Причины подобного взлёта зеленокожего наёмника были довольно просты. Поступая на службу к Бирандиусу II, Фар'Гнаар внезапно осознал, что живёт в ту самую эпоху перемен, когда сильный и умный экс-гладиатор может превратиться если не в короля, то, как минимум, в дворянина. И поняв это, орк сразу же развил бурную деятельность. К тому времени, когда вслед за разведчиками на земли Нии'Вэль и Дамира хлынули основные силы степняков, «Нефритовые жезлы» имели в своём составе более тысячи морд. Конечно, на тот момент эта была всего лишь разношерстная толпа, но помимо пушечного мяса Фар'Гнаар активно набирал ветеранов с армейским опытом и тех магов, что не могли найти работу в иных местах, медленно, но верно, превращая свой отряд в полноценное военное подразделение.
Начало активных боевых действий сложилось для Фар'Гнаара более чем благоприятно. Генералы свежеиспечённого Союза весьма скептически относились к Бирандиусу и его наёмникам, отправив короля без королевства охранять какую-то захудалую крепость. Что, в свою очередь, дало время орку не только превратить неорганизованную толпу бандитов, беглых рабов, гладиаторов и разорившихся крестьян в более-менее боеспособное подразделение, но и ещё больше увеличить размеры отряда. Зато когда степняки принялись громить союзные армии и тем самым генералам, что ещё вчера брезгливо морщились при каждом упоминании наёмников, срочно потребовалось затыкать дыры… Вот тут-то про Бирандиуса и вспомнили. И тут-то Фар'Гнаар и развернулся по полной.
Как уже говорилось, с точки зрения истории командир «Нефритовых жезлов» был весьма неоднозначной фигурой. Противники называли его трусом, способным только мародёрствовать и убегать с поля битвы при малейшей опасности. Сторонники восхищались его проницательностью и способностью уловить малейшие изменения в ходе сражения, сравнивая с величайшими полководцами всех времён. А если довольствоваться скупыми фактами, то картина вырисовывалась вполне однозначная – Фар'Гнаар умудрялся выйти с минимальными потерями из любой, даже самой безнадёжной схватки. Причём потери моментально восполнялись за счёт желающих вступить в отряд зеленокожих, стекающихся под стяги «Жезлов» со всей «цивилизованной» части Сейгоса.
Далее последовало два десятка лет кровопролитных сражений с активным использованием магии. Результаты которых известны по тем же историческим хроникам. Несмотря на то, что Тар’Рраагх успешно громил войска Союза Астарии, в одном из крупных сражений союзным магам удалось преодолеть защиту степных ведунов и шаманов, шандарахнув по ильхану чем-то особо разрушительным. В итоге на поверхности Лудуса образовался новый водоём размерами с крупное озеро, а завоеватели лишились главнокомандующего. И пока кочевники выбирали себе нового ильхана, Союз таки собрался силами и потихоньку принялся отвоёвывать потерянные территории обратно. Тем более, со смертью Тар’Рраагха внезапно выяснилось, что далеко не все кочевые племена поддерживали его стремление завоевать и поставить на колени оседлые народы…
В книгах, пьесах и балладах, посвящённых Тридцатилетней войне, как лейбирских, так и зарубежных авторов, отношения Бирандиуса II и его зеленокожего генерала всегда отмечались с особой тщательностью. Трудно себе представить дружбу более странную и невозможную, чем дружба между королём и бывшим гладиатором, ныне возглавляющем полноценную армию. Многие современники вообще сравнивали эту парочку с двумя престарелыми супругами – на словах бранятся, но жизни друг без друга уже не видят.
Объяснение этому странному союзу было весьма простым. У Бирандиуса имелась разрушенная войной страна, которую требовалось не столько освободить и поднять, сколько удержать и сохранить. Ибо на земли и трон уже зарились не только особо ретивые дворяне (из тех, что выжили, разумеется), но и союзнички из Союза. Зато сил на это не было от слова «совсем» – только остатки гвардии да «Жезлы», командира которых остальные наёмники слушались куда охотнее, чем непосредственного нанимателя.
В свою очередь, Фар'Гнаар мог легко дать в лоб его королевскому Высочеству, вырезать гвардию, дворян и прочих несогласных, после чего усесться на трон Лейбира и править долго и счастливо. Ну как, долго… Ровно до того момента, как армии вчерашних союзников не вернуться и не сковырнут его с удобного монаршего кресла острыми наконечниками пик. А бодаться с армией Астарии, закалённой сражениями со степняками и превосходящей по численности его двенадцатитысячный корпус раз эдак в десять, как минимум (точные числа неизвестны ибо историки, как всегда, склонны всё путать) орк не испытывал никакого желания. Но раз уж престол не занять, то выбить из Бирандиуса титул и земли представлялось вполне реальным.
Дальнейшее развитие событий так же можно подчерпнуть из многочисленных исторических хроник. Если вкратце, Лейбир был освобождён и даже прирос землями – некоторые приграничные крепости и межевые столбы при восстановлении внезапно сменили местоположение на более удобное. В столице состоялось чествование героев, на котором король щедро одаривал вчерашних наёмников, а ныне дворян щедрыми наградами и дарами, в результате чего командир «Нефритовых жезлов» внезапно превратился в герцога д'Родвол с правом передачи оного титула своим потомкам. В нагрузку прилагались немалых размеров территории в ста километрах от столицы – достаточно далеко, чтобы зелёные рожи не мозолили никому глаза, но достаточно близко, чтобы цепной варг [6] короля в случае чего примчался на помощь, благо для ула [7] это было два-три часа бодрого галопа.
Понятное дело, решение Бирандиуса отдать какому-то горному орку целое герцогство вызвало в королевстве негативную реакцию. Никто не сомневался, что не пройдёт и месяца, как зеленокожие займутся своим любимым делом – убийствами, грабежами и налетами на соседние провинции. Однако противопоставить этому было нечего – как уже говорилось, за свежеиспечённым герцогом стояло более двенадцати тысяч хорошо обученных и экипированных головорезов. И это не считая десятка других бывших наёмных командиров, получивших свои титулы вместе с Фар'Гнааром, и благодаря ему, и стоявших за новоявленного герцога горой.
В общем, и без того не слишком многолюдное герцогство стало стремительно пустеть. Напуганные новым правителем и его солдатами, крестьяне активно разбегались по соседним областям, бросая дома и хозяйства. Дворяне (из старых) затаились, накапливая силы, выжидая и плетя интриги – им казалось, что время играет за них. Ведь без подданных некому работать на полях, а без провизии любая армия довольно быстро начинает таять. Казалось, стоит немного подождать и зеленый выскочка сам свалиться с той вершины, на которую посмел влезть.
Сам Бирандиус II, слушая многочисленные доклады, наветы и слухи, только молчал и многозначительно ухмылялся. Проведя столько времени рядом с «Жезлами» он давно уяснил одну важную вещь, которую упускали все остальные – большую часть корпуса составляли городские орки. Да-да, те самые городские орки, которые в то время на социальной лестнице стояли между рабом и крепостным. Естественно, заполучив шанс стать полноценными свободными хомо (а об этом король так же позаботился на законодательном уровне), они не стали его упускать.
Застучали топоры, завизжали пилы, забухали молоты и кирки. Заскрипели тачки в свежих глиняных карьерах, из которых на стройки поехал красный румяный кирпич. Медленно, но верно Родвол возрождался из покрытых гарью руин. Улицы городов наполнялись народом, оживали деревни, по трактам покатились первые торговые караваны. Привлечённые слухами о том, что где-то появилась земля обетованная, в которой никого не интересует цвет кожи, в герцогство потянулись переселенцы из соседних королевств. И хотя основную массу иммигрантов составляли всё те же городские орки, вместе с ним ехали и представители других рас. Люди и дварфы, гномы и гоблины, демоны и зверолюды – Фар'Гнаар охотно принимал всех желающих упорно трудиться ради второго шанса.
Не прошло и десятка лет, как Родвол превратился в самую богатую и густонаселённую область королевства, успешно удерживая эту позицию на протяжении полувека. Со временем ему пришлось потесниться – никаких особо ценных ресурсов в герцогстве не имелось (кроме шунийского кедры, вырубка которого пошла на спад), а потомки новоявленного герцога не смогли проявить той прозорливости, что была присуща их предку. Однако и по сей день герцогство, большую часть населения которого составляют представители зеленокожих, по праву считается одним из самых процветающих в Лейбире.
