— Молодец, Стрекоза. Продолжай патрулирование, — похвалил я робота.

— Служу Герцогству Селестийскому! — отрапортовал та, удивив меня, и умчалась занимать более выгодную боевую позицию. Интересно, кто их так натаскал. Я вроде не вводил устав для роботов. А надо бы. Похоже, пора писать законодательство для роботов как субъектов общества. Начну, пожалуй, с Декларации Всеобщего Равенства.

Эта мысль мне понравилась. Помимо очевидных преимуществ, связанных с определением статуса роботов и в целом искусственного интеллекта, это ещё и могло привлечь в наше герцогство роботов, недовольных жизнью в своих государствах и разного рода неопределившихся. Насколько я помнил, вольницу роботам пока нигде не давали. Так мы одним законом привлекали тысячи дорогих устройств с искусственным интеллектом. Узнают они о свободном статусе роботов в герцогстве практически мгновенно, да и добраться до нас не должно составить труда — ну что за искусственный интеллект, который не может добраться до Селесты. Будет своего рода фильтр.

Довольный своими макиавеллическими планами, я пошел к бойцам — надо было готовиться прикончить пару сотен оборзевших стеллатов. В отличие от Гуманиста, я таковым не являлся.

Иначе, как фиаско, произошедшее не назовешь. Нам основательно дали по щам. Отвесили по первое число.

Я поднял бронестекло разбитого шлема и вытер кровь с рассечённого виска, глядя на дымящиеся обломки Железного Феликса. Его броня, выдержавшая десятки битв, теперь напоминала решето. Лазерные турели и дроны стеллатов работали с пугающей точностью, выжигая всё на пути. Судя по транслируемой снаружи картинке, Купол, их щит ПВО, хоть и трещал по швам, едва успевая перехватывать ракеты, но держался. Нам все же пришлось рассекретить эскадру, которой было приказано даль залп, чтобы отвлечь от нас наседавшего противника.

— Отходим! — крикнул я, но мой голос потонул в рёве взрывов. Пришлось показывать жестами.

Роботы отступали хаотично. Феникс, лишившись одной из рук, отстреливался из уцелевшего дезинтегратора, превращая вражеских штурмовиков в излучение. Гуманист, вопреки своему названию, методично зачищал коридоры, при этом цинично вещая через динамики: «Сдавайтесь! Ваше сопротивление бессмысленно!». Ответом ему были гранаты с нервно-паралитическим газом — стеллаты явно готовились к захвату пленных. Хотелось крикнуть «русские не сдаются», но тут из русских был только я, так что упоминать нас во множественном числе было несколько бессмысленно. Вообще, творился какой-то сюр. Перед атакой Министерство было изучено нами вдоль и поперек, и ничто не предвещало никаких проблем, все было как обычно.

Из размышлений меня вывел взрыв, раскрошивший стену недалеко от меня. Похоже, кто-то пальнул из РПГ. Меня отбросило на кучу мусора, оставшегося от прошлого взрыва.

— Где «Стрекоза»? — рявкнул я, вставая прижимаясь к стене, и возвращая стекло шлема на место, пока еще глаза остались целы.

— Подбита! — ответил Карий, его голос в комлинке прерывался от помех. — Их дроны засекли её маскировку. Всё пошло к харку!

— А что говорят мехразведчики?

— От них практически не поступает информации, то ли глушат, то ли переловили или передавили.

Я стиснул зубы. План был прост: ворваться через вентиляционные шахты, захватить пленных, этаж с серверами и вынести данные. Но стеллаты словно знали каждый наш шаг. «Феликс», который должен был проломить стену, подорвался на мине-ловушке ещё до начала штурма. А потом появились они — боевые андроиды с эмблемой Синдиката. Не стеллаты. Хуже.

— Откуда у Синдиката боевые андроиды? — перемежая с матерками, спросил Цитрос.

— Это засада, — прошипел Ашшар, вытаскивая бойца из-под обрушившейся балки. — Нас подставили. Данные о миссии утекли.

— Поздно болтать, — я дёрнул за чеку гранаты и швырнул её в толпу наступающих за угол. Взрыв разметал металл и плоть, но новые солдаты занимали место павших. — Где будем искать выход?

— Через канализацию! — крикнул Драк, появляясь из дыма с окровавленным ножом. — Цитрос взорвал стену. Бежим!

Мы бросили веревки в вентиляционную шахту, и по ним спустились до этажа, где располагались канализационные трубы. Отступали, прикрываясь Фениксом. Противник не отставал. Робот, теряя детали, таял на глазах и кое-где искрил. Его голосовой модуль, хрипя, выдавил: «Протокол… самоликвидации… активирован…».

— Нет! — я рванулся к нему, но Карий утащил меня за собой.

Огненный шар поглотил коридор, сметая преследователей.

— Зараза! — орал я по дороге, — чертов Феникс пережил даже космическую битву! Да как так то?

Меня никто не слышал, потому что во время спуска я долбанулся шлемом о стену, и связь в нем, как и дополненная реальность, окончательно перестали работать, мигнув для приличия пару раз перед концом.

Петляя по коллекторам, мы выбрались к шлюзу, взорвали его и вышли за купол. Вспомнился линкор валориан, но ностальгии не было — фильтры запаха в шлеме не работали, и я прочувствовал всю вонь бытия.

В пустошах, за пределами купола, воздух жёг лёгкие. Я, опираясь на Ашшара, шагал сквозь песчаную бурю. Выживших осталось шестеро: я, Ашшар, Драк, Цитрос, Карий и «Гуманист», тащивший на спине раненого Карла. Феликс с Фениксом остались в здании. Бойцы штурмовики пали.

— Купол рухнет через час, — сообщил Цитрос, глядя на сканер. — Радиация добьёт тех, кого не добили мы.

— Не сентиментальничай, — проворчал Драк. — Где укрытие? Самим бы не убиться.

Гуманист указал координаты. Старый бункер, заброшенный ещё во время войны с протеанами. Дверь, проржавевшая до дыр, скрипнула, пропуская нас внутрь.

Я рухнул на пол, сдирая с себя дымящуюся броню. Руки дрожали — не от страха конечно, от ярости. Мы провалились. Стеллаты переиграли нас, а Синдикат, похоже, получил свою долю в этой игре.

— Данные… — прохрипел иссушенным горлом Цитрос, упавший рядом, — мы даже не успели подключиться к серверам.

— Не совсем, — Карий достал из кармана кристалл с голубой подсветкой. — «Стрекоза» успела скачать часть архива перед тем, как её подбили. Здесь что-то о Земле.

Я схватил кристалл. Голограммы замелькали в воздухе: отчёты о наблюдении за Иваном, схемы проникновения в корпорацию, координаты агентов… И последний файл — видеообращение.

На экране возник лорд Круис, его лицо искажено ненавистью:

— Ты думал, герцог, что спасёшь сына? Он уже наш. Скоро вы оба станете рабами Синдиката.

Хруст то ли стекла, то ли костей огласил бункер. Я раздавил кристалл в кулаке, поранив руку.

— Они умрут. Все.

— Мужик, там и другие данные были, — посмотрел на меня с неодобрением Цитрос.

— Ничего, есть копия, — успокоил его Карий.

Боги, хвала его бережливости, — подумал я, ругая себя за лишние эмоции. В последнее время я что-то частенько стал давить в руках вещи. Надо бы выпить что-то успокоительное, например, пол литра успокоительного коньяка. Но не на операции же, да и взять его тут негде.

— Карий, шифруй сообщения. Надо отдать кое-какие указания, — бросил я нашему технику, — и надо обустроиться. Дышать тут нечем, электричество, свет, это же убежище. Надо включить.

Отправив сообщения, мы принялись за обустройство убежища, включая источники питания, генераторы кислорода и все остальное, что позволило бы нам продержаться какое-то время.

На Земле Дольф, получив сообщение Мика, смотрел на спящего Ивана. Парень вертелся в кошмарах, бормоча что-то о роботах и взрывах.

— Вставай, — Дольф тряхнул его за плечо. — Начинается настоящая война.

Иван открыл глаза. В них не было страха — только холодная решимость.

— Где мой дезинтегратор?

— Хренатор. Маловат еще для таких игрушек. На вот, — Дольф протянул ему ТТ.

А в пустошах, в старом убежище, под рёв песчаной бури, мы строили новый план. «Гуманист», чиня ракетницу, спросил:

— Будем мстить?

— Нет, — я ухмыльнулся. — Будем жечь их империю дотла.