А ещё, если говорить об окружении, мой нос ужасно страдал от посторонних запахов. Загони в одно тесное помещение с десяток мужчин и женщин, и без должной гигиены они начнут смердеть сильнее стада гань-ци. Как говорится, что для человека обыденность, то для элерийца настоящая пытка.
Тай был моей редкой компенсацией за все страдания. Иногда я могла насладиться его присутствием хотя бы ненадолго, но полноценно с того случая мы не говорили. Лишь изредка я ловила на себе его взгляды, за которыми ничего не следовало. Будто бы он обдумывал, стоит ли идти со мной на контакт или просто отыграть свою роль до нашей конечной остановки.
«Интересно, как долго ещё нам предстояло плыть?»
Говорила я себе каждый вечер перед сном. Ответа, конечно же, у меня не было.
***
Где-то спустя неделю корабль сделал остановку. Перед сходом команды мне удалось уточнить у Тая, где мы находимся. Тиама́т — ещё одна колонизированная людьми планета.
По словам Тая, у этой остановки не было особенных целей, только пополнение провизии и небольшой отдых. Они должны были переждать всего один день, прежде чем отправиться дальше. При этом практически весь экипаж в этот момент удалился бы в город, а значит, я могла немного выдохнуть.
Конечно же, всё было не так гладко. Элериец наказал мне сидеть на корабле и не высовываться, так как в нашем перевалочном поселении обитали в основном работящие александрийцы, а они сильно отличались нравом от тех, кто связал свою жизнь с Тидоном. Впрочем, он ничего не сказал про корабль.
Поэтому я не стала упускать свой шанс увидеть всё собственными глазами и этой же ночью, позаимствовав плащ у одного из отсутствующих матросов, вышла на поверхность. Ледяной воздух тут же ударил по носу, из-за чего я машинально укрыла его лапами.
«Ага, значит, это одна из таких планет…»
Ранее я подозревала, что остановились мы далеко не на курорте, так как в трюме стало даже холоднее, чем в эфирном пространстве. Но теперь сполна могла прочувствовать подобный климат впервые за свою жизнь.
Ночь была спокойной и чистой, не одного облачка на небе. Лунный свет освещал округу достаточно, чтобы видеть всю пугающую красоту этого места. Простирающаяся вдаль ледяная пустыня изредка прерывалась большими заснеженными холмами. Ближе к горизонту можно было увидеть странные скалистые образования: то ли горы, то ли большие ледяные трамплины, созданные вечными ветрами. С высоты полёта их наверняка можно было принять за огромные когтистые руки какого-нибудь чудища. При одном виде этой картины по телу пробежала настоящая дрожь.
Единственная частичка тепла во всей округе лежала по левую сторону от корабля — небольшой городок с каменными домами, где по-настоящему теплилась жизнь. Из дымоходов то тут, то там клубился дым, а в окнах можно было заметить переливы фонарей. На улице, впрочем, не было ни одной живой души. Хотелось представить, что где-то в этих серых укрытиях дружно сидят целые семьи, прямо у камина, и что-то друг другу рассказывают.
Если честно, это место впечатлило меня резким контрастом. Хоть на него и было тоскливо смотреть, не хотелось отрывать взгляд и вновь возвращаться к своей обыденной реальности.
В мгновение я почувствовала, как из глаз катятся слёзы, но из-за холода они быстро замерзали прямо на моей рыжей шерсти. В этот момент справа от меня раздался голос.
— Понимаю… В который раз смотрю, и тоже на слезу пробивает.
— А?! — резко вскрикнула я, буквально подпрыгнув на месте.
Обратив свой взгляд к источнику звука, я заметила девушку. Я не видела её раньше в каюте, а значит, она была выше по рангу, чем проживающие там матросы. Большие оранжевые глаза с продолговатыми зрачками широко смотрели на меня. Плавные изгибы лица, синяя чешуя с чёрными пятнами и небольшие рога, переходящие в белоснежные волосы. Никогда не видела раньше существа, подобного ей, хотя на многое насмотрелась в Тидоне. При этом выглядела она безумно привлекательно — тело было таким же аккуратным и утончённым, и даже длинный хвост смотрелся на удивление элегантно.
— Я… я… а-а-а-а-а…
Я ничего не смогла ей сказать, так как крайне боялась того, что могло произойти. Если меня выбросят на улицу посреди этого ледяного пейзажа, скорее всего, здесь я и останусь навсегда.
— А, прости! Я не хотела напугать. Походка у меня действительно лёгкая, вот ты и не слышала, — произнесла незнакомка, ласково улыбнувшись.
Я всё ещё не могла связать двух слов и хоть как-то ответить девушке, поэтому она перехватила инициативу в свои руки.
— Меня зовут Филомина, но весь экипаж зовёт меня просто Фило. Я из теидов. Обычно стою во-о-он там, — девушка показала пальцем на штурвал. — Управляю этой лошадкой.
— К-как ты поняла, на каком языке со мной говорить?
«Серьёзно? Не нашла лучшего способа поддержать беседу?»
— Это легко! Твой яркий хвост из-под плаща вылезает.
«Ах вот оно что. Почему я такая глупая?»
И, будто бы в этом действии был смысл, я одним движением спрятала свой хвост под подол. Девушка, завидев этот жест, коротко хихикнула.
— Ты, должно быть, новенькая? Я тебя раньше на корабле не видела. Небось на кухне Арчи помогаешь?
В тот момент я поняла, что Фило, скорее всего, не знает про меня, и напряжение внутри груди резко спало. Тай твёрдо наказал, чтобы я не говорила с кем-либо из экипажа, но сейчас была не та ситуация, когда можно было быстро ретироваться. Я могу подыграть ей и притвориться новеньким матросом.
— Лу, — коротко произнесла я.
— Твоё имя? Миленько! Будем знакомы.
Девушка протянула свою трёхпалую руку, которую я с осторожностью пожала.
— Ты в первые здесь? А я вот уже со счёта сбилась, как много раз мы делали остановки в этом городе, — сказав это, девушка скорчила лицо. — Парни облюбовали местную таверну. Говорят, что здесь отличная выпивка и красивые женщины.
В ответ я удивлённо взглянула на собеседницу. Трудно представить, чтобы в этой ледяной пустоши таверны были настолько хороши. Что тут сказать, это изрядно портило образ маленького, уютного городка, сложившийся у меня в голове.
— Видишь ту статую вдалеке? — продолжила Фило удалённую экскурсию по городу. — Которая на площади. Там, где человек прижимает своим ботинком существо с лицом шакала. Главная достопримечательность и гордость этих мест.
Статуя действительно ненадолго привлекла моё внимание ранее. Ничего величественного в ней не прослеживалось, мне доводилось видеть памятники намного больше этой. И всё же что-то в ней цепляло взгляд.
Было трудно спутать поверженное существо с кем-либо ещё. Из уроков истории я хорошо помнила эти клыкастые фигуры, запечатлённые в памяти вот уже нескольких поколений народов нашего предела.
— Судя по всему, она отсылает к победе людей над Гегемонией Ра? — задала я наводящий вопрос у собеседницы.
— Именно. Это их торжество свободы от долгих лет рабства. Иронично то, что предки победителей всё ещё работают в местных шахтах, будто ничего с тех времён и не поменялось.
— Но ведь есть большая разница между рабством и добровольной работой. Ты презираешь их за то, что они здесь живут?
— Нет, конечно нет. Мне грустно оттого, что жизнь местных — это цикл постоянства. Отработали немного и уехали нежиться на солнце в свою Александрию, — Фило сделала паузу, чтобы скинуть с носа упавшую снежинку. — А потом снова в шахты. И так всю жизнь.
Интересный взгляд. Но я всё ещё считала, что мы были не вправе осуждать или поддерживать этих людей.
— Ты не подумай, я ни в коем случае не принижаю заслуг местных рабочих. Но готова поспорить, если бы кто-то из них имел возможность присоединиться к нам, то навряд ли бы остался на этой планете.
Я до конца не понимала, к чему должен был привести наш диалог. Возможно, девушке было просто скучно сидеть на корабле в одиночку. В обычной ситуации я бы, скорее всего, ретировалась, но разговоров в последнее время сильно не хватало, поэтому я решила поддаться моменту и окончательно расслабиться. Облокотившись о бортик и отвернувшись от вида города, я плавно сползла прямо на палубу.
