— Очень кстати, — усилием воли гася раздражение, произнёс Рахут. — У меня будет для вас задание.

— Кончить проводника? — оскалился Сёрмон. — Как бы ни так!

Рахут вздрогнул, увидев его клыки. Они выглядели так же убедительно, как если бы торчали из пасти оборотня.

— В ваших контрактах тоже не записано, что вы обязаны казнить изменников? — попытался усмехнуться он. От изгоев исходила опасность, и ему вдруг стало страшно. В их глазах он видел, что они сами хотят его напугать. И им это удавалось так хорошо, что даже присутствие гвардейцев не успокаивало. — Я поручу это кому-нибудь другому.

— Ты этого не сделаешь, — проговорил Авсур. — Проводник нужен нам живым и невредимым.

— Френсис говорил, что он пользуется уважением среди наёмников, — кивнул Рахут. — Он вам сказал о том, что произошло, и вы пришли просить за своего друга?

— Да, он сказал. Мы встретили его только что. Но мы пришли не просить, — Сёрмон сделал шаг вперёд, и Рахут невольно прижался к подоконнику, — Мы пришли сказать тебе, что ты не причинишь ему зла. Иначе гнев Проклятого обрушится на тебя.

— Ваш контракт, — начал Рахут, пытаясь действовать их методом.

— Он будет расторгнут со смертью Джордана, — отрезал Авсур.

— Но вы не получите свиток.

— Ты его ещё не нашёл. А в случае смерти Джордана… — Сёрмон резко оборвал фразу, потому что Авсур ткнул его в спину.

— Это не важно, — ормиец в упор смотрел на Рахута. — Давай так, бастард, ты нам отказываешь, и мы выпускаем Проклятого здесь и сейчас. От твоей армии и мокрого места не останется через пять минут. Местные просто выгребут кучи мусора и разберут руины, а потом отстроятся заново и заживут как прежде, вспоминая дурака, не сумевшего даже использовать оружие, которое было в его руках.

— Как ты смеешь… — зашипел Рахут, но Авсур злобно прищурился, глядя на него, Сёрмон скалился в безумной звериной усмешке, и даже эта чёртова птица смотрела на него, нервно нахохлившись и приподняв крылья, словно собиралась спикировать на добычу. Что-то жуткое и схожее горело в этих глазах, глазах двух людей и птицы. Рахут понял, что они не шутят. И рядом не было никого, кто мог бы защитить или хотя бы поддержать его.

— Ладно… — процедил он сквозь зубы. — Забирайте своего изменника. Мне нужна ваша служба и только поэтому я уступаю. Но молитесь, чтоб ваш Проклятый стоил того, чтоб я менял ради его вмешательства свои решения. Если это будет не так… Вы составите своему проводнику компанию… На трёх дубах.

— Не беспокойся, — мрачно усмехнулся Авсур. — Его вмешательство превзойдёт все твои самые смелые надежды.

Они ушли, а Рахут до боли стиснул кулаки. Он твердил себе, что обязан выиграть в грядущей битве. Или умереть. Но лучше выиграть и воцариться в этом мире, а потом в тысяче других миров. И для этого ему нужен был Проклятый.

Джордана разбудил скрип двери. Открыв глаза, он тут же невольно зажмурился от яркого света фонаря, а потом узнал гостей.

— Он что, вас послал, чтоб отправить меня на тот свет?

— Пытался, — проговорил Авсур. — Мы повздорили, но обошлось без поножовщины. Все живы. Ты тоже жив и в ближайшее время не помрёшь, если не будешь и впредь испытывать судьбу.

— Какого дьявола! — возмущённо воскликнул Сёрмон. — Что на тебя нашло? Недержание правды? Зачем ты признался, что сам отпустил мальчишку? Сказал бы, что парень сбежал или пытался сбежать, и ты его прибил… всё равно никто не узнал бы, что там произошло на самом деле. Это война вслепую. Лазутчиков у нас нет.

— В моём возрасте врать… — Джордан нехотя поднялся. — Я вообще это дело не люблю.

— Конечно, — кивнул Авсур. — Проще схлопотать в каменный мешок и ждать, пока два идиота, которые от тебя зависят, ссоряться со своим боссом, вытаскивая тебя из его петушиного клюва!

— Я не думал об этом…

— А о том, что ты нам обещал? — уточнил Сёрмон.

— Честно говоря, тоже… — Джордан погладил филина. — Всю ночь бродил по лесу, и мне вдруг подумалось, что, может, это знак окончания цикла.

— Помирать, что ли, пора? — поморщился алкорец. — Что, жить так надоело? Это не мне, это тебе, Джордан, психиатр нужен.

— Сдаётся мне, что тут нужна целая армия психиатров, — проворчал Авсур. — Мы так и будем торчать в этом подвале или выйдем на воздух? И выпьем за грядущую победу.

— Мы не сможем победить, — покачал головой Джордан. — Я видел их короля. Ты совершенно прав, он жив, и пока он жив, победить его нельзя. Рахуту лучше бы прямо сейчас сбежать, да вот теперь не на чем. Не дай бог, братцы, иметь такого противника, как местный король… Не дай бог…

Изгои мрачно переглянулись, и птица на плече Сёрмона тревожно захлопала крыльями.

I

Наконец, мне это удалось. Три часа я просидела за пультом «Демона пучин», локационная система которого была усилена чуткими живокристаллическими антеннами «Хатхи». И, наконец, я смогла добиться того, что картинка на экране стала достаточно чистой и четкой, и любой её сектор можно было увеличить до такой степени, что были видны пылинки на фюзеляжах флаеров и мелькание цифр на наручных хронометрах бродящих рядом пилотов.

Я запустила фиксирующую программу, и из паза поползла широкая лента, выдающая вполне приличные цветные снимки. Выхватывая их один за другим, я помечала на полях марки боевой техники ормийцев, размещённой в столице, их количество, и крестиками — места куда лучше стрелять, чтоб их сбить. Я на удивление легко вошла в роль военного советника и, несмотря на насквозь пацифистское воспитание, не дрожащей рукой указывала, как можно отправить к праотцам моих ближних. Надеюсь, в следующей жизни они не наделают столь глупых ошибок, и не будут убивать других, чтоб помочь титулованному или не совсем идиоту захватить чужой мир, только ради пачки кредов.

— Перестань, он в ярости, — услышала я за спиной голос Кирса. — Он не желает видеть ни тебя, ни меня. Какого дьявола ты-то понесся наверх? Я дурак, но ты…

— Почему это я должен быть умнее тебя? — осведомился в ответ Тахо. Они вошли в салон, не прерывая своего спора. — Только я не знал, что он опять на меня взъелся! Он же меня простил.

— Он на меня взъелся, — пояснила я. — Забирайте снимки и тащите в королевский шатёр. Здесь всё, что удалось вытянуть из пяти ормийских спутников на орбите. Я очень старалась.

— Я не пойду, — мотнул головой Кирс, рассматривая снимки. — Он прожжёт меня взглядом. Лучше пусть Тахо сходит.

— Там идёт военный совет, и меня туда не приглашали. Это «Грумы»?

Он ткнул коротким красновато-бурым пальцем в изображение ровного ряда космических истребителей, и я подумала, что Эдриол — странный тип. Возмущаться из-за чьих-то спрятанных хвостов, если имел счастье пожимать эту лапку, покрытую короткой шелковистой шёрсткой,

— Они. Я ещё раз просмотрела их характеристики и выяснила, что от них здесь немного будет проку. Они созданы для использования в космосе. Только там они маневренны и эффективны. А здесь с их скоростью и убойной мощью… Всё равно, что гвозди из мортиры забивать. Они будут постоянно промахиваться. «Бурмахи» поопаснее, но тоже не блеск. Самые вредные — вот эти…

— Атмосферные штурмовики «Буран-Тау»? — прочитал Кирс. — И стоят возле северных ворот на Гончарной площади… Надо передать эти снимки отцу, это важно.

— Знаю, — я мрачно кивнула. Мне не хотелось идти в шатёр, тем более что Кибелл после мимолетного знакомства с Кристофом вдруг сильно изменил своё отношение ко мне. Общение с моей персоной явно не приносило ему удовольствия, и он не давал себе труда скрыть это. А у меня не было ни малейшего желания навязывать ему своё общество,

— У тебя с ним что-то случилось? — спросил Тахо.

— Ничего, — буркнула я и сгребла снимки с пульта. У меня не было никакого желания объясняться с ним.

— Что это за парень привёл Кирса? — не унимался мой любознательный анубис. — Ты ведь его знаешь.

Я встала и направилась к выходу.

— Это Кристоф? — неожиданно спросил он. Конечно, он ведь тоже почувствовал Присутствие и вполне мог вспомнить, что уже испытывал это ощущение, когда мы подлетали к планете баларов.