Он опустил взгляд на записи, его лицо стало серьёзным.

— Да, это вполне вероятно. Эти имена — ключ. Я уверен, что мы скоро узнаем правду.

Я положила руку на его плечо, словно пытаясь передать ему свою решимость.

— Тогда продолжай. Мы должны знать, кто они. И что они скрывают.

Виктор молча кивнул, снова углубившись в свои записи. Я же решила отправиться домой.

Ветер проникал в пальто, оставляя неприятное ощущение холода. Я шла по старому мосту, осторожно ступая по камням, покрытым влагой. В этом районе было тихо, но тишина всегда казалась мне тревожной. Я перевела взгляд на часы — поздно.

Задержалась лишь на мгновение, чтобы почувствовать воздух, вдыхая в себя запах ночного города, но тут же что-то дернуло за плечо. Легкое касание, но мгновенно — холодное и жесткое.

Мое тело сжалось, как будто ощутив приближение чего-то зловещего, но я поспешила обернуться, ожидая увидеть кого-то знакомого. Но передо мной был лишь густой, затянутый мраком воздух, а из него, как призрак, вынырнули фигуры. Три человека, их силуэты нечеткие, как призраки, но движения быстрые, уверенные. Мое сердце резко сжалось. Я попыталась встать в стойку, почувствовав адреналин, но перед глазами всё расплылось, как вода на стекле. Один из них схватил меня за запястье. Холодный и твердый, его рука не отпускала, и я почувствовала, как мое сознание мутнеет от ужаса.

— Пустите! — вырвалось у меня.

Руки сразу оказались за спиной, резкие, как железные наручники. Один из них наклонился, и его дыхание было рядом, холодное и с привкусом табака.

— Ты слишком много знаешь, — шепнул он.

Страх сжал грудь, но я не могла отвести взгляд. Все силы будто исчезли, мои ноги не слушались. Мрак поглотил меня, и перед тем, как я потеряла сознание, я успела ощутить странное, но резкое чувство прикосновения.

Мост исчез. Все исчезло.

И осталась лишь темная тень, которая меня вела.

Я пришла в себя в тускло освещенной комнате, в воздухе стоял запах плесени и старой древесины. Мрак сгущался в углах, а единственным источником света был тусклый свет лампы, висящей над моей головой. Я пыталась пошевелиться, но руки были скованы, а ноги — прижаты к холодному полу. В комнате стояли трое.

— Ты очнулась, — сказал тот, кто стоял ближе всего. Его голос был глубоким, почти безэмоциональным, но в нем звучала некая угроза. Его глаза, ледяные и спокойные, скользили по мне, словно изучая, как алхимик изучает редкий металл.

Я молчала, только пыталась сосредоточиться, чтобы хоть немного вернуть себе контроль.

— Ты многое узнала, — продолжил другой, с лёгким смехом, который несущественно вибрировал в воздухе. Он был младше, с короткими темными волосами и яркими глазами, в которых блеск был похож на холодный огонь. Он медленно обходил меня, словно оценивая, насколько я понимала происходящее.

— Нам нужно, чтобы ты поняла одну простую вещь, — сказал третий, высокий и худой, стоящий в углу. Его слова были тихими, но не менее угрожающими. Он не двигался, но я ощущала, что его присутствие напрягает пространство вокруг. — Мудрость — это не просто знание. Это то, что приходит через… жертву. Ты ищешь ответы, и мы видим это. Мы видим, КАК ты ищешь. А мы уже знаем, что ты найдешь.

Мое сердце колотилось. Что они хотят от меня? Как они могли знать?

— О чём вы говорите? — наконец, выдохнула я, пытаясь не показать свой страх. — Я не понимаю…

Тот, что говорил первым, шагнул ближе, и я почувствовала его холодный взгляд.

— Тайны — они всегда ждут своего времени. Мы… мы — лишь их хранители. — Он присел рядом, его голос стал тише, но он всё равно ощущался, как ледяной ветер на коже. — Ты поймешь, что ты не можешь вырваться. Ты настоящий подарок для нас.

Младший, с теми самыми яркими глазами, с ухмылкой в голосе добавил:

— Ты уже видела, что скрывают многие, правда? Ты ведь понимаешь, что за каждым прикосновением к тайне скрывается не просто знание, но сила. Мы видим, как ты ползешь по этому пути. Ты ощущаешь их, эти знания, как свои собственные. Ты не понимаешь, что каждый шаг в этом направлении — это не просто шаг. Это выбор.

Он обошёл меня, его шаги были почти не слышны, но в его словах была угроза, которая оставалась в воздухе, как ядовитый газ.

— Ты думаешь, что обладаешь этим даром? — спросил третий, он сделал паузу, его глаза сверкнули в полумраке. — Ты не понимаешь, что этот дар — не просто привилегия. Он — испытание. И за каждую тайну, которую ты открываешь, есть цена. Ты знаешь это, не так ли? Ты почувствовала, как знания меняют тебя. Но ты ещё не осознала, что эти знания не принадлежат всем.

Я напряглась, мои мысли бурлили. Среди всего этого фанатического бреда, что они говорили, я поняла лишь одно — они знали о моем даре…

Первый шагнул ко мне, и его дыхание коснулось моего лица.

— Ты не осознаешь, что то, что ты ищешь — это не просто знания, а власть. Ты стремишься к этому, но не знаешь, что за этим стоит. Эти тайны, которые ты раскрываешь, принадлежат нам. Мы — те, кто управляет этим миром через знания. А ты, Алиса, — только один из инструментов.

Второй наклонился и усмехнулся.

— Ты думаешь, что если ты откроешь достаточно тайн, ты станешь свободной? Ты ведь знаешь, как они держат людей, правда? Знания — это не свобода, Алиса. Это рабство. Ты понимаешь, что твой дар не для того, чтобы ты была свободной, а чтобы служить тем, кто владеет этим знанием. Ты будешь служить… или исчезнешь.

Я почувствовала, как всё моё тело напряжено, как будто я стояла на грани, за которой не было уже дороги назад.

Первый наклонился ко мне ещё ближе.

— Ты хочешь знания? Они твои. Но ты будешь принадлежать нам. Ты будешь играть по нашим правилам, или…

Резкое движение, которое я даже не успело уловить. И меня поглотила тьма.

Я очнулась от странного чувства пустоты в голове, как будто мое сознание только что вернулось в тело, из которого оно на мгновение ушло. Я с трудом приподнялась, мою шею ломило от неестественной позы, и комната вокруг казалась знакомой, но странной, как место, в котором я давно не была. Ощущение сюрреальности не покидало меня. Я лежала на своей кровати, укрытая одеялом, но чем больше я пыталась сосредоточиться, тем больше чувствовала: что-то не так.

Сначала я не могла понять, что именно. Но потом мой взгляд упал на окно, на тусклый свет уличных фонарей, пробивающийся через занавески. В моей голове всплыли обрывки воспоминаний — тёмные лица, их слова, тот момент, когда меня схватили, когда они говорили о моем даре, о том, что я принадлежу им… Страх заполнил мою грудь, сжимая легкие, как железный пресс.

Я вскочила с кровати, глаза метались по комнате, пытаясь найти объяснение тому, что случилось. Всё выглядело как обычно, как если бы ничего не происходило. Но это было не так. Мои руки тряслись, и я машинально провела по шее, на которой ощущалась лёгкая боль. Я увидела, как на коже осталась едва заметная синяя отметина.

— Как я оказалась здесь? — едва сдерживая панический страх, прошептала я, но слова звучали глухо в тишине моей квартиры.

В панике я направилась к двери, но, едва моя рука коснулась ручки, я почувствовала, как что-то в воздухе изменилось. Это была не просто тишина — это было ощущение, что мое пространство как бы замкнулось, что я не одна. Я мгновенно отвернулась от двери, и страх снова затопил меня. Он был в воздухе, в этих углах моей квартиры, как если бы кто-то следил за каждым моим движением.

И тут мой взгляд упал на стол, где лежали мои заметки, книги и фотографии, которые я изучала последние дни. Одна страница, совсем не тронутая, не подходила — она была свежей, как будто только что кто-то положил её там. На листе был написан текст. Лишь несколько слов, и я почувствовала, как у меня опять сжалось сердце.

“Ты уже среди нас. Мы видим тебя. Ты знаешь, что все предопределено.”

Мое дыхание стало прерывистым, как если бы воздух внезапно стал тяжелым. Книги, фотографии, заметки — всё это было частью моей работы, моего поиска, но теперь, когда я пыталась понять, что происходило, было ясно одно: они были рядом. Они следили за мной, возможно, даже оставили этот лист, когда вошли в мой дом.