После того, как Мира произнесла заключительное слово-активатор и слегка стукнула посохом по каменному полу, конструкт взорвался, испустив из себя практически незаметный импульс в виде сферы. Несколько мгновений девушка считывала полученную информацию, а потом с грустью покачала головой:

– Жуки. Много.

– Много – это сколько?

– Не знаю, – с заминкой ответила Мира, покачав головой. – Штук двадцать, не меньше. Они в одну кучу сбились, не могу сосчитать точно.

– Это была отличная прогулка, жаль что ничего не вышло. Всем спасибо, все свободны, – выдала Вельга, разворачиваясь с явным намерением уйти.

– Стоять! – коротко бросил Шах, заставив девушку замереть на месте. – Если они в одной куче, это могут быть просто рабочие. Или личинки.

– А может у них там оргия, – вставил свои пять копеек Свят, буквально раздираемый жабой и инстинктом самосохранения.

– Может, – согласился Шах. – Гвен, проверишь?

Эльф несколько секунд сверлили лидера глазами, после чего поинтересовался:

– Лидман, ты же понимаешь, что если меня засекут, то мне конец? Вы даже мяукнуть не успеете, как меня сожрут.

– Сделай так, чтобы не засекли, – отрезал лидер, после чего умоляюще добавил: – Пожалуйста, Гвен! Кроме тебя некому. А если мы сейчас развернёмся, то придётся спускаться на пятый уровень, а там враги толще. Не говоря о том, что опять нужно будет искать месторожденея и не факт, что нам подфартит как сейчас.

После такого монолога Морган окончательно понял, что слаженность в Альянсе была армейская, а вот дисциплина – нет. Потому что в армии приказы не разъясняют, а выполняют. А ещё он понял, что у Гвендалина стальные яйца. Потому что в ответ на слова Шаха эльф только усмехнулся, а потом лаской метнулся к дыре и сразу же пропал. Вот был эльф – и сразу не стало. Только тени слегка шелохнулись, словно это и не тени были, а водная гладь.

Пару минут Неудачники тщательно вслушивались в тишину, искренне надеясь, что та не взорвётся криками боли, скрежетом жвал и хрустом крошащихся в мелкую труху костей. К счастью, надежды оправдались и вскоре через амулет донёсся исполненный радости и отвращения голос Гвена:

– Всё в порядке! Это личинки!

К удивлению Моргана, у окружающих эта весть вызвала не столько радость, сколько отвращение. Словно им предложили найти бриллиант в наполненной доверху отхожей яме. Уточнить причины столь странной реакции на вроде бы отличные новости орк не успел – не дожидаясь приглашения, Святогор скрылся в норе, стараясь не особо грохотать своим смертоубийственным арсеналом. Вслед за ним уже карабкался д'мон. Пришлось занять положенное место в ордере и лезть третьим…

Заключительный этап оказался на удивление коротким, неудобным и спокойным. Всего-то пара десятков метров на четвереньках и вот Неудачники стоят в небольшой пещере с изломанными от природы стенами, но на удивление ровным полом. Слева из стен выпирают две неровные блямбы с выходами золота, справа – одна с хромитом. А напротив – две аккуратные дыры трипетовых нор, под которыми сбились в кучу личинки. Глядя на которых, Морган моментально получил ответ на свой невысказанный вопрос…

Детишки местных жуков выглядели просто… отвратительно, если выражаться цензурно. Не спасал даже приглушённый магический свет, скрывавший большую часть деталей. Здоровые туши покрытые белёсой полупрозрачной шкурой, под которой отчётливо виднелись какие-то органы. Маленькая, по сравнению с остальным телом, головка с двумя почти чёрными блюдцами глаз и постоянно шевелящимися жвалами. Опиралось всё это на брюхо, поскольку три пары рудиментарных ножек никак не могли выдержать вес остального тела. А ещё личинки были покрыты редкими толстыми волосками и отливали маслянистым блеском.

Сбившись в кучу, вся эта орава щелкала жвалами, попискивала, хлюпала, скрежетала и содрогалась в нервной дрожи. И отчаянно воняла. Точнее воняли экскременты и пища, которая от этих самых экскрементов не особо отличалась – неровные шары, слепленные из слизи, моха, грибов и прочих биологических составляющих. Судя по костям, некоторая часть из этих составляющих когда-то бегала, прыгала и даже размахивала острыми железяками.

– Сейчас блевану, – буркнула Вельга, отступая поближе к норе, из которой только что вылезла.

– Желающие блевать делают это быстро и тихо, – приказал Шах, натягивая на нос шейный платок. – Мы сорвали джекпот и я не хочу его упустить.

– Это в каком месте мы его сорвали? – зажав нос, поинтересовался Морган, с завистью глядя на более запасливых товарищей. Как оказалось, шейного платка не было только у него.

– Если вытащить всех этих личинок и продать изращенцам-петоводам [6], то за каждую можно выручить не меньше сотни крон.

– И как мы их вытащим?

– Никак. Поэтому придётся всех забить, содрать шкуры и вырезать парочку желёз. Это даст нам всего пятнадцать-двадцать крон с туши, но учитывая общее количество – тоже неплохо, – пояснил д'мон, протягивая орку запасной шейный платок. – С учётом золотых жил и этого… как его…

– Хромита, – подсказал Святогор, алчно поглядывая в сторону вожделенной руды.

– Его самого, – кивнул Шах. – Даже при самых скромных раскладах, мы не только расплатимся с тобой, но и даже кое-что заработаем. Даже не знаю, это просто удача или нам стоит всегда брать тебя с собой.

– Не надо меня брать, – глухо пробурчал Морган из-под платка. – Я не по этой части.

– Так ты не пробовал небось, – лукаво подмигнул д'мон, заставив Мэгана позеленеть, а Святогора закашляться.

– А я тебе говорила, мужики в любой ситуации думают о сексе, – громким шёпотом сообщила Вельга подруге. – Даже в тёмной пещере, наполненной дерьмом.

– Неправда! Я сейчас о сексе совершенно не думал! – возмутился Гвен.

– В смысле «не думал»? Ты же о нём сейчас говоришь, – с ехидной ухмылкой подсказала лучница.

– Так я не в том контексте!

– А в каком контексте?

– Я… Блин! Ты же первая начала!

– Так! Отставить разговорчики! – негромко, но весомо прервал перепалку Шах, моментально обрывая весь шутовской настрой. – Напрягли уши и мозг, у кого он есть, и слушаем сюда. Как только мы начнём глушить личинок, из нор попрут трипеты. То же самое случиться, когда начнём добычу руды. Поэтому мочить, копать и отбиваться придётся одновременно. План такой: Вель, на тебе правая нора, Мира страхует. Морган, на тебе левая, Гвен страхует. Мы со Святом сначала разбираемся с личинками, потом копаем. Кстати, Свят, отдай Гвену копьё – оно тебе не понадобиться. Гарик, ты контролируешь нору, из которой мы вылезли. Вряд ли оттуда полезут, но если что – гавкни три раза.

Смерив командира укоризненным взглядом, зверолюд согласно кивнул.

– А почему это Морган держит, а я страхую? – возмутилась Мира.

– Научишься с такой скоростью заклинаниями пуляться, будешь держать, – отрезал д'мон. – А пока страхуй. Ещё вопросы?

Вопросов больше не было. Даже своё копье Святогор отдал Гвену без лишних слов, сменив оружие на клевец. После чего Неудачники быстро разошлись по позициям, приготовившись в бою. Заподозрив неладное, личинки ещё плотнее сбились в кучу, продолжая щёлкать, скрежетать, хлюпать и вздрагивать, изображая отвратительную на вид пародию на желе. Клевцы взлетели в воздух, чтобы затем с громким хрустом опуститься на головы детишек трипетов и…

Ничего не случилось. Не задрожала земля, не полезли из нор реки разгневанных жуков, не разверзлись врата ада. Лишь только резкий запах жучиных феромонов разнёсся по пещере, забивая вонь разлагающейся пищи и экскрементов.

Тем временем боевые молоты продолжали свою работу, сокрушая одну голову за другой. Две, четыре, шесть, восемь… И тут дело застопорилось. Туши убитых личинок создали настоящую баррикаду, не позволяя воинам добраться до ещё живых товарок. Пришлось отложить оружие и оттаскивать их в сторону, чтобы вскоре повторить цикл заново.