Трок ошеломленно огляделся, ища выход из ловушки, но одна из его лошадей погибла: ее раздавили камни из воза, перекрывшего ему путь. Позади другие колесницы образовали такую плотную массу, что не хватало места повернуть или попятиться. Стрелы и дротики свистели вокруг, стучали по бортикам колесницы, со звоном ударялись о его шлем и нагрудник.

Иштар воспользовался неразберихой и, прежде чем Трок сумел удержать его, спрыгнул с платформы и кинулся бежать, лавируя между разбитыми колесницами и мечущимися, ржущими лошадьми. Потом Трок снова посмотрел вперед и с удивлением увидел, что Минтака по-прежнему стоит на вершине бурой каменной плиты прямо перед ним. Она смотрела на него с выражением ледяного отвращения на красивом лице, и его гнев перешел в безумие.

Он выхватил из стойки сбоку свой боевой лук и полез за стрелой в колчан. Но передумал, отбросил лук и закричал поверх голов своих вздыбливающихся и рвущихся коней:

– Нет! Стрела слишком хороша для похотливой сучки. Я приду и задушу тебя голыми руками, я хочу чувствовать, как ты будешь дергаться, когда я выдавлю из тебя последний вздох, грязная потаскушка!

Гиксос выхватил меч и спрыгнул на землю. Затем пронырнул под копытами вставшей на дыбы лошади и перелез через перевернувшийся воз. Два воина Нефера выскочили из-за скал в попытке его остановить, но он зарубил их и перешагнул через трепыхающиеся тела. Его голодный взор видел только девушку в пурпурном хитоне, в гордой позе стоящую впереди, и он стремился к ней, как мотылек к пламени.

Нефер увидел, что Трок вырвался из западни, и побежал вниз по склону, перескакивая с камня на камень.

– Беги, Минтака! Уходи от него! – громко кричал он, но она то ли не слышала, то ли не хотела слышать.

А вот Трок услышал. Он остановился и обернулся:

– Иди сюда, красавчик, длины моего меча хватит, чтобы нанизать и тебя, и твою шлюху.

Не останавливаясь, Нефер метнул дротик, но Трок ловко отразил его самой серединой легкого круглого щита, который носил на плече. Дротик отлетел, ударился о камни и упал у ног Минтаки. Та не повела даже бровью.

Бросок на миг отвлек Трока, и Нефер прыгнул на ровное место перед ним. Увидев его, Трок встал на изготовку, и его лицо исказила свирепая ухмылка. Укрывшись за бронзовым щитом, он взмахнул мечом:

– Подходи, щенок. Давай взвесим твои притязания на двойную корону.

Набрав разгон при спуске, Нефер без остановки кинулся на противника. Тот принял первую атаку на щит из бронзы. Потом рубанул поверх него, и Нефер отпрыгнул, затем напал снова, ответив на удар Трока своим выпадом.

Воины Нефера видели, как фараон бросился по склону, и последовали его примеру. Выйдя из каменных укрытий, они волнами стали спускаться вниз. Через несколько секунд вся долина была от края до края заполнена сражающимися, рубящими и колющими воинами.

Нацелившись врагу в бедро, юноша попытался найти щель между частями Трокова доспеха. Когда тот отвел укол, он с обратного хода рубанул ему по лицу. Трок не ожидал такой стремительной перемены направления и скорости удара, и, хотя успел отдернуть голову, кончик клинка Нефера чиркнул по его щеке, и на бороду хлынула кровь. Рана разгорячила гиксоса. Он взревел и бросился на Нефера, нанося удары под разными углами с такой скоростью, что его меч, казалось, образовал вокруг него непроницаемую стену из сверкающей бронзы. Под его натиском Нефер вынужденно отступал, пока не почувствовал, что каменная плита, на которой стоит Минтака, упирается ему в спину.

Пятиться было больше некуда – пришлось противостоять всей буйволовой силе Трока и отвечать ударом на удар. В состязании подобного рода нашлось бы немного способных сравниться с гиксосом, словно и не ведающим, что такое усталость.

Когда Неферу удалось отбить несколько атак, Трок расхохотался.

– Давай проверим, мальчишка, сколько ты сможешь продержаться. Я готов продолжать так весь день, а ты? – спросил он, не переставая наседать.

Металл звенел о металл, а Трок тем временем постепенно смещался вправо, чтобы отрезать Неферу единственный путь к спасению.

Атаки Трока были похожи на стихийное бедствие. Нефер чувствовал, что подхвачен штормовым ветром и беспомощен, как если бы его несла океанская стремнина. Годы упражнений закалили его, но не могли подготовить ни к чему подобному. Пытаясь не уступать гиксосу, он чувствовал, что правая рука начинает уставать и движется медленнее.

Трок чиркнул острием ему по шее, а несколько секунд спустя пробил кожаный доспех и достал до ребер. Нефер знал, что единственный его шанс пережить этот шторм состоит в том, чтобы противопоставить грубой силе Трока свои проворство и скорость, но он был прижат к скале. Ему необходимо было вырваться на свободу.

Он встретил следующий удар мечом и отвел клинок противника ровно настолько, чтобы проскользнуть в получившуюся щель. Но, устремившись туда, он открыл левую сторону. Трок не упустил шанса и низким выпадом рассек Неферу бедро как раз над вытатуированным знаком царской власти. Кровь стекала в сандалию и хлюпала при каждом шаге.

Силы Нефера иссякали. Трок прижал его клинок своим и стал поднимать сцепленные мечи. Нефер понимал, что, попытавшись отвести меч, откроет грудь для последнего удара. К тому же рана на бедре все больше ослабляла его и затрудняла движение. На лице Трока появилась ухмылка ликования.

– Крепись, мальчик! – злорадствовал гиксос. – Все почти закончилось, и тебя ждет отдых. Вечный.

Нефер слышал, как Минтака кричала что-то, но не разбирал слов, да и не мог позволить себе отвлечься. Постепенно Трок отжал его меч в сторону и навис над юношей, так что они стояли грудь против груди, но потом вдруг переместил свой вес влево, в направлении раненой ноги Нефера. Юноша попытался выстоять, но нога подкашивалась. Сделав подсечку, Трок повалил противника на спину.

Нефер растянулся на опаленной солнцем земле. Оружие выпало из ослабших пальцев. Трок обеими руками занес свой меч над головой для смертельного удара. Но вдруг лицо его приняло удивленное и растерянное выражение. Не опуская клинка, он сунул руку себе за шею. Потом поднес ее к лицу. Ладонь была в крови. Верзила открыл рот, желая что-то сказать, но струйки крови потекли с уголков его губ, и он медленно отвернулся от Нефера. Трок смотрел на Минтаку, которая стояла на выступе каменной плиты. С каким-то отстраненным удивлением Нефер увидел древко дротика, торчащее из шеи Трока.

Когда Нефер упал, Минтака схватила дротик, валявшийся у ее ног, тот самый, который Нефер метнул в начале схватки, и швырнула вниз, метя в спину Трока. Наконечник угодил под кромку бронзового шлема и глубоко вошел в тело, едва разминувшись с позвоночником, но перебив сонную артерию.

Застыв, как жуткая горгулья с широко открытым ртом, с фонтаном бьющей из раны кровью, Трок выронил меч и потянулся вверх. Он обхватил Минтаку за пояс и стащил с уступа. Трок пытался что-то сказать, но хлещущая изо рта кровь мешала.

Когда он с силой прижал ее к груди, Минтака закричала, а Нефер кое-как поднялся. Он подобрал выроненный Троком меч и, прихрамывая, подошел к нему со спины.

Крики Минтаки вернули силы в его правую руку. Первый колющий удар он нанес в том месте, где крепились доспехи, и глубоко погрузил меч в спину врага. Трок замер и отпустил Минтаку. Она заковыляла прочь, а Нефер выдернул клинок и ударил снова. Шатаясь, Трок медленно развернулся к нему, потом шагнул, пытаясь дотянуться руками в окровавленных кольчужных рукавицах. Нефер вонзил меч ему в горло, и Трок осел на колени, цепляясь за лезвие. Нефер вырвал оружие, с силой резанув по пальцам и ладоням Трока, рассекая сухожилия и нервы.

Трок повалился ничком, и Нефер нанес ему удар между завязками панциря, целя между лопаток в сердце. Оставив клинок в теле врага, юноша повернулся к Минтаке, сжавшейся в комок под защитой скалы. Она бросилась к Неферу и изо всех сил обняла его. Теперь, когда опасность миновала, царевна утратила ледяное самообладание и, всхлипывая, невнятно проговорила: