— Или ведьма. — Безмятежным тоном добавил ксендз и с громким стуком перевернул следующую деревянную бусину четок.

— Или ведьма. — Грустно улыбнулась Майя и отставив в сторону, наполненную источающим одуряющий аромат тушеных овощей и жаренного мяса миску прикусила губу. — Хотите придержать меня на виду святой отец? Думаете, что это я?

На аскетичном лице плебана появилось выражение искреннего удивления.

— Не мели ерунды, дочь моя. Я просто попросил тебя о гостеприимстве. С этим расследованием, я совершенно забыл о том, что надо привести в порядок свой новый дом. У меня даже дров нет, а ночи сейчас такие холодные… К тому же… — Глаза пастора хитро блеснули. — Думаю, моей пастве пойдет на пользу если они увидят, что я не брезгую обществом одной дипломированной волшебницы.

— А пастор не боится о том, какие о нем потом могут пойти слухи? — Чуть прищурилась продолжающая раскладывать еду по тарелкам Кирихе. — Вы Нату Труше не встречали еще? Завтра у колодца все будут говорить, что мы тут устроили, шабаш, жертвоприношение, свальный грех и бог знает что еще.

— Нет, не боится. — Вернул вдове полный насмешки взгляд, плебан и встряхнул четками. — Во первых он здесь не один. И даже если пойдут слухи, что мы тут оргию устроили и Павшего призывали ему плевать. Во вторых… неужели все эти ужасные, отвратительные, мерзкие слухи правда? Неужели ты возлежишь с мужчинами, женщинами и даже с домашним скотом, летаешь ночами на метле, и вызываешь мужской недуг у честных людей? Неужели это ты травишь поля и насылаешь болезни? Подменяешь младенцев в колыбельках, травишь плод и занимаешься прочей мерзостью?

С грохотом опустив миску на стол побледневшая как мел женщина прикрыла глаза.

— Отстань от нее, Ипполит. — Прекратившая наконец мериться взглядами с бароном, великанша повернулась к священнику и неожиданно дернув головой совершила движение будто отмахивается от подлетевшей слишком близко к лицу невесть как оказавшейся в доме мухи. — И без тебя тошно.

— Ересь и зло всегда коварны Сив. — Мягко улыбнулся ксендз. — Я знаю, как его прислужники любят туманить разум и взор. Искажать правду, прикрывая любую мерзость ложной добропорядочностью и благородными порывами. Делать богатые подарки, располагая к себе простых и недалеких людей. — Демонстративно оглядев нахмурившуюся дикарку священник оттопырил губу. — Все сложнее чем кажется, к тому же…

— Я всегда рада гостям, святой отец. — В хрустальных переливах голоса красавицы прорезалась сталь. — Но пусть Создатель будет мне свидетелем, я не позволю оскорблять себя в моем доме. Я предлагала свое гостеприимство, господину цу Вернстрому и госпоже Сив но не вам. Если святому отцу не хочется ночевать в собственном доме, что же. — Презрительно скривив губы красавица аккуратно подхватив опустевший котелок опустила его на пол. — Я слабая женщина, честная прихожанка и не могу отказать божьему слуге. И предоставлю ему кров и еду. Окажу ему милосердие, если угодно. На сегодня. Но больше здесь вам не рады. И даже не думайте пугать меня расположением паствы и прочей… чушью. Сегодня я поняла, что слишком долго терпела. Что как бы я не старалась, как бы себя не вела, я никогда не стану здесь своей. Я продаю свое хозяйство. Денуц давно хотел его выкупить. Я уезжаю в город. Вырученных денег хватит на первое время, а там… посмотрим. Не пропаду. Мои зелья и припарки пригодятся в любом месте где живут люди. Даст Создатель уеду уже в конце седмицы. Господин барон, госпожа Сив… — Склонив голову Майя чуть заметно поклонилась сначала с блаженной улыбкой смотрящему на огонь юноше а потом удивленно моргнувшей дикарке. — Надеюсь, вы не откажете бедной вдове в небольшой просьбе. Судя по состоянию господина барона, здоровье вернется к нему уже через пару дней. Не могли бы добрые господа проводить меня до Ислева? Повозку для вещей я достану. И с радостью заплачу вам за аренду лошади.

— Вот оно что… — Неуверенно коснувшись воротника рубахи северянка хрипло рассмеялась. — Ты мне я тебе, так?

— Не обижайся. Мой подарок был сделан от сердца. Правда. Я тогда еще не решила уеду или нет. Ты честный человек, Сив, а господин барон тоже наверняка знает что такое доброта. Иначе бы не отпустил эту Гретту. — Приложив руки к груди женщина испустила тяжелый вздох и отвела взгляд. — С вами, я, во всяком случае, буду чувствовать себя под защитой. А за сопровождение я заплачу.

— Да брось, Сив. — Бросив оценивающий взгляд в сторону застывшей в умоляющей позе красавицы Август небрежно махнул рукой. — Какие деньги. Нам это ничего не будет стоить.

— Ты с ней спал? — Ледяным тоном произнесла великанша.

— Что?! — Застывшая на лице барона снисходительно-удовлетворенная маска дала трещину. Щеки юноши покраснели.

— С той ободранной гармандской змеей. — Скрипнув зубами великанша покачала головой и развернулась к выходу. — Не думай отпираться, барон. От тебя до сих пор ее потом воняет.

— Я не думаю, что это твое дело, Сив. — На скулах барона заиграли желваки.

— Я думаю, только об одном, барон. — В голосе северняки сквозила грусть. — Мы с тобой связаны, и это не только клятва. Ллейдер отдал жизнь не только за меня, но и за тебя. Его душа рядом… Как бы я хотела все вернуть… Осекшись на середине слова дикарка приоткрыв рот уставилась куда то поверх головы покрасневшего до корней волос барона. — Вернуть… Душа… Драугр… Конечно… Бесы… — Зрачки великанши расширились заняли всю радужку превращая глаза в черные провалы. — Ну конечно… Майя, как только поймаем или убьем этого рогатого, мы уедем. Один щит. За лошадь. Мы ее тебе продаем. За одну монету. Постарайся закончить свои дела побыстрее. — Подхватив лежащий на лавке мешок дикарка сорвала с вбитого в бревно стены крюка висящий на нем пояс с ножом и пристроив его на плече резко дернула на себя дверь.

— Куда ты, Сив? А ужин? — Удивленно вскинула брови женщина.

— Мне надо прогуляться. Я скоро вернусь. Никому кроме меня не открывайте. Ипполит, головой за них отвечаешь. — С треском впечатав кулак в косяк северянка шагнула в клубящуюся за порогом тьму.

— Куда это она? — Удивился юноша.

— Думаю ей просто надо слегка остыть. Вы ее расстроили, господин барон. — С интересом поглядев на оставшуюся в дереве ощетинившуюся по краям щепой вмятину, священник громко прищелкнул очередной бусиной. — Очень расстроили… Имея такую компаньонку… Я бы немного поумерил свой пыл. Несмотря на весьма грозный внешний вид, Сив очень ранима. У нее на редкость нежная душа. Намного более уязвимая, чем может показаться на первый взгляд. Северяне редко к кому-то привязываются но если считают кого-то своим другом… По моему вы ее разочаровали.

— Спасибо за совет, святой отец, но думаю мы сами разберемся. — Недовольно скривился юноша и нервно почесав перетянутое повязкой предплечье покачал головой. — К тому же я не считаю, что мы с ней друзья.

— А она похоже уверенна в обратном. — Щелкнув четками Ипполит, неодобрительно причмокнул губами и покачал головой. — Она вас уважает. Уж простите за прямоту, но не знаю почему. И знаете господин барон, я вам в этом немного… завидую.

— Давайте есть. — Льда в голосе вдовы хватило бы чтобы покрыть средних размеров гору. — Пока не остыло… Святой отец, не окажете милость, прочтете молитву?

--

Стылый ветер ударил в спину пастушка и закружив, вырвавшееся из его рта облачко пара, завыл в кронах окружающих поляну сосен. Подросток содрогнулся и громко шмыгнув носом опустился на колени. Лежащий у его ног сверток зашевелился. Из складок шерсти донесся полузадушенный полуплач-полуписк.

Дорди улыбнулся. Мерзкий спиногрыз. Почему эти младенцы такие противные? Так и норовят заорать. Пришлось немного его придушить, но это не страшно. Богу нужна жизнь, а синяки да раздавленная гортань это мелочи. Ничего не значащие пустяки. Зато его никто не услышал. И не увидел да-да. Бог милосерден. И помогает ему. К злой тетке нате даже заходить не пришлось. Вспомнил что у молодой Малки тоже ребеночек родился. Нагуляла от легионеров, говорят. Ее муж даже с подворья выгнать хотел… Вот как вспомнил, так потянуло его туда. А Малка просто молча проводила его глазами, даже не спросив куда это он потащил ее сына. Да. Бог милостив. И могуч.