытые веки слабый проблеск света. Не без труда Нефер начал стягивать с головы материю. Свет усилился, свежий воздух коснулся губ и наполнил ноющие легкие. Когда лицо освободилось от ткани, Нефер приоткрыл один глаз и едва не ослеп от яркого света. Когда зрение прояснилось, он увидел, что проделал наружу дыру не шире пальца в окружности, но снаружи через нее не доносилось ни звука. Буря закончилась.

Охваченный новой надеждой, юноша стянул накидку с головы Минтаки и услышал, как девушка сделала глубокий вдох. Он снова попытался заговорить, но безуспешно. Потом постарался высвободиться из цепкой хватки песка, но тело увязло крепко, до самых подмышек.

Собрав все оставшиеся силы, Нефер молча боролся, но вскоре совершенно вымотался, а в горле у него першило и саднило от жажды. Как обидно будет умереть, когда свежий воздух и свет дразнят его, проникая через крошечное отверстие!

Нефер устало закрыл глаза, сдаваясь. Затем внимание его привлекло новое движение световых пятен, и он поднял веки. И, сам тому не веря, увидел, как через отверстие к нему тянется рука. То была древняя рука, на морщинистой коже которой проступали старческие пятна.

– Нефер! – донесся до него голос такой странный и чужой, что он не сразу узнал в нем голос мага. – Нефер, ты слышишь меня?

Юноша попытался ответить, но по-прежнему не мог выговорить ни слова. Он протянул руку и коснулся пальцев Таиты. И пальцы старика тут же стиснули ее с неожиданной силой.

– Держитесь. Мы откопаем вас.

Затем до него донеслись другие голоса, хриплые и слабые от жажды и усталости. Чьи-то руки отгребали засыпавший его песок до тех пор, пока не ухватили его и не вытащили из мягкой, но цепкой хватки.

Нефер протиснулся через узкий проем, как будто родился на свет из лона скалы. Потом Хилтон и Мерен снова нырнули внутрь и извлекли из душного темного чрева на яркий дневной свет Минтаку.

Молодым людям помогли подняться и поддержали, не давая упасть: ноги у них подкашивались. Вырвавшись из рук Мерена, Нефер кое-как доковылял до Минтаки и молча обнял ее. Девушка тряслась, как в приступе малярии. Спустя минуту он отодвинул ее на расстояние вытянутых рук и с ужасом и болью всмотрелся в ее лицо. Волосы царевны побелели от песка, он плотно налип даже на брови. Глаза превратились в узкие красные щелочки, распухшие губы почернели. Когда она попыталась заговорить, они потрескались, и по подбородку потекла красная, как рубин, капелька крови.

– Воды, – смог наконец выдавить Нефер. – Ей нужна вода.

Упав на колени, он лихорадочно стал раскапывать песок, по-прежнему закрывавший вход в пещеру. Мерен и Хилтон стали помогать ему, и общими усилиями откопали мех с водой. Бурдюк вытащили, и выяснилось, что большая часть остававшейся в нем жидкости либо испарилась, либо просочилась наружу. Набралось всего на несколько глотков каждому, но даже этого количества хватило, чтобы поддержать в беглецах жизнь. Нефер ощутил, как силы возвращаются в его обезвоженное тело, и впервые за все время огляделся вокруг.

Утро было уже в разгаре. Нефер не знал, какое это по счету утро и сколько дней провели они погребенными. В неподвижном воздухе до сих пор витала взвесь тончайшего золотистого песка, похожего на золотую пыль.

Прикрыв глаза ладонью, юноша оглядел пустыню и не узнал ее. Ландшафт совершенно переменился: высокие дюны ушли прочь, сменившись другими, иной формы и расположения. На месте гор появились равнины, долины сменили холмы. Изменился даже цвет: багровый и фиолетовый тона уступили место красным и золотисто-желтым.

Молодой фараон покачал в удивлении головой и посмотрел на Таиту. Маг стоял, опираясь на шест, и наблюдал за Нефером бледными, древними, но не стариковскими глазами.

– Трок? – выдавил Нефер. – Где?

– Погребен, – ответил Таита, и юноша заметил, что маг тоже высох как щепка и испытывает такие же страдания, как остальные.

– Вода? – прошептал Нефер и коснулся распухших, кровоточащих губ.

– Идем, – сказал Таита.

Нефер взял Минтаку за руку, и они медленно пошли вслед за магом по горячему песку. Жажда и усталость наконец одолели и Таиту, он двигался медленно и с трудом. Остальные плелись позади.

Казалось, что Таита бесцельно блуждает среди новых равнин из чистейшего песка, расстилавшихся у путников под ногами. Посох маг держал перед собой и водил им над землей. Пару раз он опускался на колени и припадал к земле лбом.

– Что он делает? – прошептала Минтака. Выпитой воды не хватило, чтобы восстановить ее силы, и девушка быстро слабела. – Молится?

Нефер только покачал головой – ему не хотелось растрачивать свои скудные запасы сил на бесплодные разговоры. Таита продолжал водить посохом, и его движения напомнили юноше ухватки заклинателя воды.

Вот он снова встал на колени и опустил лицо к земле. На этот раз Нефер смотрел более внимательно и заметил, что маг не молится, а обнюхивает песчаную поверхность. И догадался, что у старика на уме.

– Он ищет засыпанные колесницы отряда Трока, – прошептал юноша Минтаке. – Посох исполняет для него роль раздвоенной ветки, а унюхать он пытается проникающий через песок запах разлагающейся плоти.

Таита с трудом поднялся и кивнул Хилтону:

– Копайте здесь.

Все сгрудились вокруг указанного места и принялись откидывать рыхлый песок сложенными ковшиком ладонями. Долго рыть не пришлось. Углубившись на длину руки, они наткнулись на что-то твердое и удвоили усилия. Вскоре проступили очертания колеса лежащей на боку колесницы. Еще несколько минут отчаянных стараний, и беглецы извлекли на свет мех с водой. И разочарованно уставились на бурдюк: тот был распорот. Видимо, это произошло в тот момент, когда колесница опрокинулась. Внутри было пусто, и, как они ни жали, им не удалось выдавить ни капли драгоценной влаги.

– Должен быть другой, – промолвил распухшими губами Нефер. – Копайте глубже.

Они вгрызлись в песок в последнем отчаянном усилии. По мере того как яма росла, смрад от павших прямо в упряжи лошадей становился все сильнее и тошнотворнее. Трупы все эти дни пролежали на жаре.

Вдруг рука Нефера нашарила в дыре что-то мягкое и податливое. Нажав, он услышал плеск воды. Стряхнув песок, путники общими усилиями извлекли булькающий бурдюк. Истерзанные жаждой, все бормотали и скулили. Таита откупорил мех и налил воды в кожаное ведро, нашедшееся в той же яме.

Вода была теплой, как кровь, но когда Таита приложил ведро к губам Минтаки, та закрыла глаза и в экстазе принялась глотать влагу.

– Сначала понемногу, – предупредил ее маг, отнял ведро и передал Неферу.

Ведро прошло по рукам и вернулось к Минтаке, потом совершило второй круг.

Таита тем временем продолжил поиски и вскоре снова призвал всех копать. На этот раз им повезло больше: колесница не только лежала неглубоко, но хранила три меха с водой, и все оказались целыми.

– Теперь к нашим лошадям, – сказал Таита, и беглецы виновато переглянулись.

Озабоченные собой, они напрочь позабыли про животных. Таща бурдюки, они поплелись через песок к подножию утеса. Узкая впадина, где они оставили коней, была расположена так, что избежала главного удара хамсина. Когда путники начали копать, используя найденную в колеснице среди другого снаряжения деревянную лопату, то обнаружили первую лошадь почти сразу. Правда, сильная вонь предупредила их, чего стоит ждать. Животное сдохло, его живот вздулся от газов. Оставив его, они принялись откапывать следующего коня.