Это было слишком. Я не могла рассказать никому о папе. Я не знала, что думать о Матео. Единственные подруги, с которыми я могла бы поговорить, были его сестры. Все эти чувства бурлили, словно собственный шторм, обрушиваясь тяжелыми потоками, и, не находя выхода, они проявились в виде слез.

Не плачь. Не в присутствии Матео. Не здесь. Но мой подбородок задрожал. Жжение в носу превратилось в огонь. Я сжала глаза, чтобы ни одна слеза не успела вырваться.

Не плачь, Вера.

Большие руки обхватили мои бедра. Затем мои ноги оторвались от пола, и я полетела.

— Чт...? — выдохнула я, мои глаза распахнулись.

Матео опустил меня на кухонный стол с легким стуком.

— Сделай вдох, Вера.

Я попыталась наполнить легкие, но воздух застрял в горле.

Матео взял мой подбородок в руку, удерживая мой взгляд.

— Дыши.

Мой вдох был обжигающим. Но я дышала.

— Тебе не нужно говорить сейчас, — произнес он. — Но когда будешь готова, ты можешь поговорить со мной.

Нет, не могла. Если я даже слегка приоткрою крышку этой коробки, если выпущу хотя бы немного боли, она разобьет меня на тысячу осколков. Кроме того, он не мог знать секреты о папе.

— Пицца, — сказал он. — Согласна?

Я смогла кивнуть.

Он провел ладонью по моей щеке, мягко улыбнулся, а затем поднял меня с кухонного стола.

— Иди отдохни.

Я поплелась в гостиную, придерживая штанины слишком больших штанов, и свернулась в углу дивана, наблюдая за Алли.

Она вытащила розовую коробку с кубиками Lego из своей игрушечной корзины и принесла мне, уронив прямо на колени.

— Собе-им, Ве-ва.

— Что мы будем строить?

Алли задумчиво постучала пальцем по подбородку. Это она переняла у дедушки Харрисона, и это было самым милым, что я когда-либо видела.

— Дом? — предложила я. — Или поезд?

— Поед.

— Хороший выбор, — я открыла крышку и достала детали, чтобы собрать поезд с алфавитом.

Матео накрыл на стол и налил нам по стакану ледяной воды. Ароматы пепперони, томатного соуса и выпекающегося теста наполнили комнату, пока пицца готовилась. Когда все было готово, мы втроем сели за стол, ели простой ужин и вели обычный разговор о работе на ранчо. Мы смотрели, как очаровательная девочка устраивает беспорядок с пиццей и оливками, которые она пыталась проткнуть пальцем.

Я помогла Алли подготовиться к ванне и стояла у двери ванной, пока он мыл ей волосы. Алли раздавала ему указания, а он позволял ей командовать.

Матео всегда был завораживающим. Но они вдвоем? Это была настоящая магия.

Когда она была уже в лавандовой пижамке и готова ко сну, он посмотрел на меня пристально.

— Не уходи.

Это не было просьбой.

Он исчез в комнате Алли, чтобы убаюкать ее, а я осталась в гостиной.

Я попыталась сесть на диван, но легкое волнение в животе не давало мне покоя, поэтому я начала убирать игрушки.

Матео появился, когда я стояла на коленях у журнального столика, разбирая поезд из Лего.

— Она уснула? — мой голос звучал прерывисто, сердце бешено колотилось. Поцелует ли он меня сегодня? Что ещё он задумал?

И только теперь до меня дошло, как близко мы были к его спальне.

Он согнул палец, подзывая меня, пока шёл ко мне.

Он согнул чёртов палец.

Это было настолько неожиданно, настолько невероятно горячо, что у меня отвисла челюсть. По спине пробежал дрожащий холодок.

— Встань.

Я не могла встать. Я едва могла дышать.

Матео протянул руку. Как только моя ладонь коснулась его, по моему предплечью побежали искры. Он рывком поднял меня на ноги, положив руки мне на плечи и сокращая расстояние между нами.

Моя грудь касалась его, а соски напряглись сквозь лифчик.

— На прошлой неделе ты поцеловала меня.

Я сглотнула.

— Прости?

— О, ты должна извиниться, — его пальцы скользнули в волосы у моих висков. — Ведь ты поцеловала меня раньше, чем я успел ответить.

— Ах... — о Боже.

— Ах... — на его лице появилась улыбка, пока он наклонялся ближе. — Теперь моя очередь.

Матео накрыл мои губы своими, поглотив мой вздох. Он тихо замурлыкал, и этот низкий, дурманящий, греховный звук заставил моё тело буквально растечься. Если бы не его крепкий захват, я бы рухнула на колени.

Я растаяла в его объятиях, тихо всхлипывая, когда его язык скользнул по моей нижней губе. Он заставил меня открыть рот, и, как только я это сделала, его язык лениво обвил мой. Его вкус был пряным, мужским и невероятным.

Мои руки легли ему на грудь, сжимая ткань рубашки.

Его руки сомкнулись вокруг меня, притягивая ближе, его тело, твёрдое и сильное, словно обвило меня своим теплом.

Я приподнялась на цыпочки, обвив руками его шею, словно цепляясь за него. Наши языки переплетались и соперничали. Он прикусывал мои губы, втягивал их в себя, пока я не застонала.

Этот поцелуй был лучше всего, что я могла себе представить. Все те ночи, когда я думала, каким будет поцелуй с Матео? Мечты не могли сравниться с реальностью.

Я хотела забраться внутрь него и больше не выходить. Мир за пределами нас исчез. Сначала он стал размытым, цвета смешались и закружились, а затем исчезли совсем.

Не было страха. Не было боли.

Это было так приятно — не беспокоиться, не страдать, не думать. Это было как отключение от всего, кроме Матео. Освобождение было таким же захватывающим, как его губы.

Он наклонился и накрыл моё лицо своими губами, углубляя поцелуй, исследуя каждый уголок моего рта. Он рычал в губы, а вибрации его груди заставляли меня вздрагивать.

Огонь пробежал по моим венам. Пульсация между ног была почти невыносимой. Ещё. Мне нужно было больше. Я ослабила объятия вокруг его плеч, чтобы дотянуться до подола его футболки, схватила её и потянула вверх по его рёбрам, а затем провела пальцами по его животу. Мои пальцы скользили по твёрдым линиям его пресса. Боже, как мне хотелось снять эту футболку. Я хотела увидеть его, целиком.

Моя рука скользнула выше, приподнимая футболку, и я провела пальцами по его ребрам. Но не успела я добраться до его груди, как он отстранился.

— Чёрт, Вера, — его дыхание было таким же прерывистым, как и моё. Его горло вздрагивало, когда его взгляд встретился с моим. Затем он сделал шаг назад.

Моё сердце остановилось, когда он поправил свою футболку.

Это всё? Мы остановились? Все, что исчезло во время поцелуя, нахлынуло с новой силой. Оцепенение исчезло.

— Я обещал тебе не спешить, — сказал он.

— Я никогда не просила тебя о подобном, —

— Я не... Я не... — он провёл рукой по своим волосам. — Я хочу сделать все правильно. Для твоего первого раза.

Моего первого раза? О, он думал, что я девственница. С учётом моей истории, это имело смысл.

— Это не будет моим первым разом.

У меня был парень в старшей школе, и я потеряла девственность с ним, когда мне было шестнадцать. Сет Хендрикс.

Что делает Сет сейчас? Работает ли он или учится? Он был милым и нежным. Скучным. Когда Сет целовал меня, мир не исчезал.

Сегодня вечером мне нужно было, чтобы мир исчез. Мне нужно было, чтобы Матео снова поцеловал меня.

— Принято к сведению, — челюсть Матео напряглась. Что это значило? Он ревновал? Был разочарован? — Я все еще думаю, что нам не стоит торопиться.

Не торопиться звучало как отказ. Не торопиться звучало как жалость.

Я прошла мимо него в ванную, заперев дверь.

С неуклюжими пальцами я переоделась в свои сухие вещи. Только джинсы все еще были мокрыми и было трудно натянуть их на ноги. Мой свитер был холодным и пах дождем и грязью. Я не стала надевать носки.

Запихнув их в карман, я вышла из ванной и обнаружила, что Матео ждал.

Его руки были уперты в бедра.

— Лучше разворачивайся и надевай обратно сухую одежду. Ты не убежишь отсюда так. Не снова.

Ему нужно было бы забаррикадировать дверь, чтобы остановить меня. Вид на его лице говорил, что он может это сделать.