Кадр третий — я захожу в комнату и вижу собственную постель. В ту же секунду осознаю, как сильно устала, и, собрав последние силы, бреду к душевым, чтобы умыться. Затем переодеваюсь и, упав лицом на подушки, отключаюсь.

Нормальным девчонкам после такой ночи точно бы снились кошмары. Они бы ворочались из стороны в сторону в долгих попытках заснуть. А при первых же секундах погружения в небытие их волной накрывали бы переживания. Такие девчонки прокручивали бы каждое мгновение вечера, словно заезженную пластинку, и силились бы понять — в какой именно момент всё безвозвратно испортилось. Но я, как оказалось, среагировала на это совсем наоборот. А именно забылась глубоким и беззаботным сном.

_

Утро встретило меня умиротворённой тишиной, прерываемой лишь моим тихим посапыванием. Когда сон, подобно туману, медленно оставил меня, я еще какое-то время продолжала лежать с закрытыми глазами, вслушиваясь в собственное дыхание, сосредотачиваясь на тепле постели и том, как вздымается и опускается моя грудная клетка. Однако избегать реальности вечно было невозможно. Поэтому стоило мне открыть глаза, как вся тяжесть минувшей ночи накрыла меня с головой.

На несколько мгновений мне даже показалось, что всё случившееся оказалось просто дурным сном, но стоило перевести взгляд на спинку стула, ставшего временным прибежищем моего вчерашнего наряда, как я поняла — всё реально. Я почувствовала, как ком встаёт в горле. Ну уж нет! Я не начну снова плакать.

В попытках отвлечься, я вновь осмотрела комнату. Обе стрелки на часах перевалили за полдень. Кровать Нины была аккуратно застелена, словно девушка и вовсе не ночевала в ней. Возможно, так и было. Светлые шторы были плотно завешаны, но сквозь них проглядывала небольшая щель, в которой можно было разглядеть плывущие облака.

Накинув на плечи одеяло, я постаралась плотнее запахнуть его, затем встала с кровати и проковыляла в сторону окна. По дороге мой взгляд встретился с собственным отражением, отчего я звонко рассмеялась. Прямо сейчас я была похожа на пухлую гусеницу, чья расцветка в мелкий зелёный цветочек непревзойдённо контрастировала с суровым выражением лица.

— Не сходи с ума, Лина, — пробубнила я себе под нос, а затем снова улыбнулась своему отражению и продолжила свой путь.

То, что меня так легко рассмешить — уже хороший знак.

Одним рывком я распахнула первую штору, затем повторила этот манёвр со второй, следом потянулась к окну и открыла его настежь. Мне был просто необходим свежий воздух!

Этому приёму меня научила Мила. Когда ты устаёшь или тебя одолевают тревоги — нужно остаться наедине с собой и дать свежему воздуху «проветрить» твою голову. Жаль, что мои проблемы это не решит.

Несколько долгих секунд я глубоко дышала, наслаждаясь запахами прелой листвы. Внизу по дорожке расхаживали студенты, у многих руки были заняты книгами. Но большая часть людей пристроилась на Равенском поле. Они сидели небольшими группками — одни просто болтали, другие, кажется, учились. С левой стороны даже расположились несколько человек с мольбертами, кажется, те рисовали главный корпус Академии. Но были на «траве» и ребята-одиночки, рисующие, пишущие или читающие на уютных скамейках и под густыми липами.

Мой взгляд упал одинокие домики старшекурсников, их хорошо было видно с третьего этажа. Где-то там наверняка сидит Никита. Одной мысли о нём хватило, чтобы глаза наполнились слезами.

Знаю, я обещала себе не думать о парне. Он сильно меня обидел. И всё же сейчас я многое отдала бы, чтобы укутаться в его объятия. Чтобы он крепко-крепко прижал меня к себе, спрятал от мира своими руками, сказал, что всё будет хорошо, что я со всем справлюсь. Чисто теоретически я могла бы позвонить ему, рассказать обо всём, он ведь дал понять, что будет рад продолжить наше общение, но… Нет! Я еще не настолько пала, чтобы меня утешал бывший парень. Особенно тот, который считал меня одной из многих.

Мысли о Никите повисли надо мной, словно тучи. Будто бы событий, произошедших в «Фокстроте» было недостаточно. Я потёрла лицо ладонью и прикрыла окно, оставив лишь маленький зазор для воздуха. Великие силы, ну почему это со мной происходит?

Добравшись до постели, я вновь раскинулась на подушках. В голове безостановочно крутилась одна фраза, она была яркой, словно неоновая вывеска и звучала как: «Всё должно было быть не так». Прямо сейчас я должна сидеть рядом со своим парнем, он бы нежно поправлял мои выбившиеся прядки, а я с упоением слушала бы его истории о танцевальном лагере или первом годе в Академии. Прямо сейчас я должна была сидеть в столовой со своим партнёром и придумывать репетиционную стратегию. Где и во сколько нам лучше встретиться, чтобы отточить задание миссис Дамески. Прямо сейчас я должна гулять по кампусу с лучшей подругой, пить кофе и сплетничать о том, как же здесь идеально.

Последняя мысль заставила меня вздрогнуть. Нет, Милу я не потеряю, просто не могу. Она была частью моей жизни задолго до приезда в Равен, она в ней навсегда и останется.

— Я этого не допущу, — прошептала я себе под нос.

Несмотря на приятную погоду и здравый смысл, по которому я сейчас должна была вести себя как взрослая и решать накопившиеся заботы, желание не выбираться из комнаты победило. Мне вообще не хотелось кого-либо видеть сегодня, с кем-либо говорить и тем более обсуждать травму Криса и то, что я осталась без партнёра. Мне просто хотелось, грубо наплевав на спортивную диету, слопать ведро мороженого и отвлечься на что-то более приятное, просто-напросто забыться.

Точно! Именно это мне сейчас и нужно. Отвлечься и забыться! Может посмотреть какой-нибудь фильм?

Пришлось во второй раз вылезти из постели, но только чтобы взять ноутбук со стола. Через несколько секунд я вновь пристроилась в своём гнёздышке.

Оправиться на поиски подходящей картины и, при этом, не заглянуть в социальные сети — было просто невозможно. Перед моими глазами запестрила лента новостей, которую я сразу прокрутила вниз. Видео моей танцевальной школы, фотография рисунка Киры с лекции. Ух ты, она набросала шикарный жакет! Дальше шло селфи Инги и Глеба с её дня рождения, какие они милые. Снова видео из школы, фото младшей сестры Милы на лошади, Феликс запостил свою любимую винтажную тачку, Нина выставила фото из клуба… Мой взгляд замер на наших счастливых лицах. Мы успели сфотографироваться, пока ждали заказ, пока не произошло…

Я с грохотом захлопнула крышку ноутбука. Нет, так не пойдёт. Спрятав технику под кровать, я протянула руку к ближайшей книге. Внутри неё меня точно не встретят старые знакомые. Никто из вымышленных героев не напомнит мне о случившемся, хотя бы ближайшие несколько часов.

С этой мыслью я погрузилась в чтение.

_

Я не знаю, сколько времени я провела внутри бумажной истории, но успела прочитать сто двадцать страниц, когда в дверь постучали. Подавать признаки жизни не хотелось, про то, чтобы открыть дверь и говорить не стоило. Однако стук повторился и более настойчиво, а затем из-за двери раздался знакомый голос.

— Лина открывай, я знаю, что ты не спишь, — прокричала Мила. — Я видела, что ты была онлайн два часа назад.

Выбора не оставалось. Отбросив одеяло, я пошаркала в сторону входной двери. Когда та распахнулась, на меня смотрели две пары озабоченных глаз.

— Ты спала? — нахмурившись, спросила Кира. Её взгляд заскользил по моей пижаме и волосам. Великие силы, наверно сейчас я выгляжу просто чудовищно.

— Нет, — тихо ответила я, отступая с дороги. — Проходите. Вы же явно не на минуту пришли.

Дважды просить не пришлось. Однако я сразу заметила, как они обменялись настороженными взглядами и вплыли в комнату тише обычного. Неужели боятся моей реакции? Какой вздор! Я самая уравновешенная из нас троих.

— Чего воды в рот набрали? — попыталась пошутить я, возвращаясь на кровать.

Я не шутила о желании не выбираться из неё вечно.

Кира многозначительно взглянула на Милу, та коротко кивнула, а затем тихо заговорила.