Процессия достигла провала, и первые тинароллы стали спускаться, нисколько не заботясь о сохранности пленников. Короба и сети бились о склоны разлома, сидевшие в них вскрикивали, выли, но это никого не волновало.

Цепляясь за корни, я вслед за тинами сполз вниз и осмотрелся. Та-ак, а вот и подземный ход! Сверху его не видно, но отсюда понятно, что он очень даже не мал, напоминает туннель около трех метров в диаметре. А внутри мелькает свет.

Я нахмурился, подошел немного ближе, и глаза полезли на лоб. Е-мое! В глубине подземного хода стояла (или лежала?) гигантская, метров пять в длину, сколопендра с бесконечным количеством желтых ножек. Сама она была коричневая, с черными полосками. Верхом на ней восседал тинаролл-извозчик с плетью в руке. А сзади к насекомому-переростку были привязаны полозья, на которых громоздилась большая клетка с гостеприимно распахнутой решетчатой дверцей. Нихрена себе гужевой транспорт!

Засмотревшись на запряженную гусеницу, я не заметил, что отряд тинов проходит вплотную ко мне. Один из них задел меня коробом, находящаяся в нем пленница жалобно охнула.

Здоровье: 6821/6840

Я шарахнулся в сторону. Тинаролл, словно флагманский крейсер, гордо проплыл мимо, никак не отреагировав на случившееся. А мог ведь и сообразить, что здесь кто-то в инвизе. Повезло.

Как только тины подошли к транспорту, они стали вытряхивать пленников из мешков и коробов в клетку. Набили полную, как сельдь в бочке, и захлопнули дверцу. Я видел, что Бася оказалась в середине, ее едва не раздавили. Умница, старается держаться в гуще толпы и не мозолить глаза захватчикам.

Один из них крикнул извозчику:

— Двигай!

Тот взмахнул плетью, ударил по спине сколопендры, и она неохотно тронулась вглубь туннеля, увлекая за собой клетку на полозьях. Поглощенный сюрреалистическим зрелищем, я только сейчас сообразил, что могу не успеть, и рванул за ней. Догнал и, изловчившись, прыгнул на то место, где у приличных животных начинается шея.

Акробатика +1. Текущее значение: 22

Многоножка, почувствовав неудобство, подняла голову, изогнулась и попыталась сбросить лишний груз.

— Ах ты-ы! — рявкнул за моей спиной тинаролл-извозчик и жахнул несчастную сколопендру плетью.

Она просвистела в сантиметрах от моего лица. Я машинально подался в сторону и едва не свалился. Но удержался и, преодолевая отвращение, прижался всем телом к склизкой спине многоножки, которая перестала брыкаться и устремилась вперед.

Переведя дыхание, я успокоился и начал осматриваться. Подземный ход перед нами освещался непонятным образом. Свет явно шел с нашей стороны и терялся метрах в двадцати впереди. Мне понадобилось больше минуты, чтобы сообразить, что он идет из глаз гигантского насекомого — они, словно мощные фонари, испускали два ярких, разгоняющих тьму луча.

Вдалеке послышался шум, он становился все громче, и вскоре «фары» сколопендры выхватили из темноты могучие фигуры, двигавшиеся навстречу. Приглядевшись, я понял, что это очередной отряд тинароллов. Когда мы приблизились, они посторонились и даже прижались к стене подземного хода, чтобы не попасть под наш гужевой транспорт. Многоножка прошла мимо них, я обернулся и с тоской посмотрел им вслед. Еще одна разрушенная деревня, еще десятки поникших цветов на карте-клумбе. Надо во что бы то ни стало остановить гадов, иначе Мидкору придет конец!

Вы покинули землю элгионов, на чужбине благословение праотца бессильно. Бонус 20% ко всем параметрам снят. Бонус плюс 5 единиц ко всем параметрам снят. Праотец вновь сможет вам помогать, как только вы вернетесь в земли предков.

Двигались мы довольно быстро, но все равно ехать пришлось долго. За это время мимо нас прошли три группы тинов. Может, и неплохо, что они уходят, будет проще действовать в их логове.

По пути я разглядел не меньше дюжины ответвлений в стенах туннеля. Принцесса была права: под всеми Проклятыми землями располагалась целая сеть лабиринтов, по которым твари свободно перемещались.

Я постоянно оглядывался, чтобы высмотреть в клетке родную головку. И каждый раз, видя ее, чувствовал облегчение. В такой давке, какую сейчас приходилось претерпевать Басе, недолго и в обморок грохнуться. Но она держалась, как стойкий оловянный солдатик.

Наконец, после нескольких часов пути туннель расширился, и вскоре сколопендра остановилась возле большой дыры в стене, напоминавшей формой арку. Извозчик соскочил со спины многоножки, и я с удивлением понял, что сидел он в самом настоящем седле, укрепленном кожаными ремнями, продетыми под ее брюхо. Он шагнул в проем, что-то быстро сказал и тут же вернулся, за ним появились еще два тина с плетьми в руках.

Распахнув дверцу клетки, они погнали пленников в арку, из которой только что вышли сами, не слушая возражений и не обращая внимания на плач детей. Бедолаги гуськом засеменили в указанном направлении, а я, дождавшись, когда они уйдут, слез со сколопендры и скользнул следом.

Я сделал шаг, и в лицо пахнуло затхлостью, запахом пота, кровью и ароматом никак не сочетающегося с этим местом парфюма. Звон цепей, удары молотов, скрипы, чьи-то требовательные приказы и стоны сплелись в рвущую слух какофонию. Передо мной открылся огромный зал, заполненный рабами старых рас. Вернее, не зал, а гигантская пещерная мастерская. Элгионы, мениольцы и олнейги с антимагическими кандалами на ногах бок о бок трудились на благо Красноглазых. Вдоль каменных стен, местами покрытых подтеками и плесенью, стояли наспех сделанные деревянные верстаки, металлические наковальни, здоровенные котлы на подпорках, в которых что-то булькало. Возле них суетились пленники, каждый был чем-то занят. Между ними степенно ходили штук восемь тинов с плетьми.

В противоположной стороне зала виднелись с полдюжины арок, из которых то и дело выходили люди с тележками. Им сгружали партию готовой продукции, и они исчезали вместе с ней в глубинах коридоров.

Непрекращающийся ни на секунду шум не давал сосредоточиться. Гул голосов смешивался со звоном выковываемого оружия, скрежетом кандалов, шипением варева в котлах, скрипом тележек, шарканьем шагов.

Я шагнул в сторону и прижался к стене, чтобы меня ненароком никто не задел, что было вполне реально. Пленники ходили туда-сюда, что-то подносили, переговаривались друг с другом, советовались, и вся мастерская напоминала улей. Каждый был занят своим делом, но в целом это походило на броуновское движение, на хорошо организованный хаос.

За ближайшим ко мне верстаком невысокий олнейг ковырял дырки в рукоятках секир и передавал их сидящему рядом Красноглазому по имени Фехр. Тин-ремесленник — это что-то новое. Пристроившись за небольшим столом, он аккуратно вставлял в просверленные отверстия небольшие жемчужины, орехи и яйца.

Поколдовав над очередной секирой, он вдруг поднял голову и махнул ближайшему надсмотрщику. Тот подошел, и Фехр показал ему на дырочку в рукоятке.

— Видишь, какая маленькая? — донеслось до меня. — Брак!

Надзиратель обернулся и с размаху опустил плеть на плечо маленького олнейга. Тот вскрикнул и отшатнулся.

— Еще раз ошибешься — зарублю!

— Нет, господин, больше никогда, клянусь, клянусь!

Так и подмывало воткнуть кинжал в красный глаз засранца. Чтобы не впасть в искушение, я отлепился от стены и, лавируя между тружениками, двинул на поиски принцессы. Нашел ее в дальнем конце зала, увидел издалека. От Баси как раз отошел инструктировавший ее надсмотрщик, и теперь она тоскливо смотрела на содержимое кипящего перед ней котла. Концентрированный запах защекотал ноздри. Эта густая сироповидная жидкость золотистого цвета и наполняла пещеру ароматом парфюма. Я заметил, как неподалеку один из пленников опустил в такую же меч, а потом положил его на стол перед колдующим красноглазым шаманом. Тот поводил над оружием серыми руками, обволакивающая металл вязкая субстанция вспыхнула и тут же исчезла, а по клинку побежали желтые и оранжевые звезды.