Как будто заранее зная о его существовании, Таита подвел спутников к выступу в утесе. Пространство под ним было таким низким, что войти туда можно было только на четвереньках.

– Используйте камни из осыпи, чтобы огородить этот выступ стеной.

– Построим заребу? – озадаченно спросил Нефер. – Но у нас не получится оборонять это место. Забившись в пещеру, мы даже стоять там не сможем, не то что мечом махать.

– Не время спорить. – Таита сердито посмотрел на него. – Делай, что говорю.

Нервы Нефера были натянуты как струны из-за беспокойства за Минтаку, да и испытания последних дней истощили его. Он зыркнул на Таиту в ответ. Остальные смотрели с интересом: молодой бык бросал вызов старому. Шли секунды, пока Нефер не осознал вдруг, как глупо себя ведет. Только один человек мог сейчас спасти их. Поняв это, юноша сдался. Наклонившись, выбрал из осыпи камень покрупнее, отнес к неглубокой пещере, положил и побежал за следующим. Другие присоединились к работе. Даже Минтака внесла свой вклад, подтаскивая грубые куски аспидного сланца. Руки у нее покрылись ссадинами и порезами задолго до того, как путники выстроили стену, укрывшую их в тесном пространстве пещеры.

– Что мы будем делать теперь? – спросил Нефер сдержанно, поскольку еще не отошел от стычки с магом.

– Пить.

Нефер налил воды из меха в кожаное ведро и подал Минтаке. Девушка сделала несколько глотков и предложила сосуд Таите.

Тот покачал головой:

– Пей, пей побольше.

Когда все напились так, что больше уже не лезло, Нефер снова повернулся к наставнику:

– Что дальше?

– Ждите здесь, – велел Таита и, вооружившись посохом, стал взбираться по зазубренной стене утеса.

– А что с заребой? – крикнул вслед ему Нефер. – Для чего она нужна?

Маг остановился на узком выступе футах в тридцати над их головами и посмотрел вниз.

– Ваше величество все узнает в свое время, – сказал он и стал карабкаться дальше.

– Это укрытие? А быть может, гробница? – с иронией спросил молодой фараон, но Таита не ответил и не оглянулся.

Старик взбирался без отдыха и остановки, пока не достиг вершины скалы. Здесь он встал и стал смотреть в ту сторону, откуда должен был появиться Трок.

Кучка людей в расселине у подножия наблюдала за ним – кто с недоумением, кто с надеждой, а один сердито.

– Давайте перенесем из колесниц дротики и другое оружие, – не вытерпел Нефер. – Нужно приготовиться к обороне.

Он побежал к месту, где они оставили повозки, и вернулся с охапкой дротиков. Мерен и Хилтон следовали за ним с такой же ношей.

– Что там делает Таита? – спросил Нефер у Минтаки.

– Даже не пошевелился. – девушка указала на вершину.

Мужчины сложили оружие, затем уселись у входа в примитивное убежище. Все взгляды снова были устремлены наверх, на Таиту. Его силуэт обрисовывался на фоне пугающего сумрачного неба. Никто не говорил, никто не шевелился, пока до них снова не донесся внушающий страх звук. Беглецы прислушались к далекому ропоту и визгу осей сотен колесниц, к голосам людей, которые то заглушались дюнами, то звучали четко и угрожающе.

Таита медленно поднял руки, указывая в небо. Все следили за его движениями. В правой руке он держал посох, в левой амулет Лостры, а на шее у него висел дар Бея.

– Что он затевает? – спросил Хилтон с благоговением.

Никто не ответил. Таита замер, как если бы представлял собой фигуру, высеченную из камня. Голова его была запрокинута, волосы серебристым пухом легли на плечи. Полы одежды были подобраны поясом, так что из-под них торчали худые щиколотки. Маг напоминал старую птицу в гнезде.

Небо затягивали низкие, тяжелые облака. Свет был неровным – он то тускнел, когда солнце скрывалось за более плотной завесой, то вспыхивал, стоило пелене истончиться.

А Таита все не шевелился, указывая посохом на вздутое чрево небес. Шум приближающейся колонны делался громче.

Внезапно послышалось блеянье бараньего рога.

– Это сигнал к бою, – произнесла Минтака негромко. – Трок заметил Таиту.

– Сигнал «Вперед!», – скомандовал Трок трубачу.

Но боевой клич словно растворился среди бескрайней пустыни и под низким покровом грозовых туч.

– Погоди! – воскликнул Иштар. Мидянин смотрел на крошечную фигурку Таиты на вершине скалы. – Подожди.

– В чем дело?

– Пока не знаю, – ответил Иштар, не отводя взгляда от Чародея. – Но я ощущаю нечто вездесущее и могущественное.

Колонна стояла, все с опаской смотрели на силуэт на вершине. Пугающая тишина окутала пустыню. Не слышно было ни единого звука, даже кони замерли, даже уздечка нигде не звякнула.

Двигались только небеса. Над головой у мага образовался водоворот, гигантское вращающееся колесо из похожих на клубы дыма облаков. Затем центр этого водоворота открылся, подобно глазу пробудившегося чудовища. Из этого небесного ока вырвался сноп ослепительного света.

– Глаз Гора! – выдохнул Иштар. – Он воззвал к богу.

Колдун сотворил защитный знак, Трок рядом с ним застыл и притих в суеверном ужасе.

Сияющий луч ударил в вершину и осветил фигуру Чародея, подобно сполоху молнии. Вокруг головы мага образовался серебристый ореол.

Таита медленно очертил посохом круг, и колесничие гиксосов сжались, как дворняжки, которым пригрозили плетью. Облака раздвинулись шире, небо прояснилось. Солнечные лучи заплясали на дюнах, отражаясь от песка, как от полированной бронзы, и слепя глаза воинов. Они подняли щиты, чтобы заслониться от этого странного свечения, но хранили молчание.

На вершине Таита описал посохом еще один круг, и наконец раздался звук: тихий, как вздох возлюбленного, он исходил, казалось, из самого неба. Люди завертели головами, пытаясь определить его источник.

Таита совершил еще один пасс, и вздох превратился в шелест, в негромкий свист. Он доносился с востока, и все медленно повернулись в ту сторону.

И увидели, как под этим странным безоблачным сияющим небом к ним приближается нечто. То была огромная стена песка, вздыбленная от земли до неба.

– Хамсин! – выдохнул Трок страшное слово.

Стена несомого ветром песка приближалась к ним с пугающей целеустремленностью. Она волновалась и пульсировала, как живое существо, издаваемый звук менялся. То был уже не шепот, а усиливающийся вой, глас демона.

– Хамсин! – прокатилось от колесницы к колеснице.

То были уже не воины, жаждущие битвы, но крошечные испуганные существа перед лицом убийцы людей, городов и цивилизаций, пожирателя миров.

Колонна колесниц потеряла строй и рассыпалась – каждый возница разворачивал упряжку, пытаясь сбежать от опасности.

Стоило повозкам сойти с узкой полосы твердого грунта, как колеса их начинали вязнуть в песке. Люди прыгали с площадок, бросая колесницы и животных. Инстинктивно чующие опасность лошади ржали и пятились, стараясь порвать постромки.

Хамсин неумолимо надвигался на гиксосов. Голос его перешел с воя на рев. Люди бежали, не разбирая дороги, охваченные паникой. Поскальзывались и падали на рыхлом песке, вставали и бежали дальше. Оглядываясь, они видели страшную бурю, надвигающуюся на них, как разъяренное чудовище, колышущееся и перекатывающееся само по себе, вздымающее песчаные фонтанчики, сияющее там, где на него попадало солнце, и темное в тех местах, где его затеняли собственные склоны, огромные, как горы.

Таита смотрел, раскинув руки с посохом, как внизу погибает армия. Он видел Трока и Иштара, застывших в лучах солнца, подобно паре статуй. Затем, когда передний край бури настиг их, они со сверхъестественной скоростью скрылись из глаз. Они и все их люди, колесницы и кони исчезли в перекатывающихся волнах хамсина.

Таита опустил руки, повернулся к чудовищу спиной и стал неспешно спускаться. Перебираясь на своих длинных ногах через опасные места, он перешагивал, опираясь на посох, с одного выступа на другой.

Нефер и Минтака стояли, держась за руки, у подножия утеса. Они встретили мага озадаченными взглядами.