— Вы узнали кто он?

— Да.

В этот момент послышались шаги и голоса, и на дорожку свернули Элис и Аманда, вышедшие прогуляться в погожий денек. Доминик замолчал, но Мирабелла видела, как тело его сотрясает нервная дрожь. Он очень любил Лили, думала она, и он любит ее до сих пор. И все иллюзии о том, что она сможет завоевать его сердце разбивались о реальность. Сердцем Доминика владела та, что являлась ей во снах с просьбой помочь ему.

— Как хорошо, что мы встретили вас! — воскликнула Аманда, подходя ближе, — Ваше Высочество, мы с мадемуазель Элис безумно хотим прокатиться на новом автомобиле! Позвольте нам взять шофера, и мы поедем по окрестностям!

Доминик с трудом взял себя в руки и теперь смотрел на Аманду с подозрением. Куда ей надо, в банк или на почту? Кто пишет ей и кому отправляет сообщения она? Он не хотел расстраивать Мирабеллу прежде, чем сам разберется с ее делами.

— С превеликим удовольствием, мадемуазель Винсен, — ответил он, — но с одним условием.

Аманда подняла брови.

— Вы позволите сопровождать вас.

— Как вам будет угодно. Я всегда рада вашей компании.

Тут заговорила до этого молчавшая Элис.

— Я, пожалуй, воздержусь от поездки. Я не очень люблю автомобили, и раз мадемуазель Аманда нашла себе компанию, то попрошу разрешения вернуться к себе.

И она быстро пошла по дорожке, казалось, еще секунда, и она перейдет на бег.

Мирабелла с сочувствием смотрела на Доминика. Тот пожал плечами.

— Кузина сегодня не в настроении, — спокойно сказал он, — думаю, что нам все же стоит совершить прогулку в автомобиле.

...

— Фредерик, почему ты не сделаешь девушке предложение? — почти кричала Элис. Она застала его за игрой в шахматы, где он сражался сам с собой сразу за оба цвета.

Фредерик поднялся и смешал фигуры на доске. Белая пешка упала на пол и долго каталась по плите, издавая какой-то поющий звук.

— Почему сейчас? — спросил он, бледнея.

— Потому что Кристиан сделал ей предложение и получил отказ! — Элис радостно смотрела на него, — и теперь твои шансы удвоились! Она не повелась на золотые кудри! Фредерик!

— Но из того, что мадемуазель Аманда отказала Кристиану, совсем не следует, что она скажет “да” мне, — проговорил он, взъерошив черные волосы.

— Ты должен попытаться! — воскликнула она.

— А откуда тебе известно, что Кристиан получил отказ? — спросил он, все еще на что-то надеясь. На чудо.

— Она сама мне сказала. Только что! Ты забываешь, что я ее лучшая поруга!

Возразить было нечего.

— Дай мне время, сестра, — сказал он после долгого молчания, — я должен привыкнуть к этой мысли.

Она развернулась и пошла к двери. Белое платье ее мелькнуло в солнечных лучах ярким пятном, и Фредерик зажмурился, а потом часто заморгал, почувствовав, что от яркого света на глаза навернулись слезы.

— У тебя два дня, — услышал он голос Элис, — дамы скоро уедут в Париж. На музыкальном вечере мы должны представить тебя и твою невесту гостям. И этой невестой будет Аманда Винсен!

...

Доминик сидел рядом с Мирабеллой в ярком красном автомобиле марки Бенц. И рука ее немного касалась его руки. Впервые за долгие годы он мог улыбаться с легким сердцем. Природа вокруг как будто ожила и перестала быть просто фоном, а черные глаза Мирабеллы, впрочем, достаточно обычные, казались ему самыми прекрасными глазами в мире. Ему хотелось сказать ей об этом, но напротив сидела Аманда, что-то весело щебетавшая. Ей нужно на почту? Он готов был осчастливить весь мир. Автомобиль въехал в город, и Доминик предложил Аманде сходить на почту, посмотреть, нет ли письма от отца. Та вспыхнула, а потом буквально выпрыгнула из автомобиля еще до того, как Доминик успел спуститься на землю и помочь ей.

— Мы пойдем займем место в кафетерии и закажем пирожные, — сказал он, уводя Мирабеллу подальше от почты. Пусть Аманда сегодня тоже будет счастлива. Как он.

Он рассказал Мирабелле о своей любви к Лили, а она... а она его не осудила. Хотя она последняя, кому он имел право такое говорить. Она ни словом, ни взглядом не показала упрека. Она положила свою руку на его, желая его утешить. Он помог ей сесть за столик и стоял за ее спиной, боясь, что Мирабелла увидит его дурацкую счастливую улыбку. В том, что он так тяжело и долго любил Лили нет ничего ужасного. И хоть за это, за ревность, за слежку, он не должен себя винить. Мирабелла не осудила его. Значит он не был виновен.

Сев напротив Мирабеллы и любуясь ее движениями, поворотом ее головы, непокорными завитками волос, Доминик вдруг понял, что очень долго любил Лили. Очень долго. Но больше он ее не любит.

Доминик... — она стояла прямо перед ним и серебристое платье сияло в свете звезд, — Доминик, я не понимаю, почему Рембрандт еще не занял свое место в галерее. Я просила уже давно вернуть его на место.

Он резко обернулся.

-Ты не догадываешься? У меня нет денег. И не будет. Поэтому и Рембрандта не будет тоже.

-Будет.

Она подошла ближе, провела рукой по его щеке.

-Возьми денег у жены. Вон она как развернулась. Автомобили накупила, дорожки отсыпает. У нее хватит и на картину.

-На картину надо больше денег, чем на все эти автомобили, — сказал он тихо.

-Но у нее есть.

-Я не буду брать денег у Мирабеллы, — он отстранился.

Она рассмеялась и снова подошла к нему, теперь проведя рукой по его плечу.

-Доминик, — на лице ее была улыбка, — мне совершенно все равно каким образом появился на стене картина. Я прошу тебя, поспеши. Мое терпение скоро закончится. Твой наследник должен иметь все, что ему полагается по праву.

Губы ее коснулись его губ легким почти незаметным поцелуем.

Он отпрянул, будто она обожгла его чем-то горячим.

-Хорошо, — глаза его вспыхнули, — уходи.

Она отступила, звонко смеясь.

-Доминик, ты такой милый. Я все же надеюсь, что ты скоро покинешь этот мир, как и планировал. От черты тебя отделяет только Рембрандт...

-Пока моя сестра не выйдет замуж, я буду надоедать тебе своим видом. Так что не надейся так быстро от меня избавиться.

Он развернулся и быстро пошел к замку. А за его спиной все еще звучал ее звонкий серебристый смех.