Майский нахмурился.

— Михаил Юрьевич, до этого момента вы мне казались человеком разумным и с наличием неких принципов. Неужто что-то успело измениться в этом плане? Я бы не хотел участвовать в сведении счетов или в чем-то подобном, бросающем тень на репутацию моего рода и мою собственную. И деньги с услугами никак не изменят моих принципов.

Я рассмеялся.

— Удивительно, как вам культурно удалось спросить, не стал ли я вдруг подонком. Нет. Мои принципы при мне. Более того, проклятие мне нужно наложить на мои родовые земли.

— О⁈ Это, конечно, несколько меняет дело, но не сильно, — Майский прищурился, что-то обдумывая. — Вызывать на себя гнев вашего покровителя мне не с руки. Хотелось бы пожить спокойно.

— А если я скажу, что мой покровитель готов участвовать в наложении проклятия?

Брови графа красноречиво взметнулись.

— Всё интересней и интересней! Вы умеете заинтриговать! На моей памяти это первая сущность, сознательно ухудшающая собственные кондиции. Обычно они ведут борьбу за ресурсы, а не добровольно отказываются от них.

Я не торопил проклятийника. Других вариантов под рукой у меня не было, а граф сейчас усиленно просчитывал, чем может для него лично обернуться участие в подобной афере. Причем, с точки зрения профессионального интереса, он явно желал присоединиться к нашему сабантую, но камнем преткновения было искреннее желание спокойной жизни, которой наши махинации явно не способствовали. Одним словом, Майский сейчас был живым воплощением поговорки: «И хочется, и колется, и мамка не велит!»

Неожиданно на помощь мне пришёл Комаро, сообщив:

«Майский с нами, а что там его подопечный? Нашёл проблемы?»

«Нашёл. Говорит, что имеющаяся схема скорее убьет сущность примерно вашего уровня силы, чем земли проклянёт».

«Вот с-с-с… Солнечная! — выругался Комаро, явно имея введу не имя богини, а её характер. — Я ей припомню! За грамм адамантия меня же и на убой⁈»

«А вот с этого места и поподробней… Ты где адамантий взял?»

«Своим расплатился, — через несколько секунд всё же ответил бог. — Но она мне на собственной крови поклялась, что ничего не меняла в схеме».

«Значит, кто-то технично захотел устроить Солнечной самоубийство. У неё с Шакалом никаких разногласий не было?»

«Я им под хвост не заглядывал», — отмахнулся Комаро, но пыл слегка растерял.

Я же обратился к графу, всё ещё пребывающему в сомнениях:

— Ваш покровитель подтвердил своё участие, потому не думаю, что у вас могут быть проблемы в таком случае…

— Ай! Боги с ней со спокойной жизнью! Когда я ещё увижу, как дюжина богов будет работать вместе, накладывая проклятие⁈ Когда приступаем?

Приступили мы через три часа, когда гости уже начали прибывать на наше скромное семейное торжество. А что поделать, если боги тоже не по свистку собрались. К тому же, получив согласие, Майского в Хмарёво доставлял уже Комаро. Нам же с Ольгой предстояло появиться на ритуале в «божественном обличье» дракона Эсфеса и его супруги одними из последних, если не последними, что мы и сделали, появившись порталом.

Компания у нас собралась интересная. Кроме уже знакомых личностей Комаро, Винограда, Андрея Мангустова, Майского Жука, Белого Медведя и Фенрира были и неожиданные лично для меня участники: Кобра, Орлан, Полоз и Белка.

И если участие Кобры, Полоза и Белки я ещё хоть как-то мог себе объяснить спасением женщин из этих родов от неприятностей, то что здесь забыл Орлан?

«Так они же извечные соперники с Кречетом и на дух друг друга не переносят. Этот согласился из желания насолить противнику», — тут же ответил мне Комаро.

«А что Тайпан, Красный Дракон и Шивелуч?»

«Нейтралитет».

Я особо не расстроился и не разочаровался. Скорее, удивился.

«Неужто и грамм адамантия Красному Дракону уже не ценен?»

«Кх-кх-кх… — закашлялся Комаро, — я адамантий ещё никому не обещал, кроме Солнечной за выпрашивание схемы проклятия. Остальные здесь по своим причинам. Если бы я предложил всем адамантий, это выглядело бы ненатурально. Я не так богат, чтоб разбрасываться такими количествами!»

Я чуть не рассмеялся. Вот прохвост! Но в чем-то он был прав. Адамантий здесь весьма ценный ресурс, чтобы вот так свободно им распоряжаться. Я же несколько иначе посмотрел на всех присутствующих. Выходит, не ради награды они здесь. Это усложняло дело. Мало ли, взбрыкнёт кто-то и откажется в самый последний момент?

На нас с Ольгой косились, но общаться не подходили. Мы же и вовсе делали лицо кирпичом и изображали из себя приглашённых лиц, по доброте душевной решивших помочь Комаро. Остальные боги скучали в ожидании начала ритуала, и лишь бедны проклятийник Майский был полностью погружён в собственные записи, то и дело бормоча что-то про уравнивание и накопление разных потенциалов сил.

Сегодня всем заведовал и руководил на месте Комаро, я же в этот раз был лишь одним из участников ритуала.

— Друзья… — начал было Комаро, но был перебит Орланом:

— Мы все и так знаем для чего собрались. Лучше скажи, что здесь забыл смертный? Или на эту вечеринку пригласили кого попало?

Мне грубость Орлана не понравилась, потому я не удержался от колкости:

— Уважительней стоит относиться к основе собственного благосостояния и могущества, раз уж другой энергией пользоваться не научились.

Тот было распушил перья, но воздержался от ответных комментариев. Сам же граф Майский с опаской переводил взгляд с Орлана на своего покровителя и, наконец, заговорил, обращаясь ко всем сразу:

— Схему я поправил, предыдущие носители в виде каменных столбов вполне подойдут для фиксации узлов, кроме одного. Но его оперативно заменили на новый.

Ещё бы его не заменили. После удара сестры по Михельсу Исбьерну двумя стихиями от столба мало что осталось.

— Вам предстоит поочередно вливать собственную силу в фиксаторы, — между тем продолжил инструктаж проклятийник, — я же буду контролировать процесс вливания и подсказывать последовательность и интенсивность. Начать предлагаю с носителей эманаций смерти, затем нужны эманации жизни и крови, после могут в произвольном порядке использоваться и прочие силы.

Орлан фыркнул и вышел в перёд, уставившись на чёрный столб, высотой под шесть метров. За ним встали Виноград и Комар, а после и все остальные. Замыкали процессию мы с Ольгой.

Майский тихо инструктировал Орлана куда и как направлять силу, а на столбе стали проявляться алые не то руны, не то иероглифы, но то и вовсе египетские картинки из папируса. Следом в процесс включился Виноград, его руны светились молочным туманом и дрожали, словно пламя свечи на ветру. Сила Комаро больше напоминала кровавые потёки, но, подконтрольная богу, она впитывалась в чёрный камень, не оставляя даже следов на гладкой поверхности.

Остальные боги включались в процесс, выполняя требуемые от них действия. Я же чувствовал, как от колонны начало веять той самой жутью, что когда-то изранила меня при попытке пробиться к сестре. Кажется, Майский действительно знал, что делает.

Когда же дело дошло до нас с Ольгой, я почувствовал от неё такой поток эмоций, который словно тумблер переключил столб со знака минус на знак плюс. Я видел с каким трудом ей удавалось в одиночку изменить полярность всего конструкта. Пот капельками выступил у неё на лбу, но она не сдавалась. Как и тысячи лет назад она стояла на защите родной земли и не собиралась отступать, как бы ей ни было сложно.

Я встал рядом и накрыл её крылом, показывая, что сейчас она не одна на этой войне. Мы вместе. От меня отделилась зыбкая серебристая хмарь в виде адамантиевой пыльцы, которая не просто влилась в общий конструкт, а зафиксировала его со знаком плюс.

— Закончили! — прохрипел Майский, внезапно оказавшийся в эпицентре сил дюжины могущественных существ. — Переходим к следующему.

Я открыл портал к следующему столбу, и пока боги проходили сквозь него, Майский мне шепнул:

— Надеюсь, вы знаете, что делаете, ибо это уже не проклятие!