Ей было и так не понятно, что на него нашло. Оскорбила – да. Но он сам нарвался, заставив ее вырядиться в этот наряд. Волновались они, что они с Катюшей могли уйти на улицу? Пффф, еще в заботу Ивля можно поверить, Катюша жена как-никак. А вот что Кхиль испытывал хоть какое-то беспокойство – полная чушь. Ее, то есть Эмилию, он вообще первый раз видел.

– Что замолкла, птичка?

За долгое время полета голос Кхиля был неожиданно резким и грубым. Или ей так кажется из-за ипостаси горгульи?

– Мне с тобой разговаривать не о чем. Нарядил как куклу, выставил идиоткой, да еще утащил невесть куда.

– То есть, когда эта мохнатая тварь тебя полоснула до крови, ей все прощается? А моя шутка тебя так сильно оскорбила?

Мари сильнее прижала котенка к груди.

– Можешь не отвечать, – по-своему он понял ее молчание. – Просто хотел проверить, насколько фениксы хорошо ориентируются в ночных полетах.

Не успела Мари подумать, к чему была эта сказанная фраза, как лапы горгуля разжались, и она потеряла последнюю опору. Воздух стал холоднее, а земля ближе.

– Лети, птичка, – раздалось сверху, – покажи мне свои яркие крылья.

– Я не умею, – завизжала Мари в отчаянии, обхватив двумя руками котенка, которого ветер пытался вырвать из ее рук.

Сверху раздалось недовольное кряхтение, и что-то большое опустилось рядом с ней.

– Что не умеешь?

– Летать не умею, идиот!

– Птица не умеет летать, а я идиот? Не ври, расправь руки и лети! Нечего выпендриваться, нашлась краля! Хочу видеть полет феникса!

Мари стиснула зубы и сжалась в комок. Если она и ударится о землю, то котенок меньше пострадает.

– Лети! – раздалось над ухом. – Иначе расшибешься!

Открывать глаза и смотреть на то, как она превращается в лепешку, не хотелось. И тут резкий рывок подбросил ее вверх. Плечо сжало что-то острое и тяжелое, она снова отдалялась от земли.

– Ты что, реально не умеешь летать?

– Я же тебе говорила!

Они плавно опустились на тот же задний двор, откуда он ее забрал. Мари одной рукой как могла натянула задравшееся платье. Кхиль стоял рядом, обернувшись в человеческий облик и смотрел на нее, скрестив руки на груди.

– Тебе так нравится этот пушистый комок?

Мари была зла и напугана, и не могла определить, что же больше. А еще она помнила, что должна вести себя как Эмилия. Чтобы сестра сделала на ее месте?

И Мари врезала Кхилю сильную пощечину. Такую, что рука заболела, а злости стало немного меньше. Права была Эми, физическая разрядка хорошо помогает расслабиться.

– Да что ж вы за фениксы-то такие? – Схватился тот за щеку. – То одна, то вторая! Стервы!

Он развернулся, чтобы уйти в дом, но остановился и показал на дверь.

– Марш в свою комнату!

– Я бы еще прогулялась, – огрызнулась Мари, отходя в сторону, чтобы немного перевести дух.

– Было же сказано, по улицам ночью не ходить!

– А то что? Найдутся горгульи, которые скинут меня с неба не землю? Боюсь, кроме тебя, таких нет.

Кхиль ничего не ответил, схватил ее за руку и втащил на кухню. Для надежности еще и дверь на ключ запер.

– Марш в комнату! – Он вытянул руку, показывая, куда Мари должна идти, но та уперлась.

– У меня платьев нет! Не могу же я в этом ходить постоянно.

Горгуль только хмыкнул и губы его расплылись в улыбке.

– Мне бы понравилось.

– Вот и заставляй так ходить свою будущую жену! А мне будь добр предложить нормальные платья.

Кхиль смерил ее пренебрежительным взглядом и через пару секунд раздумий кивнул.

– Платья будут. Но только для того, чтобы ты и твоя семья помнили доброту рода Тэлай. Раз планы на отбор изменились, в твоем присутствии нет никакой необходимости. Завтра после отбора ты сразу едешь домой!

– Слава Святейшему! – Всплеснула Мари руками. – Больше не увижу Ваше криволапое Темнейшество.

– Пришли за платьями ко мне служанку.

Мари насторожилась. Если в соборе есть возможность достать платья, то их могут принести любые слуги, совсем незачем пригонять служанку невесты. Уже отстраненной невесты.

– Пусть ваши слуги принесут! – Нагло вздернула она подбородок.

Вокруг почернело, а Кхиль, казалось, стал выше ростом и намного волосатее, чем был.

– Хочешь получить платье – пришлешь служанку. Или ходи в этом.

– Мужлан! Высших военачальников начальник! А с девушками обращаться не умеет!

– Что случилось? – навстречу Мари вскочила Эмилия и на одной ноге поскакала к сестре. – Что у тебя за вид? Он тебя обижал? Откуда кровь на руке?

Мари разжала руки и показала котенка. Тот успел согреться и уютно свернулся клубочком в ее руках.

– Он подарил тебе котенка? Горгульи не любят кошек.

– Конечно, не любят! Поэтому он и будет жить у нас. Кстати, его зовут Когтиль.

– Название оправдывает себя.

Эми повертела котенка в руках и положила на кровать, затем взяла руку Мари. Теплый свет полился из ее руки, но только грел, а не лечил.

– Ты еще слишком слаба. – Мари выдернула руку. – А это просто царапина, само заживет. Нам обещали платья. Сейчас служанка Мари сбегает за ними и принесет.

От взгляда Эми не утаилось то, с какой спешкой собиралась ее сестра. Но, как старшая, пусть и на три минуты, она только улыбнулась и ничего не сказала. Когда Мари скрылась в ванной комнате, из-за двери послышалось ее переливчатое пение. Эми откинулась на кровати, закрыла глаза и стала слушать.

Ей нравилось пение сестры, но она никогда не признавала того, что у нее талант. Наоборот, всеми способами поддерживала уверенность Эми в том, что это она самая красивая и самая талантливая. Хотя внешность у них была одна на двоих, Мари всегда считала себя замарашкой, на которую никто не взглянет. Да, Эмилия Рунн была центром внимания на всех торжествах, но только из-за того, что сама заставляла других крутиться вокруг себя. Да и голос у нее был такой себе, не то что у сестры. Просто Мари никто никогда не слышал. А поставь их рядом, сразу было бы понятно, кто умеет петь, а кто нет.

Мари выскочила из ванной и быстро влезла в платье служанки.

– Я быстро. – И выскочила за дверь.

Эмилия только улыбнулась и свернулась калачиком. За последние дни жизнь поменяла их местами. Теперь везде бегала Мари, а Эмилии приходилось сидеть в запертой комнате. Это давило, угнетало и могло перерасти в депрессию. Ни у кого в роду Рунн не было депрессии. Эмилия подумала, что она будет первой, кто подцепит эту заразу и снова она будет в чем-то первой. Иногда лучше быть как Мари, спокойной, и не занимать первые места.

Оказавшись в коридоре, Мари сделала пару шагов вправо и остановилась около соседней двери. Замешкавшись, она занесла руку, чтобы постучать, но дверь отворилась сама. На пороге стоял Кхиль, одетый лишь в одно полотенце. Не успела Мари и рта открыть, как в противоположном конце коридора раздалось легкое покашливание и легкий цокот каблуков. Выражение лица Кхиля тут же изменилось, а дверь с шумом закрылась.

Мари пару раз моргнула и перевела взгляд туда, откуда раздался звук. В коридоре стояла Тамора, сложив руки на груди, и пощелкивала хвостом по полу. Медленно, как хищники подкрадываются к своей жертве, она стала подходить. С каждым звуком ее каблуков сердце у Мари застывало, а в промежутке делало удар. Наконец, Тамора остановилась и нависла над Мари. Все-таки жутко неудобно, когда ты меньше всех ростом!

– Шастаешь по ночам к моему сыну?

Мари проглотила ком, застрявший в горле, и отрицательно покачала головой.

– Врешь! – Мари замотала головой. – Вот мы сейчас и посмотрим.

Без стука она открыла дверь и вошла. Мари с ужасом ожидала увидеть полуголого Кхиля, второпях надевающего штаны. Но тот сидел в кресле у камина в домашних брюках и длинной рубашке. И читал книгу. При их появлении он захлопнул книгу и положил на столик. Мари отметила название: «Садоводство для чайников» и то, что книгу он держал кверх ногами.