Я и не заметил, как мы покинули пределы города: телега шла очень плавно, тряска стала заметной, лишь когда вымощенная дорога сменилась земляной. В жёстком тенте имелись узкие прорези, видимо используемые в качестве бойниц, и, склонившись к ним, можно было вполне удобно обозревать окрестности. Правда, смотреть было особо не на чего: по мере удаления от города алое свечение становилось всё более тусклым. Я успел разглядеть довольно унылую пустынную местность на протяжении нескольких километров от Меркатора. Постепенно всё чаще то тут, то там возникали скопления камней, гигантские грибы и уродливые кусты, больше похожие на кучи спутанной чёрной колючей проволоки.

Ванорзу местный пейзаж быстро наскучил, и он то дремал, склонив голову на грудь, то медитировал по примеру Хамель. Воины из сопровождения весело болтали друг с другом, и никто из них ни разу даже не попытался выглянуть наружу; мне вообще казалось, что вели они себя так, будто едут в отпуск: сквозило в их поведении какое-то безалаберное предвкушение скорого отдыха. Переговаривались между собой они вполголоса, и я особо не прислушивался, лишь отметил возрастающее недовольство Гильта: он сидел ближе нас к своим сородичам и наверняка лучше слышал их разговор.

Остановились мы, лишь когда период почти закончился: какими бы выносливыми ни были эти местные буйволы, они тоже нуждались в отдыхе. Съехав с дороги, дварфы поставили телеги друг против друга и развели костёр между ними. Распряжённые животные напились воды и захрумкали какими-то стружками, которые возничие вытащили им в мешках. После ужина мы предложили принять участие в дежурствах, но охранники отказались — было очевидно, что они уверены в безопасности этой местности.

Во время следующего периода дорога приобрела ощутимый наклон, и где-то к обеду мы въехали в небольшое ущелье — по сути, гигантский разлом в скале. Отличное такое место для засады, однако и это не вызвало у воинов ни малейшего беспокойства. Мы проехали здесь с прежней беспечностью, что лично у меня вызвало нешуточную тревогу.

Отдых прошёл спокойно, как и следующий период в пути. Дорога теперь делала частые повороты, нам встречались холмы, а иногда и целые огромные скалы, уходящие к скрывающемуся во тьме потолку. Красноватое свечение осталось далеко позади, и мы ехали теперь в темноте, которая, впрочем, вовсе не была кромешной, а больше походила на лунную ночь на поверхности. Подозреваю, что своеобразным источником света служили блики от кристаллов на потолке этой гигантской пещеры, а уж откуда они сами получали свет, трудно сказать… возможно, некоторые из них были магическими или они как-то собирали и фокусировали рассеянную в воздухе энергию.

В этот раз на привале дварфы были особенно оживлены, из их разговоров я понял, что мы вот-вот должны подъехать к Гашму. Как-то не вязались у меня мрачные слухи, которые поведал нам Харир, с радостно-приподнятым настроением охранников… Тем не менее и эта остановка прошла без происшествий, а к середине следующего периода мы наконец добрались до шахтёрского поселения.

Караван остановился, до нас донёсся грубый крик возницы, понукающего кого-то. Потом телега снова тронулась, и я заметил гномов, оттаскивающих в сторону что-то похожее на заслон из сплетённых вместе колючих веток. Заслон этот преграждал проход, устроенный посреди вала из земли и камней, высотою примерно метра два, сквозь который мы и проехали. Потом перед глазами промелькнула череда маленьких убогих домиков, построенных, на первый взгляд, из глины, а вскоре мы остановились на небольшой площади, напротив, похоже, единственного целого каменного дома в Гашме.

Дварфы выпрыгнули наружу, а вслед за ними выбрались и мы. Каменный дом имел два этажа и разительно выделялся на фоне окружающих его халуп. Рядом с ним было ещё одно массивное строение, по форме напоминающее ангар. Его широкие ворота уже отворяли несколько гномов, и мой взгляд выхватил во мраке помещения какие-то мешки, что лишь подтвердило мои предположения. На крыльце двухэтажного дома появился пожилой гном, гораздо лучше одетый по сравнению с теми цвергами, которых я видел здесь до этого, и заговорил с подошедшим к нему вместе с двумя воинами Беканом.

Однако моё внимание привлёк к себе шум, доносившийся неподалёку от наших телег. На другой стороне площади находилось недостроенное каменное здание, не руины, а именно стройка, судя по лесам у одной из стен. И вот напротив этой стройки, прямо рядом с повозками, собралась небольшая группа гномов. Двое дварфов, сопровождавших нас, уже стояли рядом, а ещё трое приближались со стороны второй телеги.

Я сделал несколько шагов в том направлении и понял, что все эти гномы были женщинами. На большинстве из них висели какие-то замызганные лохмотья вместо одежды, они стояли, потупив взгляд, и лишь неуверенно переминались с ноги на ногу. Но некоторые девушки принимали вызывающие позы, явно выставляя на показ свои довольно скромные достоинства, на лицах их блуждали фальшивые улыбки, призванные, очевидно, приманить подходящих дварфов. На моих глазах из переулков по обе стороны стройки выпорхнули ещё две-три девушки и присоединились к неровному строю. Их подгоняла пара гномов, вооружённых какими-то длинными палками, возможно копьями.

Как в тумане, я медленно приближался и даже, не в силах поверить в происходящее, оглянулся посмотреть, видят ли мои товарищи то же самое, что и я. Гильт был рядом, и судя по его руке, стиснувшей рукоять молота, он видел. Меня обожгла его ледяная ярость, когда я обратился к связывающим нас узам — видимо, от неожиданности я поначалу пропустил его эмоции мимо или же они так хорошо наложились на мои собственные, что я их не сразу заметил. Ванорз тоже находился здесь, и выражение его лица было слегка растерянным; он, как и я, явно не ожидал здесь такое увидеть. А вот Хамель не было, впрочем, я уже привык к внезапным исчезновениям плутовки.

— Выбери меня, доблестный воин, — услышал я голос одной из девушек. — Не пожалеешь!

Один из тех охранников, которые ехали с нами в повозке, уже, видимо, договорился, и стал уходить под руку с девушкой в сторону двухэтажного здания. Второй со смехом отказывался от навязчивых предложений и пытался пойти вдоль строя. Трое воинов со второй телеги подошли к группе одновременно с нами.

— Что здесь происходит? — мой гневный голос прозвучал неожиданно грозно, и все уставились на меня.

— Выбираем себе компанию для отдыха, — смерил меня взглядом один из воинов. — Тоже присмотри себе кого-нибудь, если деньги есть…

— Что-то мне кажется, не все они добровольно согласились составить вам компанию, — заметил я, указав на гномов с копьями.

— Да ладно тебе, — примирительно заговорил другой воин. — Тут такие порядки, не лезь не в своё дело.

— Что вы себе позволяете⁈ — низкий рык Гильта тоже звучал необычно. — Устроили тут непотребство! Вы позорите честь всех каэльтов!!!

— Это ж цверги, — развёл руками воин, явно не понимая причин нашего недовольства, — с них не убудет…

Вызывающе одетые девушки, похоже, сообразили, что что-то пошло не так, и тоже начали возмущаться. «Эй, нам надо семьи кормить! А у нас и половины выработки не набрано, нам что, с голода подыхать⁈ Не хотите, так проваливайте, импотенты долговязые!» — разобрал я лишь некоторые выкрики.

На шум стал подходить и Бекан с оставшимися охранниками, и тут я заметил над головой одной из девушек в группе отличающуюся от других табличку: «Альма21, ур. 6».

— Ванорз, посмотри на ту девушку, которую только что привели гномы, — написал я эльфу в чате.

— Вот дерьмо! — тут же пришёл его ответ. — Это же игрок!

Я сделал несколько шагов в её направлении, и женщины, видимо расценив мои действия как заинтересованность, расступились и вытолкнули вперёд девушку, одетую в какую-то драную мешковину. Тычки были сильными и не отличались сдержанностью, девушка едва не свалилась с ног.

— Жирный ублюдок, — услышал я её голос. — Насадите его череп на палку и скормите червям!