— Спрашивай обо всём, что хочешь. Обещаю отвечать честно.

Я на миг опешила от такой прямолинейности. Думала, он разозлится или вообще пошлёт меня куда подальше.

— А тебя это не обижает? Что у меня есть вопросы?

Айван пожал плечами.

— Ну, я не самый открытый человек на свете. Но и скрывать мне нечего. Так что вперёд, я не кусаюсь.

С его губ слетел короткий смешок. «И всё-таки он волнуется» — подумала я, стараясь не засматриваться на парня.

— Ладно, — вздохнув, я расправила на шортах невидимые складки. — Это правда? Что ты встречался с Анабель?

— Да.

Так. Ладно. Допустим.

— Это правда, что её хотели исключить из-за вашей близости?

А вот этого Айван никак не ожидал, с его лица мгновенно слетела маска спокойствия.

— Что? Нет.

— То есть твоя тётя не угрожала Анабель отчислением, если та тебя не бросит?

Айван нахмурился.

— Во-первых, мы встречались еще до нашего поступления. Так что отчислить Анабель могли лишь с курсов, но никак не из Академии. А во-вторых, она меня не бросала.

Это было сказано так отчётливо, что у меня невольно перехватило дыхание. Чего скрывать, я немного слукавила, говоря, что меня не волнуют его отношения с Анабель. Так что стоило мне услышать «во-вторых», как сердце радостно подпрыгнуло. Пытаясь не выдать своего облегчения, я задала следующий вопрос.

— Что тогда произошло?

— Нам было неинтересно вместе. Было лето. Ана всё время хотела гулять, я хотел танцевать. Мои чувства были не настолько сильными, чтобы я отказался от своей жизни ради её удовольствия. Когда я это понял, то предложил Анабель разойтись. Она, — парень задумался — она восприняла это немного сложнее, чем я.

Вот так просто. Ни скандалов, ни шантажа. Версии Нины и Айвана отличались, это еще больше подстёгивало меня продолжать задавать вопросы. Я закусила губу, обдумывая следующую фразу.

— Айван, я знаю, что дала слова не заикаться о том, что произошло между тобой и Кристофером, пока ты сам не захочешь…

— Я хочу, — внезапно перебил парень — точнее, я могу тебе рассказать. Если тебе важно знать.

— Пожалуйста, — попросила я.

Айван секунду над чем-то раздумывал, но потом, подошёл ближе и сел рядом. Такое естественное движение, но всё внутри меня напряглось. Кажется, я на расстоянии могла почувствовать, исходящее от Айвана тепло. Когда друг заговорил, его взгляд был направлен прямо на меня.

— У меня нет прямого конфликта с Кристофером, — его слова заставили меня отвлечься от романтичных мыслей и удивлённо вскинуть брови. — Да, знаю, кажется совсем наоборот, но на самом деле это всё напрямую связано с Анабель. Как я уже сказал, она восприняла наше расставание куда сложнее. Ана… она девушка из особенной семьи, они с Люс с детства привыкли получать всё, что пожелают. Но если Люсинда уже успела познать отказы и поражения, то Анабель не была к этому готова.

Я задумалась, вспоминая всё, что слышала о сёстрах.

— Я думала, Ана в этом смысле более подкована. Не хочу так говорить, но я слышала, будто она всё детство была в тени сестры.

Айван неопределённо покачал головой.

— В танцах возможно. Но не во всём остальном. Анабель всегда была любимой дочерью и внучкой.

— А потом ты стал первой игрушкой, которая ей не досталась… — вздохнула я.

С губ парня слетел грустный смешок.

— В том то и дело, что досталась. Правда игрушка быстро передумала, — Айван откинулся на спину, скрестив руки на груди, от чего мышцы на плечах напряглись. — Анабель очень важна её репутация, не только как танцовщицы, но и как человека. Поэтому, утешения ради, она решила перевернуть наше расставание и распустить слух, будто бы это она меня бросила. Якобы потому, что я ужасный человек, мучитель и абьюзер, и так далее по списку.

С каждым произнесённым им словом, моё лицо мрачнело всё больше. Кажется, я погорячилась с выводом, насчёт отсутствия интриг.

— Утешения ради? — не сдержавшись, вспылила я. — Да это месть чистой воды. Не могу поверить, что она до такого опустилась.

— Ну «месть» очень громкое слово, — протянул друг. — Думаю, ей простобыло больно.

Судя по выражению лица Айвана, он и сам не особо в это верил.

— Выходит, быть брошенной портило её репутацию, а распространение очерняющих слухов нет? — удивилась я. — В этом же нет никакой логики.

— А вот здесь, — вздохнул Айван — в игру вступает наша общая подруга и главная сплетница академии — Нина Ветрова.

Несмотря на то, что сегодня Нина самолично призналась мне в том, что распространяла про Айвана грязные слухи, у меня всё равно отвисла челюсть. Но куда больше меня удивили другие его слова.

— Что значит, «наша общая подруга»?

Губы Айвана изогнулись в усмешке.

— А ты думала, что единственная водишь с ней дружбу?

Я несколько раз моргнула. Погодите, что? Нина и Айван? Друзья? Не она ли, часом, просила меня в начале года держаться от него подальше?

— Я думала, вы друг друга ненавидите, — честно призналась я.

— На самом деле, еще в середине лета мы были отличными друзьями: я, Нина и Анабель.

Обалдеть! Я точно не сплю?!

— С Ветровой мы сдружились в первый день, когда она приехала навестить Кристофера, — продолжил Айван. — Но когда мы с Аной расстались, дружба тоже дала трещину. Мне было всё равно, но Анабель поставила Нину перед выбором: либо она, либо я.

Казалось, мой мозг сейчас взорвётся.

— И она выбрала Анабель? — предположение слетело с губ.

— Нет, Лина, она выбрала меня. Но Анабель же никогда не проигрывает. Она проследила за Ниной и Кристофером, дождалась особо компрометирующего момента и засняла всё на камеру. Оставалось лишь сделать последний ход.

— И она заставила Нину распространять слухи? Шантажируя её?

— Бинго.

Кира была права. Это чёртов турецкий сериал. Я потёрла виски, но это не помогло. Не выдержав, я вскочила на ноги и стала расхаживать взад вперёд.

— Это всё равно не объясняет, почему Кристофер тебя ненавидит.

Айван посмотрел на меня так, будто ответ лежал на поверхности.

— Он винит во всём меня. Крису кажется, что если бы я не бросил Анабель, то ей бы не пришло в голову заманить Нину шантажом.

— Великие силы, какая чепуха.

Собеседник подал плечами.

— Ему так не кажется.

История Айвана была такой насыщенной и полной безумных фактов, что мне казалось, будто голова вот-вот лопнет. Его история была одновременно похожей и непохожей на ту, что рассказала Нина. И легче от этого не становилось.

— То есть, по-твоему, Нина ни в чём не виновата? — наконец спросила я.

Мне было важно знать его мнение. Ведь соседка мне нравилась. Нина была весёлой и внимательной, да, немного скрытной, но ведь и я не была полностью откровенной. Мне бы очень хотелось верить, что Нина Ветрова — не более чем заложница обстоятельств.

— Думаю, что она хороший человек, ставший жертвой кого-то более влиятельного, — ответил Айван. — Нина очень открытая и искренняя, даже чересчур. У неё что на уме, то и на языке. Это её и подвело. Но, — парень задумался — почему ты спрашиваешь?

Кажется, истории о прошлом остались в прошлом. Айван хотел знать, что об этом всём думаю я. Мои пальцы потянулись к волосам, чтобы заправить прядь за ухо. Парень ловил каждое моё движение.

— Она сказала, что её шантажировал ты.

Лицо друга сначала исказило лёгкое удивление, но затем он вновь взял себя в руки.

— Ты поверила?

— Нет, — покачала головой я. — Может мы знакомы совсем немного, но я вижу тебя настоящего и знаю, что ты на такое не способен. Ты хороший человек, Айван.

Айван наградил меня долгим взглядом. Так он смотрел на меня вчера: в машине, в театре, и после того короткого поцелуя на парковке. От воспоминаний у меня по спине побежали мурашки. Он словно касался меня на расстоянии.

— Ну вот, — его лицо озарила озорная улыбка — а мне говорили, что девушкам нравятся плохие парни.

Я на миг опешила, но затем весело засмеялась, благодаря Айвана и всю вселенную за эту перемену. Одна фраза, и всё напряжение от разговора растаяло в воздухе. А с моих плеч словно свалился тяжкий груз. Покачав головой, я решила подыграть. Мне ведь так нравилось флиртовать с ним.