— И они не пошли в полицию? — нахмурилась я.

— И на чью сторону бы они встали? — горько усмехнулась девушка. — Парень из трущоб против наследника крупной империи. Скорее всего, они подстроили бы всё так, словно на него напал один из своих.

На языке вертелся вопрос об отце Инги, он ведь еще тогда варился в большой политике. Но мне не хватило мужества задать его напрямую.

— Помню, как она примчалась ко мне. Вся в грязи, крови и слезах. Но не для того, чтобы попросить папу о помощи, — словно прочитав мои мысли, сказала Инга. — Она попросила у меня денег и врача, который не стал бы болтать.

— И ты дала ей деньги в долг? — уточнил Феликс.

— Я просто дала ей деньги, — поправила Инга. — Но Кира пообещала выплатить всё, до последней копейки. Она устроилась для этого на три подработки.

— Она же была совсем ребёнком!

— Да, Лина, она была младше, чем Марсель сейчас.

— И когда она выплатила долг? — вновь спросил Феликс.

Инга посмотрела на него долгим, очень долгим взглядом.

— А кто сказал, что она его уже выплатила? Она продолжает переводить мне деньги до сих пор.

— Великие силы, — прошептала я.

И вновь между нами повисла тягостная тишина.

— Она думает, что я такой же, как и они? — наконец озвучил пугающую мысль Феликс.

— Ты посмотри на Змеев. Глеб был таким, как они, затем Алек.

Феликса её слова, казалось, оскорбили.

— Да, только я никогда не поощрял подобного и не был частью этого.

— Возможно. Но ты являешься частью неприкосновенного мира. А Кира… Думаю, она давно перестала задумываться: кого относить к злодеям, а кого к героям.

— То есть, раз у меня есть деньги, значит, это автоматически делает меня избалованным мажором, который позволяет себе всё, что хочет?

— Для неё да, — без обиняков заявила Инга.

Я тихо кашлянула, привлекая к себе внимание.

— Конечно, ты ни капли не похож на Кристиана и ему подобных. Но я могу так говорить, потому что знаю тебя. Знаю, насколько ты внимательный, ответственный, сопереживающий. Знаю, что ты очень предан своим людям и никогда никому не навредишь. Но если бы я тебя не знала, то со стороны ты и в правду похож на избалованного парня. Ты покупаешь, что хочешь и когда хочешь, летишь куда хочешь и когда хочешь, делаешь тоже что хочешь и когда хочешь. Да, ты не хочешь вредить людям, но если бы ты захотел, то мог бы. И тебе вряд ли что-то за это было.

Феликс уставился на меня, не веря своим ушам.

— Не смотри так на меня. Я не хочу тебя оскорбить.

— Разве? Что-то не похоже.

И хоть меня задела его реакция, я пообещала себе на неё не реагировать. В Феликсе просто говорит усталость. Он это не всерьёз.

— Я имею в виду, что если ты сможешь показать Кире, что ты совсем не такой, как она думает. То это всё изменит.

Пока Феликс не успел сказать чего-то, о чём в последствие может пожалеть, Инга поспешила вновь вклиниться в диалог.

— Феликс, и я, и Лина, говорим обо всём лишь из лучших побуждений. Потому что желаем тебе добра. Я бы вообще не стала поднимать эту тему, если бы мне было всё равно. Но я вижу, что её пренебрежение несправедливо. Особенно учитывая то, что с Глебом и Алеком она смогла кое-как сдружиться, а тебя по-прежнему отталкивает.

Друг внимательно выслушал каждое её слово, а затем погрузился в собственные мысли. Пока он находился в грёзах, я решила пересказать Инге всё, что произошло в порту. С каждым произнесённым словом с моих плеч словно спадал тяжёлый груз. Инга не расспрашивала о подробностях, лишь изредка задавала наводящие и уточняющие вопросы. Но большую часть истории она охала и неприлично ругалась. Я как раз перешла к части про появление Макса, когда в дверном проёме показалась Кира.

— Эй, Инга, мне нужна твоя помощь.

Феликс резко вскинул голову. Он одарил Киру таким всепоглощающим взглядом, что она вздрогнула. А может, поняла: он что-то знает.

Инга перевела взгляд с одного на другого, а затем медленно встала и, отряхнув подол от крошек, пошла к подруге.

— Спасибо, за разговор, — улыбнулась она. Затем девушки скрылись в коридоре.

Феликс перевёл усталый взгляд на меня.

— Насколько я выпал? — попытался пошутить он.

— Минут на двадцать пять, — хмыкнула я, и мы дружно перевели взгляд на часы. Те показывали половину шестого.

— Наверное, нужно пойти отдыхать, — заключил друг.

— Наверное, — согласилась я.

Феликс поспешно поднялся и уже собирался уйти, но тут заметил, что я не двинулась с места.

— Что такое?

Его брови образовали домик. Я лишь пожала плечами.

— Мне некуда пойти в этом доме. Я ничего здесь не знаю.

Складка на лбу парня лишь усугубилась. Прошло несколько секунд, прежде чем до него дошло. Я ждала очередной шутки, типа: «А зачем я тогда проводил экскурсию?», но Феликс меня удивил.

— Пойдём со мной, переночуешь в моей комнате, — предложил он, протянув руку.

Я слишком устала, чтобы отказываться от помощи, поэтому мгновенно ухватилась за друга. После чего он повёл меня сквозь длинные тёмные коридоры, пока мы не добрались до достаточно светлой комнаты на третьем этаже. Правда, сейчас в ней царил полумрак, разгоняемый лишь серым светом, льющимся из предрассветного окна.

Парень не стал включать большой свет, ограничившись лишь прикроватной лампой. В тусклом золотистом свете я смогла различить пару кожаных чемоданов, кипу небрежно разбросанных на столе бумаг и потрёпанный томик у кровати, название которого я не могла рассмотреть с такого расстояния.

— Хочешь сходить в душ согреться? — предложил Феликс, растирая своё сонное лицо.

Казалось, он готов отключиться на ходу. На его предложение я ответила коротким отрицанием.

— Тогда лови, — скомандовал он, бросая мне что-то из одежды.

Развернув комок, я не удержалась от смешка.

— Что?! — улыбнулся Феликс.

— Не думала, что ты носишь футболки.

— А я и не ношу. В этой положено спать, но здесь слишком жарко. А тебе в самый раз. Прости, штаны отдать не смогу. Разве только ты не захочешь попасть в одну весьма пикантную компрометирующую ситуацию с участием обнаженного мужчины.

Его слова вызвали у меня смех.

— Я бы не позволила себе тебя ограбить.

— А я бы позволил, — на автомате парировал Феликс.

А через миг, понял, что сморозил. Мой смех оборвался. Щёки покрыл смущенный румянец.

— Я пойду в ванную и переоденусь, — выпалила я на ходу.

Если ответ и был, то я его не услышала.

Глава 19

Когда я проснулась, комнату озаряли закатные лучи. Взглянув на часы, я обомлела. Я проспала почти двенадцать часов.

Вчера вечером, я не дала Феликсу сказать и слова, боясь, что друг решит уйти. А мне совсем не хотелось засыпать в полном одиночестве после такой ночи. Так я ему и заявила. И Феликс остался.

Забравшись под одеяло, я стала расспрашивать. Почему его вещи сейчас у Алека, а не в загородном доме? Почему он вообще еще в Солярисе? Я ведь думала, что Феликс давно вернулся в Лондон. Говорить о Змеях, Максе или Кире не хотелось. А спрашивать о том, что происходит между нами, было попросту страшно.

Феликс забрался на покрывало и привалился к соседней подушке. Он скрестил руки на груди, небрежно закинул одну ногу поверх другой, а сам смотрел на противоположную стену, лишь изредка обращая на меня косые взгляды. Мысленно он был не в этой комнате, а в своих историях. Я же свернулась калачиком и, стараясь не смотреть на его обнаженный стройный торс, ловила каждое слово, но почти сразу провалилась в глубокий сон. За что мне было ни капельки не стыдно. К облегчению, кошмары из реальной жизни не просочились в мои грёзы.

Когда утром морок начал потихоньку отпускать меня, я сначала ощутила на себе тёплые руки, их приятную тяжесть, затем, почувствовала запах и лёгкое дыхание на своей шее. Феликс крепко прижал меня к себе, словно какую-то драгоценность. Я снова закрыла глаза и прислушалась к собственным ощущениям. Это определённо было очень приятно, я бы даже сказала очень-очень, но… не более.