Малк тяжело вздохнул, понимая, что в этой ситуации уже ничего сделать не может, и двинулся собирать спутников к обратному походу.

Внутри Сагарда котёл из раздражения, злости и гнева, который медленно подогревался весь последний оборот, достиг точки кипения и выплеснулся в одно-единственное всепоглощающее слово: «месть!»

Своих спутников я нашёл на том же месте стоянки. Порядком измученный, просто рухнул прямо на землю промямлив:

— Здрасьте.

— Если в ваших, земных, рассказах, Иван-дурак — сказочный герой, то на мою голову, вот, свалился инопланетный Иванушка-дурачок, — гневно прожестикулировала Кили.

— И спорить не буду, — пробубнил я.

— Ну, поведай нам, путешественник: где побывал, что видел?

— Мило пообщался с железяками, а потом они меня вежливо усыпили и выкинули.

— У вас на Земле все такие... самостоятельные?

— Ещё какие самостоятельные. Только вы тут строем ходите. А мы — люди свободные.

— Понятно. Ладно. Удалось что-то выведать?

— Робот обозначил эту планету как А0-0 мира десять. Тебе это о чём-нибудь говорит?

Кили задумалась, скосив взгляд вверх и вправо.

— Знаешь, мы находили подобную классификацию в записях древних. Судя по документам, они распределяли планеты по неким мирам и звёздным системам. Если рассматривать информацию от робота в классификации древних: наш мир – десятый, звёздная система А0 и планета — ближайшая к звезде. Правда есть одно большое но. В записях наших предков Ин числится как СИ200-0 мира девять.

Кили рассеянно провела ладонью по щеке.

— То есть, получается, роботы — агенты инопланетян? Или агенты древних, которые переселились на другую планету? Я уже совсем запутался.

— У меня нет ответа, Иван.

Я с трудом поднялся и уселся на рюкзак.

— Вас удалось понять назначение стелы?

— В общих чертах. Стела — нечто вроде гигантского радиопередатчика, только она использует не радиоволны, а инфополевые колебания. Эти колебания быстро забивают инфопространство, будто миллиард человек непрерывно придумывает что-то новое и проговаривают это. Несомненно, стирание вызвано именно стелой.

— И на кой им это нужно?!— в ярости закричал я.

— Неизвестно. Но понятно, что мы с этим уже ничего поделать не можем.

— Вот твари! И что значит: ничего не можем сделать? Соберите людей, давайте надаём этим железякам по ушам!

Кили снисходительно улыбнулась.

— Вон, суинцы торгуют оружием. Ну разве нельзя просто задавить эту кучку роботов массой?

— Мы не будем нападать, Иван. Нет смысла. Всё равно, что тучей комаров атаковать камень.

Я вскочил, раздражённый.

— У вас же есть приборы для этого долбаного инфополя! Неужели нельзя как-то нейтрализовать работу адской машины или хотя бы замедлить?

— Камень и комары. Мы вернёмся в Глотаин, свяжемся по алисту с Рунтаином и Эльтаином, расскажем о ситуации. И уже тогда будем действовать согласно инструкциям от глав поселений.

— Вот дичь!

— Успокойся и готовься к обратному пути, через пин выдвигаемся.

Моя измождённость не явилась препятствием для начала обратного похода. Вскоре мы выдвинулись на восток, оставив стелу и слегка поёжившись от того, что тёплый воздух возле махины сменился обычным вечерним прохладным бризом. Весь путь до Глотаина прошёл будто во сне. Я и не заметил, как мы пересекли Разделяющую Гряду и очутились в предместьях города.

Кили, Ула и Пал быстро спешившись, ринулись к зданию администрации для разговора с главой Нимом. Я же, спрыгнув с Миа 2, рухнул на низкую деревянную скамейку и выдохнул.

— Набегался? — с ухмылкой прожестикулировал Иги.

— Ног не чувствую. Да не только ног, вообще никаких мышц, все будто заледенели.

— Ну, отдохни. Мы здесь как минимум до вечера. Алисты днём не работают.

— Угу, капитан-очевидность, спасибо за информацию.

Иги непонимающе поднял брови.

— У вас, в Таин, все такие пассивные и безынициативные? — язвительно поинтересовался я.

Иги ничего не ответил и зашагал по своим делам.

Город уже не был тем Глотаином, времён сезона дождей. Мостовую и барельефы покрыл слой каменной пыли. Я сначала посидел, а потом и прилёг вздремнуть на лавку. Очнулся, когда солнце уже скрылось за разделяющей грядой. Меня так никто и не спохватился.

«Да и кому я такой нужен».

На правой руке теперь отказал и безымянный палец. Я поколол его ногтями левой руки и ничего не почувствовал. Стало страшно.

«Так, нужно поискать врача, лекаря, знахаря, ну или как здесь эскулапы себя называют».

Побрёл к зданию администрации, разминая на ходу затёкшие ноги. На маленьком стульчике дремал всё тот же Юг. Я потрепал парня за плечо.

— Вставай, ужин проспишь.

Паренёк дёрнулся и вскочил, вытаращив глаза.

— Да-да, добрый..., — он огляделся, — Вечер. Чем могу вам помочь?

— В Глотаине есть врач?

Парень смутился, почесал затылок и ответил:

— М-м-м, да, есть у нас лекарь. Вернее, лекарка. Я проведу.

Юг резво сбежал по ступенькам, жестом приглашая следовать за ним. Парень носил забавные сандалии с деревянной подошвой. При ходьбе по мостовой они ритмично цокали, словно копыта лошади. В одном из нижних ярусов города он постучал в массивную деревянную дверь. Здесь, в отличие от других городов Таин, двери делали распашными. Через минуту она отворилась. На пороге стояла пожилая женщина в синем широком платье.

— Соа, привет. Иван просил привести его к лекарю, посмотришь?

Соа смерила меня взглядом, бросила неодобрительный жест в сторону парня, наклонив голову набок, и пригласила войти. Мы прошли в небольшую, но хорошо освещённую каморку. Парень же побежал обратно. Интерьер оказался ожидаемо аскетичным. Кровать, пара стульев, стол и небольшой стеллаж со склянками.

— На что жалуешься?

— Вот, правая рука. Сначала кисть покалывало, потом онемел мизинец, теперь и безымянный палец.

Соа внимательно осмотрела запястье, взяла иглу и стала легонько укалывать пальцы.

— Здесь чувствуешь?

— Да.

— Здесь?

— Чувствую.

— А здесь?

— Нет, вообще не чувствую.

— Хм. Травмы какие-нибудь получал? Переохлаждал?

— В руинах Фейнера от железной арки к руке пробежала небольшая молния.

Соа всплеснула руками и отпрянула от меня, как от прокажённого.

— Так что? Что со мной?

— Вам пора, молодой человек. Я ничем не смогу помочь.

— Ну хоть скажите диагноз! Что это за болезнь?

Глаза Соа забегали.

— Я очень занята. Повторю, ничем не могу помочь, прошу на выход.

— Ну что за чёрт! Кто-нибудь мне сможет объяснить, что со мной творится?! У вас, что, клятву Гиппократа, или любой местный её аналог, не дают? Вы же врач! И обязаны помогать больному!

Соа приглашающе махнула рукой в сторону выхода.

— Да ну вас!

Я, полный негодования, вылетел в коридор и наткнулся на Кили, Пала, Улу и Нима.

— Иван, привет. А ты что здесь делаешь? — изумлённо прожестикулировала Кили.

— Врачебную помощь не получаю! — в ярости заявил я.

— А, к Соа ходил?

— К Соа, к Соа. Врачи у вас потрясающие! Всем помогают!

— Не кипятись. Ты же насчёт руки приходил? Здесь такого боятся как огня.

— А где не боятся? Что со мной?! К кому обратиться?

— Ты же читал доклад отца Пала?

— Читал, и что?

— Значит, знаешь, что иногда происходит после прикосновения к артефактам. И местные это хорошо знают. Вот и боятся. А помочь тебе вряд ли кто-то сможет.

— И что, меня вскоре полностью парализует, а всем плевать?!

— Не плевать. Мы действительно не можем помочь. Такие заболевания за пределами наших знаний.

Я перевёл взгляд на Пала, потом на Улу, а затем и на Нима, ища поддержки. На лицах читалась жалость. Такая же, как жалость к умирающему.

«Проклятый мир! Проклятый Путь Ин! Что б вы все здесь сгорели!»

— Иван, давай поднимемся наверх, в мой кабинет. Возможно, я смогу тебе помочь, — прожестикулировал Ним.