Я направился к двери, держа Вика на мушке.

Коридор был пока пуст, но панель лифта в конце показывала, что кабина уже поднимается. И почти наверняка — на наш этаж.

По лестнице тоже не вариант — под нами тридцать этажей, набитых охраной и системами безопасности. Это ведь чёртова крепость.

Ударом ладони активировал систему закрытия двери в кабинет. Как только створки начали сходиться, выстрелил в панель управления, оставляя Вика в запертом помещении.

Яра бросила быстрый взгляд на меня, мгновенно считывая обстановку.

— Я так понимаю, следующий этап плана ты не продумал? — спросила она.

— Я люблю импровизацию! — горько усмехнулся я.

— Ну тогда импровизируй быстрее!

— Крыша… Что на крыше?

Глаза Яры вспыхнули:

— Площадка аэрокаров! Мы сможем улететь!

Глянул на лифт:

23-й этаж…

24-й…

25-й…

Двери вот-вот откроются.

— Что стоим?! Веди! — выкрикнул я.

Яра тут же рванула вперёд, обогнула лифт и нырнула в боковой проход. Я последовал за ней, захлопнув за собой дверь, а затем выстрелил в панель, чтобы задержать преследователей хотя бы на несколько секунд.

Правда, вряд ли это бы помогло. Потому что на пожарной лестнице уже ревел звук аварийной тревоги, а снизу доносились тяжёлые удары армейских ботинок. Видимо, вся оборона Вика хлынула наверх по всем возможным путям. Поэтому нам оставалось только надеяться, что мы окажемся быстрее.

Впереди появилась массивная стальная створка с табличкой, уведомляющей о том, что это выход на крышу.

— Аэрокары! — выкрикнула Яра. — Думаешь, Вик ещё не заблокировал их?

Она бросила мне короткий взгляд, в котором читалась уверенность:

— У меня есть ключ доступа. Заблокировать его может только один человек в этом здании, и, как я поняла, он на нашей стороне.

— Гриша? Надеюсь.

Яра разогналась и с размаху впечаталась плечом в дверь.

Глухой звон.

Преграда даже не шелохнулась.

Я невольно усмехнулся.

— Ты, конечно, крутая, но позволь мне?

Она недовольно сморщилась, отступая в сторону.

— Ой, да пожалуйста.

Я с силой ударил ногой по механическому замку, и дверь с металлическим скрежетом распахнулась навстречу холодному утреннему воздуху. Нам повезло: на крыше нас пока никто не встречал.

В предрассветной дымке простирался Камал-Сити: улицы, залитые тусклым неоновым светом, фасады небоскрёбов, теряющиеся в стальных облаках.

В центре посадочной площадки возвышался массивный аэрокар AnsAR — угловатая, грозная машина с логотипом KVZ-Aero. Его корпус поблёскивал в лучах восходящего солнца. Красивый, сволочь.

— Где там твой ключ? — бросил я, подбегая к машине.

— Вот! — Яра вытащила из кармана карточку и прижала её к сенсорной панели.

Я ожидал, что индикатор загорится красным и нас пошлют нахер, но с тихим электрозвуком двери аэрокара открылись, приглашая нас внутрь.

Заскочил в кресло пилота, пальцы тут же легли на сенсорную панель управления.

— Система автоматического запуска аэрокара заблокирована, — донёсся ровный женский голос ИИ. — Пожалуйста, обратитесь к системному администратору комплекса.

Ну конечно! Внутрь-то пустили, но рано радоваться.

— Ручное управление! — рявкнул я, перебирая настройки.

Ошибка. Доступ заблокирован.

— Чёрт, — выдохнул я, ощущая, как секунды ускользают. — Ты хоть раз этой штукой управлял? — спросила Яра, приподняв бровь.

— Конечно! — соврал я.

— Угу, я так и поняла. Ручное управление выдаётся только по лицензии пилота. — Она постучала пальцем по специальной панели, предназначенной для идентификации пилотского импланта.

И в тот же миг дверь на крышу с грохотом распахнулась.

На площадку выбежали люди Вика. На этот раз не просто охрана — взвод в тяжёлой броне, с дробовиками.

Выхода уже не было.

Я быстро достал из кармана свой взломщик и перевёл его в режим «шокового импульса». Хорошая штука: если повезёт, временно вырубит системы защиты аэрокара.

Приложил устройство к панели импланта и запустил.

На доли секунды экраны погасли. Затем вспыхнули с ошибками и снова погасли.

Тишина.

А потом система снова ожила, и холодный голос ИИ объявил:

— Доступ к ручному управлению разрешён.

Яра вытаращилась:

— Нихрена себе! Так просто?

— Не знаю, но времени разбираться нет!

Резко дёрнул рычаг вертикального подъёма. С глухим рёвом включились турбины, аэрокар дёрнулся вперёд, затем взмыл в небо.

Внизу люди Вика вскинули оружие, открыли огонь, но мы уже были вне зоны поражения, уйдя от крыши на несколько десятков метров. Дробь лишь свистела вокруг, оставляя на корпусе незначительные повреждения.

Яра сжала подлокотники кресла, в её глазах читалось напряжённое облегчение.

— У нас получилось! — закричала она. — Макс, мы выбрались!

— Ты хотела начать новую жизнь?! Пора, детка!

И тут снова раздался голос ИИ:

— Отказ ручной системы управления.

Я резко перевёл взгляд на панель.

— Что?!

Сенсорный экран вспыхнул, высветив новое сообщение.

«Автопилот активирован. Возвращение к исходной точке.»

Курс машины тут же изменился. Нас потащило обратно к «Корсару».

— Блядь! — выругался я, снова доставая взломщик.

Пуск.

Приборы моргнули, но автопилот не отключился.

— Почему не работает?! — взвизгнула Яра.

Я посмотрел на неё, затем снова на панель.

— Ладно. Сделаем иначе.

Я сорвал с приборной панели блок доступа, оголив микросхемы и десятки пёстрых проводов.

Поищем ручной обход.

У KVZ-Aero чертовски сложная система защиты, но любую машину можно обмануть… если знаешь, где копать.

— Давай, Мельник, не тупи… — бормотал я, срывая пластиковую крышку и оголяя «нервную систему» этой машины.

Наконец мои пальцы нащупали нужный кабель экстренного доступа. Я замкнул его на аварийную цепь, отчего панель высветила огненно-красное предупреждение.

— Аварийный режим активирован, — произнёс робот. — Пожалуйста, не совершайте резких манёвров в процессе планирования.

— Ага, ща! — коротко бросил я, вырвав управление у автопилота и рванув штурвал в сторону.

Аэрокар тряхнуло, его корпус завалился вниз, и мы вырвались из цифрового захвата. На дисплеях заднего обзора я увидел, как из башни вылетают небольшие боевые дроны, и тут же вдавил тягу на полную. Перегрузка сдавила лёгкие, но я не сбавлял обороты — только так можно было уйти от преследования.

Я решил действовать радикально и взял самую низкую высоту, практически чертя днищем мокрый асфальт. Давил на штурвал, втискивая аэрокар в узкие переулки, где едва хватало места для наших и реактивных движков. Сердце ухало в висках, а панель управления мигала алыми предупреждениями.

Слева проскочила массивная голографическая реклама: какая-то безумная акция сети кофеен. Дроны вильнули, засверкали импульсными разрядами. Я прижал аэрокар к домам исторического центра, где больше было арочных проходов, чем высоток. Одним манёвром проскользнул над забором, вторым — нырнул между облупленными стенами двух старинных особняков.

Один дрон зацепился за карниз, исчез в искрах. Второй держался плотнее, не отставал.

— Чёрт! — прошипел я, чувствуя, как он приближается, гремя турбинами.

— Они слишком юркие! — бросила Яра, взглядом выискивая выход.

Я вдавил акселератор, направляя аэрокар прямо на фасад нового офисного здания, где окна были утыканы вывесками.

Ждать оставалось секунды.

Когда стена заполнила обзор, я крутанул штурвал вверх. Нос просвистел у самой кладки, днище задело одну из вывесок с рекламой средства для повышения потенции — посыпались искры и куски облицовки. Нас дёрнуло, но двигатель взвыл, давая ещё немного тяги.

Сзади раздался грохот: дрон не успел повторить наш трюк, и его взрывная волна ударила нам в хвост. В эту же секунду панель управления замигала ярче.