— А вдруг бы вышло? — Гном картинно развел руками, словно извиняясь за неудавшуюся попытку сбить цену. — Тогда предлагаю выпить за будущий успех! Не уважить гостеприимство гномов — плохая примета, сами знаете, ваше Сиятельство, — он с нажимом произнес последние слова, и в глазах его мелькнул огонек злорадства.

Тимар, не говоря ни слова, одним глотком осушил кружку, лишь на мгновение нахмурив брови. Казалось, пламя самогона не причиняло ему ни малейшего неудобства. Гном, наблюдавший за ним с нескрываемым уважением, довольно крякнул:

— Умеет наш оборотень пить! Справишься с делом так же лихо, как с кружкой огненной воды — через два дня ждём результата. — Он значительно посмотрел на меня, заметив мою нерешительность, и успокоил: — Не беспокойся, девочка, самогон у нас хороший, с ног не свалит. Голова с утра болеть не будет, тем более вам, как девушке полегче налили.

Гном, весело щурясь, пригласил нас к столу, уставленному изобилием угощений. Углубившись в свои мысли, я заметила, как Тимар, ловко отламывая кусок ароматного пирога с мясом, прошептнул мне, вдыхая завораживающий аромат самогона и пряных специй:

— Чуть не спалился, чуть огнем не дыхнул! Хитрый старый гном, самогончик огненный нам особенный подсунул!

Моя ухмылка была непроизвольной, но все же я подумала о том, как подло господин Рудольф, поступает подсовывая такую опасную дерзость, просто прикрывает свое костяное обаяние гномьей гостеприимности.

— Может, воды? — предложила я с долей участливости, протянув ему стакан.

— Нет уж, Ален, — покачал головой Тимар, и его глаза, обычно полные игривого огонька, затуманились. — Пил я однажды с гномами — это будет плевок в душу! — В его тоне звучали нотки ностальгии и легкой горечи, как если бы он вспоминал о давнем, несбывшемся обещании.

— Ты лучше расскажи, что там с Араэданом. Что ему от тебя понадобилось? — его вопрос вновь вернул меня к реальности.

— Я, кажется его истинная, — пробормотала я, чувствуя, как мои щёки начинают пылать сильнее, чем факелы, освещающие наш уютный уголок. К тому же, взглянув на Тимара, увидела, как он поперхнулся пирогом.

— Ты выпей, Аленушка, — протянул мне кружку капитан с виртуозной легкостью, стараясь скрыть свою собственную неловкость.

— А еще я истинная Дариана — добавила я с попыткой шутливо поднять настроение и наблюдала, как глаза Тимара округляются в удивлении.

— Тогда и мне не помешает выпить — пробормотал он, вновь схватившись за кружку, но в его голосе послышался легкий налет веселья, словно он пытался разведать в моих словах что-то большее.

— Это как в том фильме: «И тебя вылечим, и меня вылечим»? — усмехнулась я, вспоминая фразу из любимой комедии.

— Да уж, Ален, — обреченно вздохнул Тимар, подавшись вперед, чтобы скрыть свое раздражение. — С такими темпами нам точно без лекаря не обойтись. Ладно, не вешай нос, найдем выход. Отчаиваться некогда — работать надо.

С этими словами он словно собирался натянуть на себя маску уверенности, но я заметила в нем легкое беспокойство, прячущиеся под черно волокнистыми шутками. Сложные механизмы, на первый взгляд, не вызывающие страха, на деле обернулись многослойным клубком опасных интриг. И, наблюдая за вспышками работы гномов, я почувствовала, как внутри меня стал нарастать прилив уверенности. Гулко стучали молоты, рассекая тишину, скрежетали шестеренки, разлетаясь во все стороны яркими искрами, как звездные брызги на черном бархате неба.

В полумраке пещер, дома гномов, высеченные прямо в скалах, напоминали сказочные теремки — невидимые стражи их секретов. Я понимала: это был другой, скрытый от взоров мир, полный секретов и загадок. Я с нетерпением ждала момента, когда он приоткроет перед нами свои тайны.

— Уважаемый Рудольф, нам бы перекинуться с вами парой слов, — обратился Тимар к гному, чья борода, казалось, светилась в полумраке кузницы таинственным огнем. Он говорил уверенно, но в голосе его проскальзывала привычная настороженность, свойственная всем, кто имеет дело с хитрыми существами.

— Не замечали ли вы чего подозрительного за изобретателем? Может, помощники князя Эморталиса как-то себя необычно вели?

Рудольф, почесав бороду, издал звук, похожий на скрежет шестеренок:

— Да что демон, демон как демон! А помощник — эльф, тут и думать нечего. — Он призадумался, словно прокручивая шестеренки в своем древнем уму, и затем продолжил, более серьезно: — Хотя было одно дело. Эльф этот — мрачнее грозовой тучи был, постоянно с кем-то по зеркалофону шушукался. А потом и вовсе начал мне твердить, что магию надо по старинке использовать, а вся эта технологичность — гибель для меня. Жена моя, бедная, до сих пор от переживаний оправиться не может.

Тон Рудольфа, полон старой горечи, задел меня за живое.

— Постойте, — вмешалась я, чувствуя, как по спине пробегает холодок, — вы уверены, что это был сотрудник «Эйлайт»? Что-то тут не сходится.

— Уверен, милочка, — кивнул Рудольф, хмуря густые брови, как бы отражая свои мысли, всплывающие из глубин воспоминаний. — Мне самому тогда странным показалось: эльф такого положения да чтобы так открыто прогресс ненавидеть!

Он на мгновение замер, и, замешкавшись, вдруг предложил:

— Сходите-ка вы в библиотеку, милые. Может, там чего накопаете. Мало ли, может, этот маркиз с самого начала тронулся…

Гном не договорил, но в его глазах читалась увлеченность, не поддающаяся превратностям судьбы. Мы с Тимаром обменялись взглядами и, поняв, что следующее направление намечено, коротко кивнули. Он открыл портал прямо к дому Весеньи, где тотчас возмущение перекликнулось в её удивленном взгляде. Она, подняв брови, ожидала появление Кайра, и нам, пообещав держать её в курсе, пришлось покинуть её.

С библиотекой, местом, с которого началось мое знакомство с Лисоградом, было связано слишком много воспоминаний, но теперь сложилась новая картинка. Я не просто блуждала между полками, вдыхая запах старых книг и магии, а целенаправленно искала новые знания вместе с Тимаром. Мы знали, что первоочередная задача — узнать все о правящих родах Лисограда, ведь именно там кроются ответы на вопросы, терзающие нас обоих.

В этом мире, сотканном из тончайших нитей магии, где за каждым поворотом судьбы скрывались хитросплетенные интриги и невероятные технологические диковины, даже самая абсурдная, на первый взгляд, информация могла стать ключом к разгадке. Воздух библиотеки, пропитанный вековой мудростью и ароматом старых книг, вибрировал от напряжения, предчувствия близкого открытия.

— Тим, но постой, — нахмурилась я, проводя пальцем по выцветшим строчкам потрепанного фолианта. Сердце билось чаще, словно пытаясь вырваться из груди. — Получается, есть царь Итриельский, а есть князья — Артаэль, Эморталис, Мирталс, Ларнес и Эллаэр. Почему так мало княжеских семей? Куда исчезли остальные?

Тимар, лениво перелистывая страницы своей книги, пожал плечами. Его взгляд, обычно искрящийся лукавством, сейчас был рассеян, словно мысли его витали где-то далеко.

— Вымерли, Алён или объединились — всякое случается. Вот рождается, к примеру, у князя только одна дочка, а больше наследников госпожа судьба не шлёт. Бывает и так, что род прерывается. — В его голосе проскользнула едва уловимая грусть, словно он вспоминал о чем-то давно забытом и печальном.

— А Альгира, из какого рода? — не унималась я, чувствуя, как в голове начинает складываться запутанная мозаика. Ответ на этот вопрос, казалось, был где-то совсем близко.

— Она не из Итриэля, — ответил Тимар, наконец отрываясь от своей книги. — А по линии матери — из Эйтхаля. Её мать — двоюродная сестра матери королевы Ралии насколько я помню.

— Интересно… — пробормотала я, задумчиво покусывая губу. — Получается, Альгира даже не местная. А что, если она вовсе не хотела покидать родину и выходить замуж за отца нынешнего царя? Что, если у неё просто не было выбора?

Сердце болезненно сжалось. Внезапно образ холодной, властной королевы, ярой противницы прогресса, предстал передо мной в совершенно ином свете — одинокой женщины, запертой в золотой клетке чужой воли. Женщины, вынужденной подчиняться судьбе, которую ей навязали.