Внутри он был просторным и очень удобным. Земля здесь была устлана толстыми коврами, в нескольких местах стояли разожжённые жаровни, у стен располагались лавки и походные кровати, а в центре стояли рядом несколько лёгких столов и кресел, сиденья которых были закинуты узорчатыми шерстяными покрывалами. Два молодых рыцаря, раскрыв плетеные корзины, выставляли на столы блюда и кувшины с вином. Третий, опустившись на колени, стаскивал с короля сапоги. Кибелл расслабленно сидел в кресле, и было заметно, что он устал. Я подумала, что долгое пребывание в замурованном подземелье не прошло для него даром. Видно, о том же подумал и Энгас, которого Реймей сразу же отвёл к кровати, на которой высилась гора подушек. Указав взглядом на короля, он дождался подтверждающего кивка лекаря и только после этого позволил уложить себя.

Шила сидела в кресле, напряжённо выпрямив спину и упрямо глядя перед собой. За спинкой её кресла стояла та девушка, леди Кента, как я догадалась, вспомнив рассказ короля.

— Садись, Лора, — услышала я негромкий голос и, обернувшись, встретилась взглядом с чёрными глазами Кибелла. — Тебе, как и нам всем нужно отдохнуть, а времени не так уж много. Мы задержимся здесь на весь день. Пустошь Синего Орла всегда затянута туманом, который глушит звуки, так что здесь мы в относительной безопасности. Дождёмся новостей и будем думать, что делать дальше… Спасибо, Реймей, — он благодарно кивнул, принимая от лекаря чашу с дымящимся напитком, потом снова взглянул на меня.

Я выбрала кресло с широкими подлокотниками и спинкой, слегка отгибающейся назад. Сев в него, я немного подумала и скинула сапоги, после чего подогнула ноги. Один из рыцарей тут же набросил мне на колени шерстяную накидку и ловко подсунул под спину тонкую, мягкую подушку. Поблагодарив его, я снова взглянула на короля. Он был явно не в духе, но теперь, скорее, расстроен, чем разозлён.

— К чему привела ваша экспедиция? — спросил он, отпивая из чаши.

— Мы сделали весьма удачное приобретение, — ответила я, рассматривая снедь, столь аппетитно разложенную на столе передо мной. — Мы получили три очень маневренных вездеходика с хорошим вооружением, а так же три великолепных ракетных установки с полным боезапасом. У нас теперь есть оружие против их авиации, только нужно суметь им воспользоваться.

— Мы сумеем, — уверенно проговорил Кибелл. — Где мой сын и его друг? — он посмотрел на одного из своих адъютантов.

— Они спят в перелеске возле вездеходов, — ответила я.

— Сходи за ними, Голвал. Пусть сперва поедят, а потом отсыпаются в постелях, — проводив его взглядом, он обернулся к двум другим. — Оставьте нас, господа. Я позову, когда вы будете нужны.

Поклонившись, они тоже удалились. Кибелл какое-то время смотрел на упавший за ними полог шатра, после чего перевел взгляд на Шилу.

— Ну, любовь моя, — тихо произнёс он. — Может, ты, наконец, расскажешь мне, что ты делала во дворце, где застали тебя братья из Ордена, посланные нами на разведку?

Шила молчала, глядя на выточенный из светлого дерева герб, висевший на одной из опор шатра. Король взглянул на Кенту.

— Может ты, девочка, ответишь, что вы делали там?

— Мы были там, чтоб исполнить обет и отомстить за тех, кто был жестоко казнён людьми узурпатора Рахута, — без запинки ответила она, отважно взглянув в глаза Кибелла.

— Отомстить… — прошептал он. — Отлично. Мы думаем о том, как освободить Диктиону от захватчиков, а наша королева удовлетворяет свою жажду мести.

— Я исполнила свой обет! — воскликнула Шила.

— Я слышал, — кивнул он, пристально глядя на неё. — И кого ж вы убили?

— Никого! — она снова вернулась к созерцанию герба, и сухое дерево просто обязано было вспыхнуть от такого горящего взгляда. — Мы всего лишь передали нашего врага на высший Суд.

— Так! — неожиданно прорычал Кибелл, и его глаза гневно сверкнули. — Опять старая магия? Я угадал?

— Ты очень проницателен, — Шила опустила голову и тут же гордо вскинула её.

— Кого ж достала высшая справедливость? — спросил Кибелл.

— Его мать. Эту ормийку Бонн-Махе, — с презрением произнесла королева.

— Она мертва?

— Я не сомневаюсь, хоть и пальцем её не тронула.

— Вы прошли во дворец через старый осадный путь?

— Да.

— Вам известно, что я запретил пользоваться им для того, чтоб пытаться убить самого Рахута или его приближённых? — спросил король, и что-то в его голосе заставило Шилу вздрогнуть. Она тревожно посмотрела на него, а он продолжил: — Вам известно, что этот путь нужен нам для дальнейших успешных действий, и вы, едва не выдав его, поставили под удар наш план освобождения столицы и всей планеты?

— Нам ничего неизвестно! — воскликнула Шила.

— Вы обе были на совете!

Королева замолчала. Я видела, как напряглась Кента, опустив голову. Кибелл какое-то время сидел, глядя на них. В шатре повисла напряжённая тишина. На лицах Энгаса и Реймея я видела явную тревогу. Это значило, что обеих ослушниц ждёт наказание. Перед благом Диктионы не имело значения, каково положение того, кто поставил её под удар.

— Я разочарован, — тихо и твёрдо произнёс Кибелл. Взгляд его стал холодным. — Я не хочу вас больше видеть до тех пор, пока не призову сам. Её величество немедленно вернётся на Зелёное Озеро и будет заботиться о нашей дочери. Надеюсь, что она не вынудит нас своими глупостями ужесточить это наказание. Мне бы этого не хотелось. Леди Кента отправится в войска, и будет помогать лорду Битмору и лорду Хоуру на севере.

— Когда я должна отправиться? — почти спокойно спросила Шила, вставая с кресла.

— Немедленно, — тихо проговорил Кибелл. — Я разрешаю тебе задержаться лишь для того, чтоб проститься с сыном, но ненадолго.

Она склонилась перед ним в поклоне и, резко развернувшись, вышла. Кента отправилась за ней следом. В шатре стало тихо. Кибелл устало опустил голову на руки. Энгас сочувственно смотрел на него, но молчал. Мне было немного неудобно, что я стала свидетельницей этой сцены, к тому же мне хотелось выйти и сказать несколько слов королеве. Конечно, она совершила глупость, которая могла привести, бог знает, к каким последствиям, и всё же… Представляю, как трудно ей будет уехать сейчас, оставив здесь Кибелла и Кирса перед решающей битвой.

— Надеюсь, что она больше не во что не влезет… — пробормотал король, покачав головой, и взглянул на Энгаса: — Как ты? Ночь в седле — это для тебя, всё-таки, слишком.

— Я почти в порядке, — заверил его тот.

— Значит, лучше, чем выглядишь, — Кибелл перевёл взгляд на Реймея. — Как он?

Лекарь мрачно взглянул на Друга короля и откровенно ответил:

— Лежать бы ему ещё недели две.

— Я!.. — возмущённо вскинулся Энгас, но король его остановил.

— Знаю. Но Реймей прав. Две недели покоя, однако, я тебе дать не могу. Ты мне нужен. Но при любой возможности — в постель, И ездить верхом не больше часа. Если поедем дальше, стиснешь зубы и сядешь в повозку. Молчать! — прикрикнул он, пресекая очередное возражение. — Ты ещё перечить будешь! Шилы мне мало…

Энгас покорно смолк, обиженно поблескивая синими глазами из-под тонких белых бровей. Кибелл обернулся ко мне и усмехнулся.

— Как видишь, красавица, и наши дамы бывают излишне инициативны. Представляю, как мается твой супруг.

— Я обязательно передам ему, как ты его понимаешь, — заверила я. — Думаю, что ему сразу полегчает…

Он устало кивнул и тут же поднял голову, прислушиваясь к голосам снаружи. Полог шатра отлетел в сторону, и вместе с клочьями тумана внутрь ворвались Кирс и Тахо. Принц сердито взглянул на отца.

— Я видел мать. Ты отослал её на Зелёное Озеро! — обвиняющим тоном воскликнул он.

— И что? — Кибелл как ни в чём не бывало взял с блюда жареную тушку птицы и отломил у неё крыло. Передав его Энгасу, он посмотрел на насупившегося сына. — Она сказала, что сделала?

— Да, но её можно понять.

— Понять да, но простить — нет. Если моя семья перестанет выполнять мою волю, что ждать от других? Не говоря уж о том, что она могла погибнуть или, ещё хуже, попасть им в руки. Чтоб мы тогда делали?