— Осторожного пути, — пожелал он, что немного разрядило напряжённую обстановку. Монета даже улыбнулась и ответила «спасибо».

Выбрались через киоск «Юлькины булки», ожидая столкнуться с пронизывающим холодным ветром. Воздух застыл и казался странным образом тёплым. Как будто пахло весной. Прыщ смотрел в ясное небо с белыми облаками и покачал головой со словами, что ему это не нравится. Монета согласилась с ним, и ребята направились к «Маяковской». Шли быстрым шагом, потому что хотелось скорее поделиться с товарищами новостями и мыслями.

— Тянуть времени нет, — наконец-то вырвалось из Прыща. — Уверен, что когда начнёт всё таять, эти крысы первыми оседлают поезд и свалять отсюда. А тут пусть всё под воду уходит. Им — главное спасти свои задницы.

— Это точно, — согласилась девушка, — но мы опередим их. Главное знать — сколько вагонов и как можно людей увезти.

— Важно понять — существует ли этот поезд на самом деле. — Вголосе Прыща прозвучал неуверенность, пока он сам не увидит своими глазами этот спасительный локомотив, будет считать эти истории просто сказками для отчаявшихся людей.

На станции тихо и даже скучно, как заметил Микки. Пуговка играла с собачкой, которой так и не придумала имени. Шелест и Брокер собрали несколько палаток. Глава «Маяковской» твердил, что люди обязательно придут. Но уверенность, что кто-то из жителей вернётся на старое место обитания с каждым часом, таяла. Время клонилось к вечеру, а Прыщ и Монета не возвращались. Парни надеялись, что у них всё хорошо. Ведь только и оставалось, что верить в лучшее. Без надежды никак.

Мик установил систему оповещения, осталось проверить её, когда кто-то подойдёт к главному входу. Некому сейчас наблюдать за дверью, да и сидеть в ожидании, смысла нет. Ужинать не стали, ждали пацана с девчонкой. В желудках сжималось, а тут ещё мелкая попросила банку с «бычками» открыть. Как чувствовали, решив приступить к еде — звякнул колокольчик.

— Вот и систему проверили, — улыбнулся Шелест. — Работает вроде. — Мик отправился к выходу, а товарищ крикнул ему вдогонку, чтобы тот был осторожен. — Возможно, это и не наши ребята.

— Ничего, — отмахнулся Микки, — проверю, а вы без меня не начинайте. «Вот только всё погрели, сели и кого-то принесло»! проворчал он про себя. В желудке одобрительно заурчало.

Услышав голос Прыща в домофоне, он обрадовался, говорил, что волновались все, но ребята пришли одни, и это немного расстроило. Пацан рассказал, что происходит на «Пушкинской» и о том, как люди не готовы вернуться из комфортного городка в голые стены «Маяковской».

— Это ожидаемо, — вздохнул Брокер, накладывая гречку с тушёнкой Монете и Прыщу. — Сегодня решил приготовить вкусненькое. — Он задумался и поинтересовался: — Но почему Петрович словно проговорился о том поезде? Странно, как будто главы станции и, правда, знают о нём. Это какой-то заговор?

— Интересен пункт назначения? — вдруг спросила Монета. Она так и не приступила к ужину. — Сухому кто-то нашептал, что я кое-что знаю. Он прав. Ублюдок, — она взяла в руки миску с кашей и начала есть, словно хотела проглотить подступающие слёзы. — Папе тоже много известно, но он молодец, держит рот на замке. Только откуда Сухой узнал, что я владею информацией, если я ничего никому не говорила. — Монета сунула ложку в банку, выгребая остатки. — Вы взрослые, сильные, с меня толку мало, ребят.

— Брось, — отозвался Шелест, протягивая ей кружку с горячей водой. — Или ты прощаешься с нами?

— Нет, ты чего? — девчонка ополоснула пустую миску водой и допила остатки, шумно хлюпая. — Не повезло, что дедушка работал машинистом и кое-что узнал о поезде для высокопоставленных чиновников. Они просто не успели уехать на нём. Когда начались взрывы, то главный тоннель, через который должны были вывести главу государства, его семью и важных людей, обвалился. Судьба их неизвестна, а вот поезд остался. Никто о нём не знал, кроме деда, и ещё одного человека. Он должен встречать локомотив в пункте назначения. Конечно, информация засекречена, и даже дедушка не знал точного места расположения конечной станции. Говорил, что маршрут станет известен после того как будет запущена программа. А она заработает, если ввести пароль, когда поезд пройдёт определённое расстояние.

— Как интересно, — с удивлением проговорил Брокер. — А кому же он известен?

Монета молчала, допивая остывающую воду из кружки.

— Сначала надо узнать, сколько людей мы сможем вывезти, и как вы думаете, разве Сухой, Молот, да и тот же Петрович позволят уехать на нём. У них свои планы. Это точно.

— Ты права, Монета, — кивнул Шелест. — Играть с ними, что дёргать тигра за усы. Но если с тобой что случится, как мы узнаем код?

Она усмехнулась, отставляя в сторону пустую посуду:

— Ничего со мной не случится, а в крайнем случае, узнаете. Это я обещаю.

— Не стоит расслабляться, — подал голос Мик, подняв указательный палец. — Спим и отправляемся туда, где спрятан этот поезд.

— Идея хороша, — ответила Монета. — Только к нему можно попасть через заваленный тоннель. В обход идти, — она задумалась. А потом предложила обсудить это завтра. — На «Садовой» есть, как говорил папа дверь, только никто не скажет где она. Дедушка умер, он мог показать. Искать этот проход, что иголку в стоге сена.

— Ничего, — теперь в разговор вступил Прыщ. — Отыщем. А пока и правда, я не прочь поспать. Тут как, всё пучком?

— Не волнуйся, — улыбнулся Шелест, бросив взгляд в сторону девочки. — Глянь, Пуговка уже уснула. Наелись малявка и дружок её.

Он поднялся из-за стола, захотел укрыть малышку свернувшуюся калачиком. Щенок, пригревшись, спал рядом с Пуговкой. Мужчина ласково погладил девочку по волосам, и, глянув на товарищей, приложил указательный палец к губам.

Легли спать, а мысли о поезде, так и не покидали никого. Вопросов много у каждого, да и Монета не могла уснуть. Почувствовала прикосновение к ладони и повернулась к Прыщу.

— Спокойной ночи, — тихо проговорил он. Монета улыбнулась в полумраке и сжала его пальцы.

Впервые за последние дни оставшиеся жители станции метро «Маяковская» выспались. Ничто не потревожило их сон. Мертвецы не преследовали, и никто не бился в металлические ворота, закрытые на все замки. Тёплый свет от лампы у электрощита тусклый, он иногда дрожал, напоминая пламя свечи. Брокер иногда просыпался, как и Шелест. Привыкли держать ухо востро. Однако ночь пролетела спокойно.

Утром Мика разбудил тёплый язычок щенка. Он облизывал лицо мужчине, и тот, проснувшись, не сразу понял, что происходит. Брокер рассмеявшись, объявил подъём. Шелест раскладывал геркулесовую кашу по тарелкам. На станции есть и сухое молоко, что сделало завтрак вкусным, как никогда.

Прыщ и Монета спали обнявшись. Мик глянув на парочку, покачал головой со словами:

— Эх, молодёжь.

— А где же твоя подружка? — спросил его Шелест, подмигнув другу.

— Кто её знает, — рассмеялся Микки, нисколько не смутившись. Девушки любили его за весёлый характер и симпатичное лицо. Он знал это и менял баб как перчатки, так говорили другие, а Шелест не осуждал друга. Считал, что сейчас судить сложно. У каждого своя правда. Микки смотрел товарищу в глаза, словно читая его мысли и проговорил: — Это у них любовь-морковь, а у нас что — точно не сказки Шехерезады на ночь.

— А кто такая Шехерезада? — спросила Пуговка, внимательно слушая взрослых. Мужчины рассмеялись, а Мик покраснел, понимая, что забыл, что рядом с ними ребёнок. Чего-чего, а дети могли его заставить смутиться.

— Знаешь, милая, — ответил он ей. — Давным-давно была такая книжка, где много-много старинных арабских сказок.

— А что такое арабские сказки? Чем они отличаются от русских? — поинтересовалась девочка. Шелест прыснул со смеху, а Мик пришёл в замешательство — не привык он с детьми общаться. Положение спас Брокер:

— Я тебе как-нибудь расскажу, Пуговка. Это разные волшебные истории, их рассказывала Шехерезада своему мужу. Была такая женщина, ну с именем таким. А муж у неё султан, это по-нашему царь.