— Рюкзак твой где? — бросил ему Шелест.

Прыщ глянул за спину, вернулся к тому месту, откуда мы наблюдали за мертвецами и, подняв со снега поклажу, водрузил её на плечи. Подбежал к нам, шмыгая носом:

— Всё. Я готов!

— Молодца! — похвалил его Мик.

— Только не ори больше так, Прыщ, — тихо добавил Шелест. — Не на съёмках боевика!

— Понял, — кивнул пацан, и бодро зашагал рядом с Миком. У того даже улыбка на лице заиграла. Не знал, что и думать о мелком. «Сколько ему сейчас? Восемнадцать или меньше? — размышлял парень. — Вот и кого мы вырастили в этом потерянном мире. Странных детей подземелья. Даже я офигел от его решительности».

До ларька Юлькиных булок добрались без эксцесов. Шелест отогнул металлический лист, прибитый к двери магазинчика, и пропустил вперёд сначала Мика, потом Прыща. Оказавшись внутри, снял перчатки и вынул из кармана фонарик. Торговая будка без окон и дверей, и свет снаружи не виден. Вот он проход.

— Кто-то уже был тут, — сказал он парням. — Я закрывал лаз иначе.

— Мало ли кто выходил из наших, — ответил Мик.

— Так-то так, но идём осторожно. — Он вынул из рюкзака налобный фонарь и приладил к шапке. Его примеру поступили товарищи. Влезли в черневшую пасть прохода к станции, и задвинули лист металлического листа, который неприятно скрипнул в тишине.

До станции метро теперь дойти не составит труда. Нет тут мертвецов, да и бандитов. Внезапный шум впереди заставил остановиться, луч света выпрыгнул из-за поворота.

— Стой! Стрелять буду! — выкрикнул Шелест, выставив перед собой винтовку. Человек, бегущий к ним, остановился.

— Ты, Шелест? — отозвался он. Парни узнали его голос.

— Брокер?

— Да, это я. Уносим ноги. На станции полный пи… — Он подошёл ближе, заглушив свет налобного фонарика. — Надо добраться до следующего убежища. Тут никого не осталось в живых.

— О чём ты говоришь, Брокер? — Шелест, холодея от гнева, схватил главу колонии за грудки. И плевать, что тот вдвое старше его.

— Уходим. Это приказ. Иначе все сдохнем здесь! — прошипел он. — Расскажу по дороге.

— До следующей станции идти прилично, — в свойственной ему манере проговорил Прыщ. — А как же бабушка?

— Прости сынок, но там пожар. На станции всё в огне, ушли кто-то на ту сторону, я пытался сопротивляться. Люди, — он сплюнул под ноги, — мертвоходы эти тупорылые ворвались в убежище, принесли с собой бензин. Действовали, как бандиты.

— Так ты уже пообщался с Королём?

— Я как посмотрю, вы тоже? — усмехнулся Брокер. — Идём. Потом подробности. Оружие есть? — Шелест протянул ему пистолет. — Спасибо. Я еле успел куртку и ботинки надеть.

Шелест с недоверием глянул на главу колонии. Негоже руководителю станции бежать, когда все жители оказались под ударом. «И что теперь? — спрашивал он себя. — Верить ему на слово. Не ожидал. Вот реально удивлён подобным поведением Брокера. Он ли это»?

Вернувшись назад, они выбрались на улицу, где стало холоднее. Пронизывающий ветер пел песню, а метель кружилась под ногами, снег летел в лицо. Прыщ натянул на лоб капюшон и шерстяной шарф на лицо. Мик поднял меховой воротник и надвинул на глаза шапку. Шелест двигался вровень с Брокером, поглядывал на него, видя, что тот дрожал от холода, но делиться тёплой одеждой не хотел.

— Ты видел Короля лично? — спросил его Шелест.

— Да, — кивнул Брокер, сунув руки в карманы. Он шёл сгорбившись, и Шелест остановившись, выдохнул. Скинул рюкзак и вынул тёплый шарф со словами:

— Вернёшь потом. Это подарок мамы.

— Спасибо, Шелест, — заулыбался Брокер. — Этот Король мой старый знакомый. Вместе в «ИнвестКомГрупп» работали. Оттуда и прозвища. Разошлись не очень хорошо, неужели готовился. — О вдруг остановился и нахмурил брови: — Где вы видели его?

— В ТРЦ, — отозвался Микки.

— Хм. Что ним случилось? Его лицо, — Брокер провёл пальцами в драной перчатке по щеке. — Видели?

— Я тебя таким никогда не видел, — тихо сказал ему Шелест. — Наложил в штаны что ли? Ты Брокер. Глава станции. Чувствуешь как это… Звучало.

— О чём вы там шепчетесь? — Подскочил к ним любопытный Мик.

— Не лезь, — наверное, лишком резко ответил Шелест. Глянул на товарища и даже неловко стало. — Извини. Поговорить надо. Ладно, — он посмотрел снова на мужчину. — Идём к станции, Брокер, а потом побазарим. А то дубарь. Пока твари спят.

Микки не обиделся. Чего дуться, не маленький. Прыщ всё спрашивал, отчего глава колонии и Шелест ругались.

— А мне почём знать, — буркнул Мик. — Не видать нам теперь супчика Мариванны. — Он тихо выругался.

— Не верю, — Прыщ поравнялся со старшим товарищем и с какой-то обидой в голосе добавил: — С бабушкой ничего плохого не случится.

— Хорошо, — кивнул Мик. — Надежда пусть и ведёт тебя. Давай, шевелись.

Прыщ не стал ничего отвечать, хотя так и хотелось поспорить. Но ругаться с Миком не хотелось.

До станции дошли без проблем. Хотя в соседнем доме послышался лай одичавших собак. С ними связываться не хотелось. Обычно свора нападала со всех сторон, окружая жертву. Впереди укрепление из «ежей» и сбитых в козлы брусьев. Пришли. Собаки умолкли, видимо сытые, решили спутники. Теперь надо оповестить Михаила Петровича о незваных гостях.

— Петрович вопросы задавать будет, — хрипло усмехнувшись, проговорил Шелест. — А Король тебе тоже о деньгах говорил?

— Да, — кивнул Брокер. — Это странно, я не понимаю, что он выгадает с этого? — Он вынул из внутреннего кармана рацию и настроился на волну станции «Черёмушки».

Петрович, высокий и жилистый мужчина лет около шестидесяти. Он хмуро смотрел на прибывших со станции «Маяковская» и перебирал в пальцах кожаный ремешок часов.

— Нам пришлось открыть шлюз, потому что люди кричали и звали на помощь. — Он налил себе из эмалированного чайника кипятка в металлическую кружку и долго молчал, помешивая прозрачную жидкость ложкой. Прыщ облизал пересохшие губы и смотрел как заворожённый на маленький водоворот в кружке Петровича. — Почему ты здесь, Брокер? — Глава «Пушкинской» поднял на коллегу по цеху усталые глаза. — Твои люди искали помощи у меня, а ты сбежал? Некрасиво, друг, — он покачал головой.

— Ты меня стыдить будешь, Михаил Петрович? — Брокер смотрел на мужчину в упор и даже улыбнулся.

Шелест не стал присаживаться н предложенный стул, как и Прыщ. Мик же уселся, расставив ноги и, вынув складной нож, играл им в руках.

— Послушай, Мишка! — Петрович с недовольством даже повысил голос, — навыдумывали себе громких кличек. Толку с них. — Он сплюнул в сторону. — С людьми по-человечески надо, чтобы не случалось так — Брокер в тик, а народ ко мне по шпалам.

— А бабушку не видели? — вдруг подал голос Прыщ. Его рука скользнула к карману с семенами. — Мы ж для наших старались, семена вот взял.

— Не знаю, — буркнул Петрович. — Мертвецы уйдут с вашей станции. Зачистите там всё и забирайте ваших бабушек и кого там ещё. Мне лишние рты не нужны. Итак, делим припасы на всех с трудом. — Брокер сжал губы. Неприятен ему был этот разговор.

— Извини, Петрович, — обратился к главе Шелест. — Мы все в одной лодке. И раз принял людей, то не фиг сейчас вешать всех собак на Брокера. Король со своей свитой мог бы заявиться и к тебе.

— Ты рот прикрой, молокосос! — глава резко поднялся из-за стола. — Много ты понимаешь, щенок.

— Не лечи меня, да и к стоматологу сам сходи, прочисть рот себе. — Шелест сверлил Петровича взглядом. — Работали бы сообща, не случилось бы такое, как сегодня. Мы как-то приняли твои раненых и ничего, не мявкали. Да и ты не особо расшаркивался или гонору много стало? И не думай, если ты мне в отцы годишься, что должен перед тобой кланяться. Не болванчик. Пошли парни, нечего тут делать.

Прыщ дёрнул его за рукав куртки. Не хотелось пацану уходить. Всё думал, не блефует ли товарищ или разозлить главу «Пушкинской» решил окончательно. Микки поднялся со стула, а в глазах Брокера появилась паника.