– То–то же, – важно заметила Ави, но по глазам окружавших нас парней я поняла: двух девчонок с соседних факультетов только что взяли под свое крыло. И относиться теперь будут со снисхождением, как к младшим сестренкам. Ну, почти все. Кроме Амона. Но это уже целиком и полностью будет зависеть от него. Я сделала все возможное. Хотя судя по тому, в каком ключе состоится будущий разговор с Эвангелионом, намерения парня серьезнее некуда. Значит, за Авидалу я могла не переживать. Значит, оставалось думать только о собственном будущем. Особенно в свете обрисованной ситуации с дикими землями. Мамочка, папочка! Почему все так произошло? И, тем не менее, помимо не слишком радужных перспектив меня сильно занимали два вопроса: кто такой отец Эвангелиона, что с легкостью говорил о ситуации со светлыми, и что это за легенда, по которой я должна тянуться к теплой тьме?..

Оставшееся после обеда время было так же посвящено целительству, как и утреннее. После ознакомительного урока по некромантии мне захотелось заниматься помощью другим с двойным упорством. Но это было не оттого, что обучение в корпусе Смерти отозвалось в душе непримиримым противоречием, наоборот: только соприкоснувшись с незнакомым ранее искусством, я поняла, откуда могу черпать дополнительные силы, чтобы изучить все, с чем предстоит столкнуться в будущем. Надо сказать, осознание этого и пугало, и вызывало предвкушение одновременно. С одной стороны, я могла полнее посвятить себя любимому делу, с другой – подпитывала спрятанную глубоко страсть ко всему неизведанному. Чем, правда, это могло для меня обернуться, до сих пор оставалось загадкой, но я чувствовала, что поступаю верно и нахожусь на правильном пути. Кто бы мог подумать, какими мыслями обернется для меня встреча с некромантами?

Первый негативный осадок от новых контактов остался после четвертой пары по целительству. Меня на выходе поймал секретарь с факультета Жизни и настоятельно рекомендовал прямо сейчас направиться в деканат. Почувствовав неладное, я, тем не менее, поторопилась туда. И увидела почти ставшую привычной картину: декана за своим столом и, как и в прошлый раз, задумчиво разглядывающего пространство за окном стора Эвангелиона.

– Стор Хонгрем, вызывали? – я постаралась придать лицу спокойное выражение, хотя от мимолетного взгляда на хвостатого некроманта у окна меня бросило в жар. Не начинала ли воплощаться та самая, пока неизвестная мне, легенда о теплой тьме, вскользь упомянутая Амоном? Был ли по отношению ко мне стор Эвангелион добр? Был, конечно. Можно ли судить о его отношении как о теплом? Святая Жизнь, и какие только мысли не придут в голову во время осторожного разглядывания самого таинственного преподавателя нашей Академии!

– Морин, – лицо главы факультета расплылось в доброжелательной улыбке. – Я рад, что ты нашла время и посетила нас.

Можно подумать, не сделай я этого, декан бы сильно расстроился. Дерзость? Откуда она во мне проснулась?..

– Я пришла сразу же, как мне сообщили о том, что вы хотите меня видеть. Доброго дня, стор Эвангелион, – я коротко кивнула обернувшемуся на звук моего голоса некроманту. Показалось, или действительно при виде меня его глаза неожиданно блеснули?

– Это похвально, Морин, – казалось, весь вид нашего декана излучает удовольствие. – Мы решили поговорить с тобой о твоем будущем.

– Будущем? – я склонила голову набок. – В каком смысле?

– Тебе, наверное, и самой стало понятно, что утреннюю проверку на обладание частью магии некромантов ты прошла с положительным результатом, – выжидающе замер стор Хонгрем и, получив утвердительный кивок, продолжил. – В связи с этим, мы просто обязаны пересмотреть твое расписание и внести в него некоторые коррективы, учитывающие появление дисциплин, связанных с некромантией.

Я в недоумении уставилась на мужчину у окна: нет! Не мог он так быстро сориентироваться и начать заполнять мою жизнь искусством Смерти! Или мог? Амон ведь говорил, что, удостоверившись, Эвангелион способен взять меня в серьезный оборот. Предчувствуя неладное, я приготовилась выслушивать предложения стора Хонгрема, хотя знала и без них: мне не поздоровится.

– Насколько ощутимыми будут эти коррективы? – я постаралась ничем не выдать охвативших меня плохих предчувствий.

– Мы сверились с твоим расписанием и пришли к выводу, что с твоей успеваемостью будет возможность каждый день оставаться в Академии на четыре пары, – невозмутимо начал декан, а я внутренне подобралась: что он имеет в виду? – Вместо пропусков, имеющихся в режиме твоей группы, будешь совмещать занятия с курсом некромантов, которых тебе уже довелось сегодня увидеть.

Это что же получалось? Во все дни, кроме дня Смерти, меня ожидали дополнительные пары? А в день Огня – еще и две штуки?!

– Что–то не так, суола Морин? – как ни в чем не бывало, поинтересовался некромант. И он еще спрашивает?! Да по всему выходило, что его дисциплина чуть ли не треть занятий теперь занимает! И это называется «что–то не так»?

– Все…нормально, – скрепя сердце произнесла я, в глубине души пытаясь совладать с внезапно накатившей неприязнью по отношению к стору Эвангелиону. Да, пусть я и непонятный маг с нераскрытым даром, это не значит, что нужно меня склонять на свою сторону!

– Тогда, Морин, я должен договорить по поводу твоего дальнейшего обучения, – продолжил декан, вновь привлекая к себе внимание. Что? Что еще он собирался мне сказать?! – Мы переговорили со стори Хаясой, она была довольна твоей успеваемостью и дала свое полное согласие на то, чтобы снять тебя со своих занятий. При условии, конечно, что экзамен по дисциплине ты сдашь заранее…скажем, на следующей неделе, – словно сверяясь с внутренними часами, добавил мужчина. – После экзамена время, занятое раньше травоведением, у тебя будет уходить на индивидуальные занятия со стором Эвангелионом.

Тут уж я не выдержала – метнула возмущенный взгляд в сторону предприимчивого некроманта. Как?! Заменить магией Смерти предмет, который удавался мне благодаря огромному удовольствию от его восприятия?! Это уже ни в какие рамки не лезло…я разве что не засопела обиженно, пытаясь не произнести вслух ни слова, чтобы ненароком не обидеть преподавателей, которые, по всей видимости, единодушно решили, что новое расписание будет для меня гораздо полезнее. Причем некромант все это время стоял практически с отсутствующим видом, так что мне даже показалось, что искра в его взгляде являлась плодом моего больного воображения. Что я могла добавить к выше сказанному? Ничего…я была студенткой Академии Магии, одним из заветов которой являлось полное постижение собственных возможностей. Преподавателям в любом случае было видней с высоты приобретенного опыта…наверное. Так что мне не оставалось ничего другого, кроме как согласиться с тяжелым вздохом.

– Все в порядке, девочка? – забеспокоившись, поднялся с места декан.

– Более чем, – уныло закивала я, прекрасно понимая, что лишнее привлечение внимания сейчас ни к чему. Да и зря я, возможно, снова принялась на некроманта наговаривать. Может быть, моим призванием в будущем действительно станет магия Смерти.

– Стор Эвангелион сейчас проводит тебя к деканату факультета Смерти, – распорядился стор Хонгрем, и Гейл – странно, я уже подумала о нем именно с уменьшительным вариантом имени – коротким кивком подтвердил свое согласие. – Заполнишь необходимые бумаги и можешь быть свободна. А со следующей недели начнешь потихоньку осваивать новые горизонты, – ободряюще улыбнулись мне, и я, развернувшись, потопала к двери.

Выйдя из деканата, заставила себя побороть рвущийся наружу гнев и дождалась появления стора Эвангелиона. Формальности, в конце концов, требовали своего соблюдения.

– Морин? – подал голос молчавший до этого брюнет. – Вас что–то беспокоит?

– Да, – решила не скрывать своего состояния. – Почему так много пар, связанных с некромантией?

Меня осторожно взяли под руку, указывая направление дальнейшего движения, а когда настроили траекторию, легко отпустили, предоставив возможность двигаться самостоятельно.